Анатолий Степанов - Привал странников

— Говорят, что и не поджигали вовсе, будто все само загорелось. Опять же врут со страха.

— Ну, врут так врут, — почему-то успокоился Смирнов. — Леонид, у тебя для меня минутка найдется?

— Пойдемте, Александр Иванович. — Махов взял Смирнова под руку и, как больного или раненого, бережно повел в комнату, которую отвело ему для работы местное начальство. Уселись.

— Наворот продолжается, Леонид, — начал разговор Смирнов.

— Да нет, я думаю, здесь все чисто. Очередное совпадение. Только и всего…

— Тоже может быть.

— Я, Александр Иванович, кое-какие зацепки по марафету нашел. Мне быстренько ковать надо, пока горячо.

Не мешай, мол, старичок. Но старичок въедлив:

— Ты узнавал по поводу кафе?

— Райисполком не давал никакого разрешения на его открытие.

— Как же так? — Вот сейчас Смирнов удивился по-настоящему. — Трындин уверял меня, что у кооперативщиков этих все в порядке…

— Видимо, хорошей липой его в заблуждение ввели.

— Да, нет, он говорил, что лично в исполкоме проверял.

— Вероятно, вы не так поняли его…

— Старость не радость, ты прав, Леня. — Смирнов поднялся, но напоследок: — Почему они тайник на крыше устроили? Ведь можно было на чердаке. И удобнее, и безопаснее.

— На крыше — под постоянным присмотром, Александр Иванович. Весьма сподручно для контроля.

— Резонно. — Смирнов направился было к двери, но в дверях остановился и снова спросил: — А зачем им тайник-то?

— Чтобы с поличным не прихватили, — устало пояснил Махов.

— Э-хе-хе, — прокряхтел Смирнов и пошел к дежурному. Лейтенант в одиночестве посредством маленького зеркальца разглядывал свои зубы. Поздно заметив Смирнова, лейтенант смутился, замельтешил лицом и руками, предупредительно поинтересовался:

— Чем могу служить, товарищ полковник?

— Я в отставке, лейтенант. Зови меня Александр Ивановичем. К тебе несколько вопросов.

— Слушаю, Александр Иванович.

— Перед тем как лезть на крышу, Трындин заходил к вам в отделение?

— Он каждый день заходил.

— А вчера?

— Про вчера я не знаю. У меня отгул был. Вчера Ночевкин дежурил.

— Как мне его найти?

— Он в отгуле. К теще в Серпухов поехал. Завтра будет.

— Все меня сегодня завтраками кормят! — раздраженно заметил Смирнов, но тут же спохватился. — Спасибо, лейтенант. Я к вам завтра зайду.

Казарян повертел самшитовую трость, подкинул слегка и помял, проверяя тяжесть. Потом кинул ее Смирнову и спел развязно давно забытое:

Дрын дубовый я достану

И чертей калечить стану:

Почему нет водки на луне?

Алик же вкрадчиво спросил:

— Зачем тебе, Саня, дубовый дрын?

— Самшитовый, — поправил его Смирнов. — Ничего себе палочка, да?

— От кого отмахиваться собираешься? — поставил вопрос ребром Казарян.

— Пока не знаю, — признался Смирнов и начал вроде бы о другом: Ребятки, я вас на завтра приглашаю в ресторан. За город.

— Алька, он копает, — брезгливо заметил Казарян.

— Свинья — она грязь всегда отыщет, — грустно откликнулся Алик.

— Ответил бы вам, козлам, как следует, но смолчу. Вы мне нужны на завтра. Ну, как?

— Бросать слабоумного друга в беде — неблагородно. А мы — люди благородные, — с чувством сказал Алик и положил благородную руку на благородное плечо Казаряна.

— С вами в ресторане от скуки сдохнешь. Я дамочку прихвачу, — решил Казарян.

— А дамочка ничего? — оживился Смирнов.

— Дамочка ничего себе, — успокоил его Казарян. — Моя ассистентка. Галей зовут. — И уже серьезно спросил: — Может, без тебя разберутся? Тот же капитан Махов, а?

— Не разберутся.

— Втянешь ты нас в историю, — тоскливо подытожил Казарян.

С утра Смирнов отправился в райисполком. Для солидности нацепил на джинсовую рубаху внушительную свою орденскую колодку — получилось забавно — и отправился. Он долго бродил по коридорам, отыскивая нужный ему отдел. Отдел нашел, но там ничего определенного сказать ему не могли, посоветовали обратиться к начальнику, который, естественно, был на совещании в Моссовете. Ждал до обеденного перерыва, не дождался, пообедал вместе с работниками районного мозгового центра и дождался наконец.

Гражданин хороших начальнических лет — вокруг пятидесяти — принял его прекрасно, можно сказать, демократически принял. Встал из-за стола, усадил, трогал руками, смотрел на рядового посетителя участливо и доброжелательно. Успокоился, поняв, что все в порядке, сам уселся и взял быка за рога:

— Слушаю вас, Александр Иванович!

Успели уже доложить сотрудники. Поэтому Смирнов начал с вопроса:

— Вам о моем деле уже, наверное, доложили ваши подчиненные?

— Доложили, доложили, — мягко, с юмором подтвердил начальник.

— Тогда у меня к вам всего один вопрос, Лев Сергеевич, — начал было Смирнов, но начальник перебил его с еще большим юмором:

— И вам доложили мои сотрудники?

— Не доложили, а предложили. Предложили называть вас Львом Сергеевичем.

— Как вас теперь называть… — со смешком вспомнил старый фильм Лев Сергеевич. — Но меня действительно так зовут. И теперь, и с самого рождения.

Пошутили достаточно. Теперь можно и по делу. Смирнов заскорбел лицом и спросил:

— Могу ли я узнать у вас, давалось ли райисполкомом разрешение на открытие кооперативного кафе в Тихом переулке? Ваши сотрудники постарались избежать официального ответа на этот вопрос.

— Мои сотрудники поступили совершенно правильно.

— Сведения такого рода — государственный секрет? Или тайна, которая может быть использована во вред кому-нибудь?

— Все проще, Александр Иванович, все значительно проще. По роду своей деятельности, деятельности органа, избранного народом, мы обязаны стоять на страже интересов наших клиентов, деятельность которых определена новым законодательством.

— Значит, вы дали разрешение на открытие кафе гражданину Шакину В.В.?

— Откуда вы это взяли?

— Раз вы защищаете интересы ваших клиентов, значит, такие интересы имеются. Следовательно, вы дали разрешение. А если вы разрешения не давали, значит, и интересов нет, и защищать нечего.

— Вы по-прежнему мастер вопросов, Александр Иванович. Или, что точнее, мастер допросов. Я ведь вас очень хорошо помню.

— Да и я тебя, Лева, сразу узнал.

— Хорошая профессиональная у вас память, Александр Иванович. Запомнить мелкого чиновника из управления в те времена, когда вы были легендой розыска, — дело непростое.

— И давно тебя, бывшего капитана милиции, народ в свои избранники определил?

— Да уж шестой год я здесь.

— Вот что, Лева, — Смирнов перестал церемониться. — Быстро, точно, без утайки: ты давал разрешение Шакину?

— Я, Александр Иванович, Шакина этого и в глаза не видывал.

— Будем считать, что ты не давал. А твои люди?