Владимир Тодоров - Пятый арлекин

Вспоминаю то безмятежное время, когда мы познакомились с тобой в городе, и ты первый раз тайно пришел ко мне. Тебе так шла форма, Рольф, я влюбилась с первого взгляда. А потом ты стал по ночам пугать миссис Скалацца, и я пожалела, что сказала тебе о бриллиантах хозяйки. Меня колотило в ту ночь, когда ты заглянул к ней в комнату, и она, наконец, выбежала в гостиную и проверила потайной сейф, где хранила свои сокровища. Ты бы вовек не дога­дался. А потом все стало, как в кошмарном сне. Хозяйка все на­стаивала, чтобы я позвонила в полицию, а я ждала, когда ты за­ступишь на дежурство. Я боюсь, Рольф, я очень боюсь; увези меня скорей отсюда. Скорей увези, слышишь? Рольф, я не сумела узнать шифр, меня напугал этот ужасный комиссар. Он пришел поздно вечером, и я едва успела спрятаться за портьеру. (Глаза Тропа округлились, и он в изумлении откинулся на стуле. «Вот тебе и кошка!») Я не знаю, где этот шифр; хозяйка перед тем как связаться с банком, всегда подходила к горке с фарфором. Я пробовала все выступы, откручивала ручки, трясла фигурки, но ничего не нашла. Рольф, увези меня хоть на край света. Я боюсь. Я очень и очень тебя люблю. Твоя Стефания.»

— Значит Рольфа интересует шифр, которым покойная закодировала вклад в банке... Тогда мои предположения верны, и он обязательно придет, полицейский Рольф. Уж не Джексон ли это? Надо посмотреть, не дежурил ли он по управлению в первых числах мая. Но это следует проделать чрезвычайно осторожно.

Троп тут же связался с экспертом.

— Вилли, я получил от тебя текст письма.

— Да, господин комиссар, я послал вам текст письма с Рэндольфом. Что-то не так?

— Прошу тебя, пусть этот текст останется пока в тайне. Хотя и не сомневаюсь в твоей порядочности, но вынужден просить об этом.

— Хорошо, господин комиссар, можете быть спокойны.

Троп хотел еще что-то сказать, но раздался резкий звонок внутренней связи. Звонил директор уголовной полиции Макгоурт.

— Троп,— послышался недовольный голос шефа криминальной полиции,— как вы считаете, я должен узнавать о сенсации в очереди или от своей жены?

— Мистер Макгоурт, я только что собирался звонить вам.

— Зайдите ко мне!— бросил Макгоурт.

Троп подробно изложил разгневанному начальнику результаты проделанной работы. Тот в раздумьи уставился в окно.

— Не слишком ли поспешно вы исключили из игры Родриго?

— Он невиновен.

— Стефания — это любопытно, но полицейский...— пожалуй, пахнет скандалом .Кто об этом знает кроме вас?

— Фердинанд, еще Родриго, но он знает только, что приходил какой-то полицейский и не придает этому факту никакого значения.

— А эксперт?

— Вилли? В записке сказано, что этому Рольфу очень идет форма, но не зная остального, трудно сделать какие-либо выводы по одной этой фразе.

— Кого вы подозреваете ?

— Не могу пока ответить утвердительно. Хочу проверить, был ли занят на дежурствах в начале мая сержант Рольф Джексон. К тому же, я надеюсь что убийца еще придет в особняк: его интере­сует шифр.

— По-видимому так. Ну и шумиху поднимут газеты, когда пронюхают обо всем. Продолжайте расследование Троп, но об этом полицейском никому ни слова. И без моего согласия не предпри­нимайте ничего, что бы вы ни узнали в ходе расследования. Я должен поставить в известность «самого», я имею в виду губерна­тора, Троп!

Выйдя от Макгоурта, комиссар зашел в дежурную часть и по­листал журнал д ежурств. Май... третьего числа дежурство сержанта Рольфа Джексона! Троп положил журнал на место и вышел, минуя дежурного сержанта Бартока. Тот вытянулся, но так и не понял, зачем приходил этот строгий комиссар. «Начальству виднее, чего ему хочется,— флегматично подумал Барток, жуя резинку,— хо­рошо, что ни к чему не придрался!»

Дежурство Фердинанда в особняке на седьмой авеню прошло безрезультатно. «Спугнули,— подумал Троп,— если это Джексон, то он конечно же знает, что я напал на его след.»

По своим каналам Троп запросил нью-йоркских криминалистов, нет ли у них каких-нибудь материалов на Рольфа Джексона; юность Джексона прошла в этом гигантском городе. Пакет, полученный на третий день на имя Тропа, не очень удивил комиссара своим содер­жанием.

Рудольф Джексон, как сообщал старый товарищ Тропа, про­ходил в свое время по делу об ограблении ювелирного магазина, оправдан за отсутствием улик и недоказанностью преступления. Предположительные связи с мафией. Кличка — «Шериф»; когда-то среди друзей высказывал мысль, что самое удобное — совершать преступления, работая в полиции. Семь лет назад завербовался в иностранный легион, дальнейшая судьба неизвестна.

— Неизвестна,— усмехнулся Троп,— пожалуй, что известна. Он хотел еще раз перечитать сообщение из Нью-Йорка, но внезапно позвонил телефон, послышался раздраженный голос Макгоурта:

— Троп, срочно ко мне!

Макгоурт, против обыкновения, не подал комиссару руки, чего ранее не бывало, в каком бы он не пребывал состоянии.

— Что с этим делом, вы его думаете закрывать? Чего вы ждете, собственно говоря?

— Я разрабатываю линию Стефания — Джексон, есть серьезные доказательства, хотя и косвенные, что убийца — сержант Джексон.

— Джексон?!— взревел Макгоурт,— вам мало того, что вы перевернули вверх дном все следствие? Я не возражал, когда вы выгораживали своего мексиканца, но...

— Он испанец, сэр.

— Испанец, мексиканец — какая разница?! Плевал я на этот сброд! Вы же предполагаете, что убийца — любовник Стефании, но он, учтите, никакого отношения не должен иметь ни к полиции, ни к сержанту Джексону. Вот и ищите себе убийцу до скончания века. Чего вы еще хотите?

— Покарать истинного убийцу и отыскать бриллианты.

— А кто их видел? Только адвокат знает, что они были, но он их тоже, кстати, не видел. Я подчеркиваю — он никогда их не видел. Его сегодня спрашивали об этом. А вам непременно нужно запачкать этим делом полицию. А вы знаете, Троп,— голос Макгоурта стал ехидным и угрожающим,— Джексон без пяти минут зять губерна­тора Коннели! Да! Да! Да! Мне только что сказал об этом мэр. Коннели и слышать не хотел о каком-то сержанте, но Джексон постарался испортить фигуру его дочери. И через месяц он пере­ ходит в главное полицейское управление штата. Вы все поняли, Троп?

— Нет, мистер Макгоурт, не понял. Для меня не имеет никакого значения, в каких сферах вращается преступник.

— Троп, я знал, что вы упрямец, но не представлял, до какой степени. У вас нет прямых доказательств вашей версии: я не слу­чайно сказал — версии. Мэр тоже порядком о вас наслышан и предупредил меня, чтобы я не очень отговаривал вас, если захотите уйти на пенсию. Вы потеряли чутье, комиссар. Дело об убийстве Марии Скалацца возвращается к Дугу Хартингу.

— Освободите Родриго!