Дэвид Моррелл - Кровавая клятва

- Значит, я с самого начала брел впотьмах?

Старик кивнул.

Хьюстон смотрел ему в лицо. И понял еще один трюк, еще одну ложь.

- Синяки. - Монсар потянулся к распухшему лицу. - Грим.

В свете прожекторов это было очевидно.

- Театрально, зато впечатляет, - сказал Сен-Лоран. Им хотелось представить Монсара в глазах Хьюстона и, особенно Симоны, истерзанной жертвой. Но Монсара не били, никто его не трогал.

- То есть, другими словами, вам ничто не угрожает? - спросил Хьюстон у Монсара. Старик покачал головой.

- Он сильно упал в наших глазах, - сказал Сен-Лоран. - Но ему ничто не угрожает. Было полным идиотизмом с его стороны звонить нам и требовать безопасности для своей дочери. Затем я стал обдумывать создавшееся положение и внезапно понял, что Монсар, сам того не понимая, оказал нам услугу. Мы ведь не знали, где вы скрываетесь. Но зато были наслышаны о вашей настойчивости. Я знал, что вы все равно будете продолжать охоту. Поэтому эти звонки должны были доставить вас в наши руки.

- Но вам было бы намного проще меня убить. Зачем захватывать в плен?

- Потому что вы мне нужны. Вы и Симона. Поэтому я хочу, чтобы вы рассказали нам, где она находится.

- Мы вам нужны? Да как только мы окажемся в ваших руках оба - нам неминуемо настанет конец.

- Ну и подозрительность. - Сен-Лоран прищелкнул языком. - Видимо, переутомление. Хотите отдохнуть, поесть?..

- Чего?

Сен-Лоран прошел мимо. Охранники толкнули Хьюстона следом.

Его вели по огромному коридору с выгнутым аркой потолком.

Подойдя к массивной двери, Сен-Лоран положил ладонь на ручку и повернулся к Хьюстону, пригласительно кивнув головой.

Один охранник втолкнул Пита в образовавшуюся щель, второй закрыл дверь и встал рядом с оружием наготове.

Хьюстон в восхищении смотрел на зал, на все это страшноватое великолепие. Если бы не электричество, он мог бы поклясться, что нырнул в прошлое. Рыцарские доспехи в одном углу. Над камином геральдический герб. На стене скрещенные мечи.

Песнь о Роланде.

Тристан, Ланселот, Элеонора Аквитанская, Генрих Второй, Ричард Львиное сердце.

Сэр Галахад.

Сэйнт.

Чудо средневековой Франции.

Пит едва мог дышать.

Но тут взгляд его наткнулся на обезоруживающе улыбавшегося Сен-Лорана.

- Кофе? Чего-нибудь покрепче? Бренди?

Хьюстон приглядывался к трем мужчинам, стоявшим возле полированного стола в одном из углов комнаты. Двоим из них было лет по шестьдесят, один был одет в голубой пиджак и свитер, второй - в коричневый костюм. Рядом с ним стоял человек лет тридцати в распахнутой у ворота рубашке и с медальоном на шее. Глаза у него были злые, а губы презрительно поджаты. Он казался невероятно, болезненно красивым.

- Я совершенно позабыл о приличиях, - посетовал Сен-Лоран, обращаясь к Хьюстону. - Позвольте представиться. Я - Франсуа Леблан. Эти трое джентльменов - Жюль Фонтэн из Лондона...

Человек в свитере и голубом пиджаке приветственно поднял бокал с бренди.

- Пол Дассен из Нью-Йорка...

Коричневый костюм кратко кивнул.

- И его сын Чарльз.

Рубашка и медальон. Никакой реакции. Холоден и кичлив.

- Но, как вам известно, у нас есть и другие фамилии.

- Отец. - Его голос был настолько тягуч, что застревал в глотке. Мышцы шеи от напряжения вздулись так, что начали напоминать куски распухшей кожи. Который из вас? - Он перевел взгляд с Сен-Лорана на мужчин. - Кто?

