Марина Серова - Моя дорогая служанка

– Мне кажется, вы все-таки хорошо относитесь к вашему зятю, – предположила я.

– К Виталию? Да, со временем мы поняли, что он – порядочный человек, он любит нашу дочь и все старается сделать для ее благополучия. А уж когда родился Женечка!.. Нет, нет, я довольна своим зятем. Ничего плохого сказать о нем не могу. Представляете, он меня даже мамой называет, – с улыбкой добавила графиня, разворачивая очередную конфетку.

– Скажите пожалуйста! – восхитилась я. – Это такая редкость. Немногие тещи могут похвастаться этим.

– Да, да, это когда десять лет назад умерла его родная мама, он стал меня так называть… Нет, он очень положительный человек, правда. То, что его обвиняют в смерти этой… В общем, это полный бред! Виталий не мог, я в этом уверена. Он в первую очередь всегда думает о семье… как бы там ни было. Он мог иметь любовницу, я это всегда допускала… Чем он, в конце концов, лучше других мужчин?.. Но убить!.. Насколько я поняла Маргариту, вас, Татьяна, она наняла именно затем, чтобы вы его освободили?

– Ну, лично я не могу его освободить, я вашего зятя не задерживала, а вот помочь в его освобождении – это да. Если, конечно, найду доказательства его невиновности.

– А вы их найдете? – с надеждой в голосе спросила Серафима Аркадьевна.

– Надеюсь, что да. Но для этого я должна собрать как можно больше сведений обо всех членах вашей семьи. Поэтому я и задаю вам вопросы и надеюсь на искренние ответы.

– Да, да, я понимаю… Я где-то слышала: вам, как доктору, надо говорить всю правду.

Я кивнула:

– Скажите, Серафима Аркадьевна, а то, что ваш зять продолжал встречаться с вашей бывшей домработницей после ее ухода?..

– Ну и что?! – возмущенно вскрикнула Серафима Аркадьевна, перебив меня. – Подумаешь, событие – имел любовницу! Милая моя, да они все имеют любовниц, поверьте мне. Я – женщина в возрасте, я жизнь, можно сказать, прожила. Мне уже шестьдесят семь, и я прекрасно вижу, когда мужчина просто увлечен, а когда любит серьезно. Вот мою дочь он любит. Иначе не прожил бы с ней двадцать два года. А эта девка… Татьяна, вы, извините, замужем? Нет? Так вот что я вам скажу, милочка, вам это все равно когда-нибудь пригодится…

Серафима Аркадьевна заговорщицки понизила голос, как будто готовилась сообщить мне военную тайну, немного наклонила ко мне голову и выдала:

– Все мужчины после сорока пяти испытывают кризис. Они начинают понимать, что дело понемногу идет к старости, их сексуальная активность к этому времени, как правило, падает, и это их страшно пугает, страшно! Они судорожно начинают искать то, что способно вернуть им былую резвость и самцовую прыть. Многие начинают покупать виагры и прочую отраву, а другие заводят себе молодых подруг. Глядя на молоденькую, ведь легче вообразить, что ты и сам молод и полон энергии. И это помогает, поверьте! Поэтому они так и держатся за этих дурочек, это заменяет им таблетки. А те думают, что их действительно любят. Хм, наивные! При чем здесь любовь?! Мужчины ведь по натуре – существа слабые. Поэтому им просто необходимо подтверждение их силы, таланта, ума, успеха и всего такого прочего. Это придает им уверенности в себе. Понимаете?..

Я кивнула.

Женщина тяжело вздохнула и задумчиво повторила:

– …Поэтому они и заводят молодых любовниц… Хорошо еще, что у Виталия хватило ума не уйти из семьи…

Я внимательно посмотрела на графиню. Она сказала это задумчиво и как-то уж очень печально, так, словно проблемы ее дочери с ее мужем расстраивали ее неимоверно. В то же время мне показалось, что ей было очень жаль их обоих – и свою дочь, и зятя.

