Михаил Мукин - Полет

Арнольд стоял около своего рабочего места, не в силах шевельнутся. С одной стороны он, так до конца и не верил, что все благополучно закончилось, а с другой, понимал, что теперь это не закончится никогда. Казалось куда-то исчезла жара, пятничный вечер и даже воробьи на подоконнике перестали чирикать. И только Мариночка, как всегда грациозная и быстрая, пробежала по кабинету и скрылась за дверью. И уже откуда-то, от дверей, от гардероба донеслись ее слова: - Не стой, как дерево. Ты ей явно понравился... До понедельника.

Глава 3. Не смотря на все ухищрения Арнольда, понедельник настал неоправданно быстро. Утром Мариночка, как ни в чем не бывало, впорхнула в кабинет и вместо приветствия, впервые за все время их знакомства, сказала: "Очень соскучилась, ты хорошо выглядишь...". И без того хмурый Арнольд, не поняв шутка это или всерьез, только насупился и еще больше напрягся. Катя, оказалась очень пунктуальной дамой, и вместе с первыми пиками радиостанции, возвещающей о приходе полудня, вошла в кабинет. Она была потрясающе хороша. Белое легкое платье, распущенные волосы. Свежая, загорелая, источающая легкий аромат, благополучие и любовь.

* * * Арнольд долго готовился к этому моменту. Продуманные, сотни раз отрепетированные, фразы типа: "Извините, я не смогу вас лечить. Это очень большая ответственность, я еще не настолько опытный врач...", или "Я очень уважаю Вашего отца, благодарен Вам за оказанное доверие...Но...", ну и так далее. Впрочем, сказать он ничего не успел. Катя подошла к Арнольду, стоящему с выпученными глазами около стоматологического кресла, слегка прижавшись, взяла его под локоть, и спросила: "Доктор, Вы сегодня полечите меня?" Естественно, Арнольд выдавил из себя только прерывистое "Да...". Катя повернулась, при этом разлетевшаяся в стороны юбка продемонстрировала потрясающей красоты ноги, и с удовольствием уселась в кресло. Надо отметить, что несмотря на явные старания предыдущего, недавно умершего стоматолога, работы для Арнольда было достаточно. Несколько пломб, требующих замены, несколько готовящихся появиться дырок. По самым скромным подсчетам, это могло занять больше недели. Арнольд так честно и сказал. Обычно пациенты расстраиваются. Те, которые не любят ходить к стоматологу, таких большинство, начинают уточнять нет ли возможности вылечить меньшее количество зубов. Правда, попадаются и любители стоматологических ощущений, сами себе придумывающие новые процедуры. Мол: "...обточите мне передние зубы, мне кажется они не достаточно красивой формы..." Но это все лирика, Катя заявила безапелляционно: "Неделя, прекрасно! Делайте все, что считаете нужным. Я буду приходить каждый день в двенадцать. Лечить меня будете только Вы и вот эта девочка", - она указала на Мариночку, - "пусть больше никто не заходит в кабинет, когда я сижу с открытым ртом". Что было делать? Арнольд подтвердил, что все так и будет, и взялся за дело. Примерно через час, Катя встала из кресла, одарила Арнольда сногсшибательной улыбкой, вильнула попкой и исчезла за дверью.

Глава 4. Вечером того же дня, Арнольд сидел в баре, пил уже пятую порцию виски и гнал от себя столь манящий образ улыбающейся Кати. Ну и действительно: надо быть последним дураком, чтобы влюбиться в дочку такого опасного папаши. А между тем Арнольд был уверен, что он именно влюбился. Конечно, наш герой не отличался пуританским поведением. Более того, практически везде, где он по тем или иным причинам оказывался, обычно находился объект внимания. Это совсем не значит, что Арнольд без продыха волочился за женщинами. Но вот как-то так он был устроен, что жить без постоянной концентрации внимания на прекрасной спутнице не мог. Более того, в основном бывали они не так прекрасны, как казались при первом взгляде. Частенько, перебирая в памяти самые запоминающиеся романы и сердечные истории, Арнольд и сам недоумевал, на что собственно он польстился. Но уж так он был устроен. И при всем этом, постоянно находясь в состоянии влюбленности, он мечтал о любви. О большой, серьезной, всепоглощающей, неуправляемой любви. Больше того, он мечтал жениться. Жениться по великой любви. Дожив до своих тридцати трех, он чуть было не женился четыре раза. Три раза все-таки устоял в надежде на большую любовь. И один раз был сам отставлен в погоне за другим "более любимым". Мы могли бы долго перебирать успехи и утехи Арнольда на любовном фронте, но скорее вернемся к нашему герою, несущемуся в очередном бешеном хороводе своих страстей.

* * * "Ведь я ей понравился!? И Мариночка тоже сказала...",- в который раз говорил себе бедный стоматолог. - "Но зачем я ей? Такой богатой и красивой". "Господи, мы никогда не будем вместе, она никогда меня не полюбит... да, еще этот бандит с большой дороги...". Впрочем, лучше не будем мешать нашему герою. Не опровергая известную мудрость, лишь замечу, что действительно счастливы все одинаково, но вот влюблены то все по-разному.

Глава 5. Всю следующую неделю Арнольд страдал. Он не мог спать и есть, томясь и мечтая о встрече с Катей. А встречаясь, более того разговаривая, и даже прикасаясь к ней, впадал в какой то анабиоз. К счастью, его состояние не отразилось на работе. Пациенты, по-прежнему уходили здоровые и довольные, хотя наверное, в большей степени благодаря стараниям Мариночки. Арнольду казалось, что он спит. И просыпается только в двенадцать, когда она входит в его кабинет. А когда через час она уходит, становится пусто и темно. И нет уже никакого смысла работать, спать, жить. Конечно, он даже не пытался заговорить с ней о своих чувствах. Каждый, хоть когда-то влюбленный, поймет его. Разве повернется язык разрушать это хрупкое счастье, собранное по крупицам из надежд. "Не исполнимых надежд!...", так думал Арнольд, и молчал. Хотя Катя, на мой взгляд, понимала его и без слов. Она не делала ни каких шагов навстречу, лишь по-прежнему сияя, и казалось, только хорошея с каждым днем. * * *

Но прошла неделя. Почти заканчивалась вторая. Как не пытался Арнольд затянуть лечение, как не выискивал новые дырки или оплошности предыдущего стоматолога, как бы тщательно не делал свою работу, все равно дело подошло к концу. И настал тот страшащий его момент, когда пришлось сказать: "...я все сделал, Вам не нужно больше приходить. До свидания...". "До свидания", - ответила Катя, "Я не ношу деньги с собой. Завтра приходите ко мне домой, я расплачусь с вами". Арнольд похолодел. "Он не мог даже мечтать о таком счастье. Придти к ней домой! К ней, к обожаемой, к любимой Катюше! Она дома одна! Они вместе! Только они... Тогда он сможет сказать, сделать все, о чем он так часто мечтал, бредил в течение этой долгой и такой короткой недели. Впрочем, почему он решил, что она будет одна...? Почему он решил, что с ним расплатится она, а не ее громиловидный папаша...?" В момент счастье закончилось, небеса закрылись, - "...можно идти и мылить веревку..." Бедный Арнольд, он влюблен как мальчишка, забывающий дышать в присутствии предмета своего обожания. Счастливый от одного ее благоволящего взгляда. Раздираемый муками любви, и пьянимый ими.