Александр Моршин - Азбука последнего ритуала

Разрешительная молитва обыкновенно читается и дается в правую руку усопшему во время отпевания, по чтении Евангелия и самой молитвы. Чтение её сопровождается (по крайней мере, должно сопровождаться) тремя земными поклонами всех молящихся. Разрешительная молитва читается над всеми умирающими во покаянии. С одной стороны, потому, что всякий православный христианин имеет в ней нужду, а с другой - дабы этого благодеяния (как замечает блаженный Августин о молитвах за умерших) не был лишен никто из тех, к кому оно может относиться. Ибо лучше преподать его и тем, которым оно не несет пользы, но и не вредит, нежели отнять у тех, коим оно полезно.

"Нужно собрать всю нашу веру и всю нашу решимость"

При обряде отпевания крайне обострены чувства прощающихся, осознающих горе утраты. Вот что писал об этом митрополит Сурожский Антоний (Блум):

"В службе отпевания есть трудные моменты. Нужно собрать всю нашу веру и всю нашу решимость, чтобы начать эту службу словами: "Благословен Бог наш..." Порой это предельное испытание для нашей веры. "Господь дал, Господь взял, да будет имя Господне благословенно", - сказал Иов. Но это нелегко сказать, когда мы раздираемся сердцем, видя, что тот, кого мы любим больше всего, лежит мертвым перед нашим взором.

А затем следуют молитвы, полные веры и чувства реальности, и молитвы человеческой хрупкости; молитвы веры сопровождают душу усопшего и приносятся перед лицом Божиим как свидетельство любви. Потому что все молитвы об усопшем являются именно свидетельством перед Богом о том, что этот человек прожил не напрасно. Как бы ни был этот человек грешен, слаб, он оставил память, полную любви: все остальное истлеет, а любовь переживет все. Вера пройдет, и надежда пройдет, когда вера станет видением и надежда - обладанием, но любовь никогда не пройдет.

Поэтому когда мы стоим и молимся об усопшем, мы на самом деле говорим: "Господи, этот человек прожил не напрасно. Он оставил по себе пример и любовь на земле; примеру мы будем следовать; любовь никогда не умрет". Провозглашая перед Богом нашу неумирающую любовь к усопшему, мы утверждаем этого человека не только во времени, но и в вечности. Наша жизнь может быть его искушением и его славой. Мы можем жить, воплощая своей жизнью все то, что было в ней значительного, высокого, подлинного, так, что когда-то, когда придет и нам время со всем человечеством стать перед Богом, мы сможем принести Господу все плоды, всю жатву семян, посеянных его примером, его жизнью, которые проросли и принесли плод благодаря нашей неумирающей любви... Его пример, его слово, его личность были словно семя, брошенное в почву, и этот плод принадлежит ему..."

И с другой стороны, есть вся боль, все горе, которое мы ощущаем совершенно справедливо, скорбь, которая от лица умирающего выражена в одном из тропарей "Канона на исход души": "Плачьте, воздохните, сетуйте: се бо от вас ныне разлучаюся".

И вместе с тем есть несомненная уверенность, что смерть, которая для нас - потеря и разлука, есть рождение в вечность, что она - начало, а не конец; что смерть - величественная, священная встреча между Богом и живой душой, обретающей полноту только в Боге".

"Предание земле"

Обряд погребения - "предания земле" - в настоящее время совершается чаще всего тоже в храме, сразу после отпевания. И связано это с тем, что кладбища в городах часто находились далеко от действующей церкви и священник не мог проводить умершего до могилы, как на селе. Впрочем, по желанию родственников священная земля после отпевания может быть выдана кому-то из близких покойного, чтобы совершить этот обряд ("предание земле") непосредственно у могилы перед самым захоронением.

Освященная земля в пакетике кладется в начале отпевания на аналой рядом с "разрешительной молитвой". Если "предание земле" совершается в храме (что, кстати, считается наиболее предпочтительным и благодатным в этом христианском обряде), то оба обряда как бы соединяются в один. Завершается чин отпевания после "разрешительной молитвы" и пения "вечной памяти". Наступает самый напряженный, эмоционально обостренный, горький момент для родных и близких. Последний взгляд на лицо усопшего, сейчас закроют его саваном - навсегда, навечно... Провожающие гасят свечи и под продолжающееся пение певчими стихир подходят к гробу - к последнему прощанию и целованию. Осеняют себя крестным знамением, с поклоном просят прощения за невольные обиды, прикладываются к иконе на груди усопшего и венчику на лбу. (Если отпевание служится при закрытом гробе, то целуют крест на крышке гроба или руку священника.)

Саваном покрывают лицо покойного, и - со словами "Господня земля и исполнение ея, вселенная и вси живущи на ней" - священник крестообразно посыпает землей закрытое покровом тело. При этом поется тропарь "Со духи праведных...".

После "предания земле" гроб накрывают крышкой и забивают.

С пением "Трисвятого": "Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас" - гроб выносят из храма, и церковный клир певчие, диакон с кадилом и священник с крестом - провожает процессию до церковной ограды, благословляя на исполнение последнего земного долга - на погребение. Процессия отправляется к кладбищу или в крематорий.

Сожжение покойников - обычай древний. В Греции и Риме он считался предпочтительнее погребения тела в земле, но был дороже и потому становился посмертным уделом богатых или прославленных. Урны с прахом погребали в земле, ставили в скальных пещерах, в специальных сооружениях вроде склепов или святилищ.

Поразительно, но именно огнепоклонники-зороастрийцы никогда не сжигали тела своих покойников. Мертвое тело уносили на скалы, со временем стали помещать в специальных "башнях молчания" - и в том, и в другом случае труп отдавался на волю стервятникам. Мертвая плоть таким образом не соприкасалась ни с одной из "чистых" почитаемых стихий Вселенной: ни с огнем, ни с водой, ни с воздухом, ни с землей. И только "очищенные" кости ссыпались в колодец внутри "башни молчания".

В дохристианской Руси славянин так объяснял путешественникумусульманину предпочтение обряда сожжения: "Вы берете самого любимого вами из людей и самого уважаемого вами и оставляете его в прахе, и едят его насекомые и черви, а мы сжигаем его в мгновение ока, так что он немедленно входит в рай". Сожжение, по рассказу путешественника, проходило на корабле, поставленном на берегу на сваи, под ним разожгли костер. На корабле лежал покойник - "выдающийся муж из их числа", в богатой одежде, среди парчи, душистых трав, еды и питья... Не прошло и часа, как корабль, и дрова, и девушка (принесшая себя в жертву. - Авт.), и господин превратились в золу, потом в пепел. Потом они соорудили на месте этого корабля нечто вроде круглого холма и водрузили в середине его большое бревно, написали на нем имя этого мужа и имя царя русов и удалились" (записки Ибн Фадлана, посла халифского Багдада в Волжскую Булгарию в 921-922 гг.).