Георгий Миронов - Игуана

- Помню всех, Иван Дмитриевич, как не помнить, - всех на работу брал, всем жалованье определял, всех увольнял и денежку в дорогу давал.

- Назовете ли имена, фамилии?

- Назову, почему не назвать Аккурат перед Яковом был Иван Михайлов - в сентябре уволился.

- А не скажете ли, когда сей Иван Михайлов был последний раз в монастыре? Давно ль?

Тут от двери кельи раздался голос - низкий густой, - одного из молодых монахов, из тех, что стояли там, прислушиваясь к разговору, их Путилин намеревался чуть позднее вызвать:

- Ежели Вы по Ваньку Михайлова, так он третьего дни был тут.

- То есть накануне убийства, - подытожил Иван Дмитриевич. - А чего заходил?

- Да вроде как бы и без надобности. Целый день проваландался по монастырю без дела, ночь переночевал, и наутро уехал к себе в село.

- А я его видел и в день убийства. В утро того дня, - добавил второй монах, с тонким бледным лицом.

- У кого ночевал Иван Михайлов? - спросил Путилин. - Никто не знает?

Позвали всех сторожей. Один и признался:

- У меня и ночевал Ваньша. Собирался в 9 вечера уехать к себе на станцию Окуловка.

- Ну, теперь, господа, - обратился Путилин к прокурору и следователю, - будьте покойны. Я скоро найду вам убийцу иеромонаха... И - панагию...

Счастье и горе реставратора Веры Ивановой. Ограбление в "Пушкинском

Полковник Патрикеев посмотрел на часы.

Со времени начала операции "Перехват-Отслеживание" прошло всего минута-две.

С машины слежения шла "картинка" на дисплей в комнату спецтехники ОСО Генпрокуратуры.

Комнатенка была небольшая. С помещением у прокуратуры все ещё было неважно. Юрий Матвеевич Симакин, питавший особое уважение к Отделу особых операций, не раз заходил к Патрикееву, обещал: - Как только здание на углу Глинишевского и Большой Дмитровки закончим, так сразу.

Как только, так сразу, - отшучивался Патрикеев; да к тому "времени у нас ещё десяток генералов прибавится, им надо будет отдельные кабинеты давать. А наш отдел как ютился в разных комнатенках на разных этажах по пять человек в четырех стенах со старой мебелью, так и останется.

- Никогда! - клятвенно заверял начальник Управления эксплуатации зданий и сооружений Генпрокуратуры. - Вы слышите, - никогда!

И на его честном лице светилась уверенность в том, что как он сказал, так и будет. Хотя, скорее всего, и он в глубине души не очень верил в то, что ОСО получит новые помещения. - А что касается старой мебели, - тут Юрий Матвеевич хитро улыбнулся, а улыбка у него была открытая, всегда вызывала доверие, - то должен заметить как профессионал: старая мебель лучше.

- То - то все наши начальники обзавелись гарнитурами чуть ли не из карельской березы, - усмехнулся Патрикеев, соскабливая со старой столешницы ножом белое пятнышко от "штриха", которым замазывал какую-то опечатку в отчете.

Так это с точки зрения эстетики, - возразил Симакин. - А с точки зрения здоровья - так это все во вред. Заменители, искусственные материалы, пластик, - они ведь не дышат... Это понимать надо...

То - то в моей клетушке все на ладан дышит, кроме меня...

У Вас, Егор Федорович, - настоящее дерево. Стол сделан ещё во времена Вышинского. Тогда все из натурального дерева, тут, вон, глядите, даже не фанерный шпон, а настоящая доска. Это полезно.

- С этой точки зрения, - усмехнулся Патрикеев, - полезнее всего для здоровья гроб - кругом настоящее дерево, все дышит...

- Озорной вы народ, писатели, - рассмеялся шутке Симакин.

Симакин был не просто добрым приятелем, но и постоянным читателем всех научных книг Патрикеева, причем делал очень здравые замечания по части материалов, в том числе и по последней книге товарища - "Ремесла Древнего Новгорода".

- Кстати, в Вашей последней книге - "Резьба по дереву в Древней Руси" есть то ли ошибочка, то ли опечатка.

- Юрий Матвеевич, не щади мое самолюбие, наверняка ошибка, в издательстве "Книжная палата" опечаток не бывает. Что пропустил?

- Да вот Вы пишете, что, скорее всего, и княжескую печать вырезали из липы. Липа, действительно, мягкий материал. Но для печати не годится, именно в силу своей мягкости.

- Я. писал, что "первоначально", вероятно, вырезали из липы. Потом то все равно отливали в металле.

- Ну, если так, то конечно. Значит так, вентилятор добавим, лампу заменим, лампа у Вас, должно быть, со времен Руденко. А вот мебель не советую. Как профессионал - не советую: дерево лучше.

В аппарате генпрокуратуоы кроме юристов работало много специалистов самого разного профиля: химики, биологи, математики, инженеры - технологи, строители, врачи, кибернетики, историки, журналисты, экономисты. Зарплату они получали значительно меньшую, чем юристы. Были лишены всех привилегий, которые имели аттестованные юристы на должностях прокуроров и следователей (в оплате, в отпусках, бесплатных билетах в отпуск и обратно, скидки на путевки в санаторий, коммунальные платежи, бесплатный проезд на общественном транспорте, количество дней в отпуске и т. д.), но продолжали работать на своих должностях, как ни в чем не бывало.

Начальство это очень удивляло.

Прокуроры и следователи, юристы по образованию, как только у них снимали лишь одну из привилегий (например, задерживали выплату пенсий, которые большинство получали в сравнительно молодом возрасте) тут же в массовом порядке подавали заявления об уходе.

И то сказать - классного юриста со связями в генпрокуратуре куда хочешь возьмут, - и в банк, и в фирму, и ещё куда.

А этим кибенематикам - куда податься? Все их институты позакрывали, или просто перестали платить зарплату.

Говорят, один из разработчиков закона о прокуратуре, по которому специалисту даже делающие ту же работу, что юристы по образованию, лишались всех льгот, готовя соответствующие положения Закона, шутил:

- Да этим специалистам хоть бы и совсем ничего не платить и все запретить, они будут на работу ходить. Разве что начать брать с них деньги за вход?

Идея всем понравилась, но развития почему-то не получила.

Специалисты по-прежнему приходили ровно в 9 на службу (за опоздание на пять минут могли лишить премии, которую, правда, и так давали нерегулярно), и выходили днем на 45 минут куда-нибудь пообедать. Можно пообедать было и в своей столовой. Но это зависало от здоровья. Некоторые не рисковали. А с обедом тоже проблемы. Опадал на пять минут с обеда - такую выволочку можно было от начальства получить, - мало не покажется. Некоторые специалисты, оберегая нервную систему, обратно с обеда бегом бежали в здание на Большой Дмитровке. Кому охота на старости лет выволочку от начальства получать? Смешной народ, эти специалисты. Вроде, и нужны. А вроде как, и без них бы можно было обойтись.

Желание попробовать обойтись совсем без специалистов - не юристов время от времени возникало.