– Скажите, Серафима Аркадьевна, а вот пистолет, который ваш супруг зачем-то оставил в доме вашей дочери, он где лежал?

– В спальне моей дочери и Виталия, в комоде есть сейф. Там зять держал крупные деньги и пистолет тоже. Хотя очень уж больших денег там никогда не было, ну, разве что несколько десятков тысяч. У него ведь есть счет в банке. А пистолет… да, его, когда они переехали сюда, в эту квартиру, сразу положили в тот сейф.

– Он запирается на ключ или имеет кодовый замок? – уточнила я.

– Кодовый. Причем его ведь никто не знал, только Виталий и Маргарита. Поэтому, когда стали пропадать деньги, моя дочь очень удивилась. Ну, не мог же, в самом деле, Виталий воровать их!

– Почему?

– Да это просто нелепость! Зачем ему брать деньги из сейфа, когда он может снять их со своего счета и при этом не иметь разборок с женой?!

– Да, это разумно, – кивнула я. – Но кто же тогда брал эти деньги, не ваш же внук?!

Я внимательно посмотрела на женщину. Как она отреагирует на мой намек на обвинение ее внука?

– Понятия не имею, – пожала плечами Серафима Аркадьевна. – А Женечка, не думаю, чтобы он смог это сделать! Он не такой. Он – честный и правдивый мальчик. Если бы ему нужны были деньги, он просто попросил бы их у матери или отца, они же ему практически никогда не отказывали! Единственный сын как-никак… Нет, мальчик не мог. Да и потом, дочь говорила мне, что они с мужем не сообщали мальчику код сейфа. Сами понимаете: все-таки там оружие…

– Скажите, а где учится ваш внук? Ведь он студент, насколько я знаю.

– В Академии права. На третьем курсе. Он довольно способный мальчик, – сдержанно сказала моя собеседница. – Серьезный, ответственный… Кстати, скоро у него заканчиваются занятия, он придет домой обедать.

– Это хорошо. Мне надо будет обязательно побеседовать и с ним, – сказала я.

– А-а… Может, вам еще кофе? – спросила Серафима Аркадьевна, заглянув в мою чашку.

– Не откажусь.

– Вы, я вижу, тоже его любите, – улыбнулась она, – сейчас я налью вам…

– Скажите, Серафима Аркадьевна, ваш супруг, кажется, получил пистолет в награду? – задала я свой очередной вопрос, чтобы не тратить времени даром.

– Да, он исполнял свой интернациональный долг в Афганистане. Был там трижды ранен, имеет награды… А «макарова» получил за то, что вызвался прикрыть своих товарищей, когда те отходили… Там был неравный бой… Господи, как я не люблю это вспоминать!.. Мой муж тогда чудом остался жив. «Духи» напирали, их было человек сорок, а наших ребят осталось только восемь… Муж приказал им отступать, так как патроны у них закончились, а сам остался прикрывать их. Благодаря этому те семь ребят остались живы…

– А он сам? – спросила я.

– Был тяжело ранен. Но помощь все-таки подоспела… Он тогда три месяца пролежал в госпитале. Вот его и наградили…

Серафима Аркадьевна снова вздохнула, должно быть, ей действительно тяжело было вспоминать те события, но она старалась не подавать вида. Мужественная она, однако, женщина.

– Наверное, он научил всех вас стрелять из этого пистолета, – предположила я.

– Не всех. Вернее, учить-то он нас учил, но ни я, ни дочь терпеть не можем брать оружие в руки. Особенно я. Да и мой внук, как ни странно, тоже. Муж еще ворчал по этому поводу: «Что за парень растет?! Ботаник!..» Нет, я считаю, хватит с нашей семьи одного военного. Это же так тяжело – быть женой офицера! Вы, Татьяна, не представляете… Ждешь его из «горячих» точек и гадаешь: убьют в этот раз или только ранят? А может, уже лежит в госпитале без руки или ноги… Нет, не дай бог!.. Хорошо, что дочь вышла за гражданского, да и внук молодец, что не пошел по стопам деда.