Жюль Фонтэн? Человек смотрел на Хьюстона из-за бокала с бренди.

Дассен? Тот стоял, как истукан.

- Ну!

- Это я, - произнес Дассен; глаза его глубоко запали и были обведены темными кругами; голос звучал неохотно, почти шептал. Затем он прокашлялся, словно его что-то душило.

Хьюстон даже не понял, что движется, пока не сделал три шага. Затем резко остановился и стал пристально смотреть на этого бледного, болезненного вида человека. Неужели это все, что осталось от его ребяческих фантазий?

Неужели это тот, кем он когда-то восхищался, а потом научился ненавидеть? Старый, слабый, больной человек, заслуживающий больше жалости, чем злобы?

Зрение затуманилось, и ноги подкосились. Пит, шатаясь, подошел к креслу.

Но сесть так и не успел. Рухнул в обморок рядом.

43

Его дважды ударили по лицу, а затем раздалось:

- Вы очнулись? Слышите, что я говорю? - Это был Сен-Лоран.

Хьюстон почувствовал, как к его губам прикладывают бокал и ощутил резкий запах спиртного. Он содрогнулся, вяло кивнул и протянул руку за бокалом. Спина болела. От движения стало больно, но он был настолько запуган, что, несмотря на раны, не почувствовал полагающейся в данном случае сонливости. Наоборот. Пит, правда, чувствовал себя задерганным, нервы были на пределе, но голова была ясной, а мысли четкими.

- Прекрасно. Приступим к делу. Я буду с вами откровенен, - сказал Сен-Лоран Хьюстону. - Без экивоков.

- He вижу в этом смысла.

Голос был резким и злым. Хьюстон повернулся в ту сторону, откуда он раздался, и увидел своего братца Чарльза. Медальон покачивался на его шее.

- Не согласен. Ему ничего не следует рассказывать. Слишком рискованно. Я бы предложил убить его и покончить с этим.

- Это нам известно, - сказал Сен-Лоран. - Ты нам несколько раз об этом говорил. И даже несколько раз пытался его убить. Но вот почему-то не преуспел.

- На сей раз ошибки не случится.

- Это ты убил мою жену? - спросил Хьюстон.

Чарльз надменно скривился.

- Ты? - Голос Хьюстона поднялся до небывалой высоты, он поставил бокал на стол и поднялся на ноги. - Ты вел тот фургон?

- Разумеется, нет.

- Но отдал приказ? Ты тот, кто ее убил, я спрашиваю?

Взбешенный до последней степени, Хьюстон двинулся через зал. Угол зрения сузился, и он видел лишь одного Чарльза. Пит вытянул руки. Чарльз отступил, пытаясь ускользнуть.

- Мистер Хьюстон, - произнес Сен-Лоран.

Еще шаг.

- Я не могу этого позволить, - продолжил Сен-Лоран. Чарльз забежал за стол. Хьюстон сделал следующий шаг и почувствовал сдерживающие его руки.

Охранник надавил Питу на точки, находящиеся за ушами. Боль была непереносимой, и американец упал на колени. Он скорчился, не в силах даже застонать. Но боль также быстро пропала. Охранник отошел. Пит хватал ртом воздух и растирал шею.

- Не испытывайте мое терпение, - предупредил Сен-Лоран Хьюстона. - Вы здесь гость. Вот и ведите себя подобающим образом.

Пит кивнул, массируя пульсирующую шею.

Чарльз осклабился, стоя за столом.

- Вы видите. Этот человек невменяем. Ему не следует доверять.

- Выбор сделан. Отступать не в наших правилах.

- Но...

- Хватит пререкаться! - На сей раз выступил отец Хьюстона. - Мы встретились для того, чтобы все утрясти. Я говорил и от себя, и от имени Жака, предлагая данное решение.

- Меня волнует лишь безопасность моей дочери, - сказал Монсар. - Я хочу, чтобы ее жизни ничто не угрожало. - Трясясь, он начал тянуть за синяки и шрамы на своей физиономии. Грим нелепыми полосами резины отставал от лица.