Анна Данилова - Любовница не по карману

Я слушал его, не веря, что называется, своим ушам! Заблуждение Алика по поводу наших с Зоей интимных проблем поистине ошеломило меня! Я хорошо знал своего сына, знал, что он на протяжении всей своей молодой сознательной жизни пытается разгадать великое множество психологических загадок и почти всегда находит правильное решение. Он учится жить, внимательно наблюдая за окружающими его людьми, и постоянно пытается сделать какие-то полезные выводы. В сущности, мы все только этим и занимаемся. Вот только выводы, которые мы делаем на примере других людей и которые в окончательном варианте должны бы сложиться в облегчающие нашу жизнь закономерности, почему-то не работают! И сколько раз я лично убеждался в этом. Но говорить об этом юному Алику я считал преждевременным. Пусть он сам попытается во всем разобраться, а вдруг я ошибаюсь, и он найдет, выстроит собственную систему жизненных закономерностей?..

– Алик, родной. – Я обнял сына и прижал его голову к своей груди.

Как же я любил его тогда! Я всегда его любил, с самого его рождения, словно заранее зная, что он всегда будет единственно близким и дорогим мне человеком. И я не знал, как ему сказать о том, что на этот раз он ошибся, глубоко ошибся.

Ведь по его схеме выходило, что если Зоя, зажмурив, что называется, глаза, переспит с другим мужчиной с целью забеременеть от него, то, с одной стороны, она как бы упадет в моих глазах, станет похожей на миллионы других неверных, склонных к измене женщин, и это сделает ее в моих глазах предательницей, а с другой стороны, она возвысится как будущая мать. И я вновь протяну ей, заблудшей душе, руку помощи. Поддержу ее и уж точно не брошу, позволю ей родить ребенка…

– Алик, и ты в самом деле считал, что я смогу простить ее?

– Да, я так считал. И считаю до сих пор, – сказал он, правда, не совсем твердым голосом. – Я подумал, что тебя постоянно гложет чувство вины перед Зоей и ты хотя бы таким великодушным поступком, каким будет твое прощение и понимание, сумеешь загладить эту вину. А то, что произошло с Зоей – ее беременность, как мне думалось тогда, – лишь обновит ваши отношения.

– Ты и сейчас так считаешь?

Задавая ему этот вопрос, я на самом деле спрашивал себя. Простил бы ее я. Сумел бы?

– Нет, я думаю, что я полный дурак, раз так поступил, если сумел ей внушить эту мысль…

– И что, она тебя послушала? Нашла мужчину и переспала с ним? – Мне было трудно говорить, я почти хрипел.

Я и не знал, что иногда от переживаний так сильно напрягаются горло и связки.

– Все гораздо сложнее…

– Выходит, она потому и ушла, поняв, что беременна?.. А тут еще я это убийство… Она просто пожалела меня, подумала, что я не в состоянии буду вынести все это, и решила исчезнуть… Она не надеялась на мое прощение… Так кто он? Где она его нашла? Алик, почему ты молчишь? Я прав? Прав?!

– Она никого не искала. Я сам нашел его. Убедил его сделать это.

Уф… Как же мне тяжело дался этот разговор! Если бы мне когда-нибудь сказали, что мой сын так активно вмешается в мою личную жизнь и разлучит меня с любимой женщиной – исключительно из добрых соображений, – я бы расхохотался этому человеку в лицо! Потому что Алик всегда был умным и рассудительным мальчиком, да и его представления о многих вещах, составляющих нашу жизнь, были созвучны моим собственным мыслям на эти темы. Разве что он более практичный и развитый в техническом отношении. Словом, он был современным, говоря повседневным языком, продвинутым молодым человеком, наделенным прекрасным комплектом универсальных качеств, позволявших ему чувствовать себя в этом мире вполне гармонично. Более того, я подозревал в нем яркие задатки лидера.

Быть может, он совершил этот дичайший проступок просто по молодости, что называется? С той легкостью, которая исчезает у нас с возрастом?

Я не знал, что ему сказать. И не нашел ничего лучшего, чем спросить у него имя любовника моей жены.

– Это Федор, – сказал он мне, не задумываясь, и я понял, что он мысленно уже тысячу раз называл мне это имя и объяснял мотивацию своего поступка.

– Наш Федор? Твой друг?! – Сегодня поистине был день потрясений. Федор! Я знал его еще мальчишкой, поэтому он (в сущности, как и мой сын, Алик) никогда не виделся мне в роли взрослого мужчины. Симпатичный, серьезный, добрый и ужасно обаятельный парень с лицом эльфа. Я, между прочим, всегда относился к нему с уважением, учитывая, что он, рано осиротев, все же нашел возможность учиться в университете, причем на очном отделении, и параллельно работал вечерами или ночами, зарабатывая себе на жизнь. Словом, рано повзрослевший, вполне сформировавшийся молодой человек. – Но почему он?!

– Стыдно сказать, но я пообещал ему за это деньги, – сказал Алик, заметно покраснев.

– За что?! За то, что он переспит с Зоей?! Алик, как ты мог?! Господи, да я, выходит, совсем не знаю тебя! И что? Ты ему заплатил? И сколько, интересно?

– Нисколько, – ответил он неуверенным голосом. – Там все вышло сложнее, чем я мог бы предположить. Федор влюбился в нашу Зою.

Да, он именно так и выразился – в «нашу Зою».

– Влюбился…

Я не успел среагировать на услышанное. Вероятно, в эту минуту у меня было совершенно идиотское выражение лица. Хотя уже через доли секунды я понял, что готов в душе разделить с Федором то восторженное чувство, которое он испытывал к Зое. Что ж, поначалу он, видимо, воспринимал ее как мачеху Алика. И только после того, как его внимание таким искусственным образом обратили на Зою, он взглянул на нее по-другому. Как мужчина.

– И что, она быстро согласилась? И не ломалась? Алик, пожалуйста, не тяни… Расскажи все как есть!

– Он влюбился и начал совершать глупости. Ты помнишь тот букетище – огромный, из разноцветных роз?

Да кто же такое забудет?! Фантастический букет, свидетельствующий либо о высокой степени любви к женщине, либо о том, что у человека, купившего его, денег куры не клюют.

– Алик!

– Да, он влюбился и начал по-настоящему ухаживать за Зоей. Понятное дело, она не воспринимала его всерьез, смеялась ему в лицо, сильно, признаться, обижала его…

– Что было потом? – Я уже терял терпение. – Она согласилась? Как он ей все это преподнес? Ты что-нибудь об этом знаешь?

– Па, все произошло очень прозаично. Он пригласил нас…

– Подожди… Что ты сказал? Нас?.. Кого это – «нас»?!

– Он пригласил нас с Зоей на день рождения к себе домой. Нас было трое… Зоя знала, зачем она пришла, понимала, но сильно нервничала…

– Алик, ты вообще-то слышишь, что ты говоришь?!

– Па, но я должен был когда-нибудь рассказать тебе правду! Ведь Зоя ни в чем не виновата, во всем надо винить только меня!!!

– Что было потом?

– Он растворил в вине снотворное, и, когда оно подействовало, я ушел.