Джон Пристли - Доктор Солт покидает город

После обеда они с отцом взялись за счета, сидя в маленькой задней комнате в магазине. Но вдруг отец, пристально глядя на нее, сказал:

— Я хочу кое-что с тобой обсудить, Мэгги. Думаю, сейчас самое подходящее время для этого.

— Давай, если ты не очень устал, папа.

— Не беспокойся, все нормально. Ты знаешь, я очень доверяю мнению доктора Солта. Мне кажется, он понимает меня как личность, а не воспринимает как объект для измерения давления, температуры и прочего. И он посоветовал мне продать магазин, как только подвернется хорошее предложение. Вообще он считает, что мне надо уйти на покой.

— Я уверена, он прав. Я не считаю, что он бывает прав во всем, но в отношении тебя…

— Ты хочешь сказать, что он заблуждается на твой счет?

— При чем тут я? — поспешно проговорила Мэгги. — По-моему, он вообще не обращает на меня внимания.

— Как раз наоборот. Однако сейчас мы говорим о другом. Я не рассказывал тебе, но мне уже давно сделали выгодное предложение насчет продажи магазина. А я мог бы консультировать в Бирмингеме моего старого друга Сайерса. Он в сто раз хуже меня разбирается в букинистических изданиях.

— Это ведь тебя вполне бы устроило?

— Да. С одной стороны, я смогу отдыхать, а с другой — у меня останется любимое и интересное занятие.

— Тогда почему у тебя какое-то сомнение в голосе?

— Из-за тебя, Мэгги, дорогая, — к ее удивлению ответил он. — Сегодня мы все обсудили с мамой и пришли к выводу, что для меня это лучший вариант. Но вот для тебя…

— Что — для меня?

— Что ты будешь делать без магазина? Насчет тех троих, — он кивнул на дверь, — я не беспокоюсь. Берта Чэпмен может вернуться в школу и, надеюсь, сделает это с радостью. Шейла всегда чувствовала себя здесь не на своем месте и, конечно, быстро найдет другую работу. Не знаю, как быть с Рэгом. Он просто создан для книжной торговли. Но я постараюсь получше его устроить. Ты же всерьез меня беспокоишь. Мне кажется, ты не хотела бы вернуться в Лондон к этой однообразной секретарской работе. Хотя в Хемтоне у тебя тоже выбор невелик. Но, может быть, ты хочешь найти работу в Бекдене?

— Ну уж нет! Я не желаю, чтобы меня прикончили в этом Бекдене, — выпалила она с жаром, удивившим ее саму. — Отвратительное место.

— Надеюсь, ты так думаешь лишь потому, что со мной там случилось несчастье, только и всего.

— Есть и другие причины, — торопливо ответила Мэгги. — Не стоит из-за меня волноваться, папа. Поступай так, как считаешь нужным, и не беспокойся обо мне. Серьезно, я рада, что ты решил продать магазин. Я сама в последнее время ощущала необходимость перемен. Мне хотелось заняться чем-то другим, хотя, по правде сказать, не знаю пока, чем именно.

— Доктор Солт намекнул мне…

— О чем? — резко перебила отца Мэгги. — Что он мог тебе сказать?

— Ну, разные вещи. Ты должна понимать.

— Нет, не понимаю, — сказала она еще более резко. Ее мучила эта неопределенность. — Так что же точно он сказал?

— Дай вспомнить. Ну, к примеру, — отец смущенно улыбнулся, — он сказал, что ты великолепная женщина, только вот настоящей жизни ты еще не пробовала.

— Он это сказал? Он что, так хорошо знает мою жизнь?

— Но, дорогая, он же проницательный человек с громадным опытом. Я думал, ты это заметила.

— Я заметила, — сказала она, отметая отцовский упрек прочь в мусорную корзинку, где ему и надлежало находиться, — что стала слишком нервной. — Впрочем, Мэгги тут же поняла, что ведет себя нехорошо, поэтому она немедленно извинилась, улыбнулась и сказала мягко: — Главное, чтобы ты не переживал из-за меня, папочка. Делай что хочешь, это твое право, ты его заслужил. Да поможет тебе Бог!

Она настояла, чтобы отец ушел из магазина пораньше, а сама осталась закончить дела и посплетничать с Бертой. Но дома ее вновь охватила тревога. Что с Солтом? Что еще он там творит? Почему к нему вдруг заявился Баззи? Что, в конце концов, там происходит, пока она болтается тут в Хемтоне в полном неведении? Мэгги несколько раз подходила к телефону, чтобы позвонить Солту, но все никак не могла на это решиться. Наконец она не выдержала и набрала его номер. Ей никто не ответил. И тогда она пулей помчалась на автовокзал.

В половине восьмого Мэгги уже звонила в дверь Солта. Никто не отзывался, и она поняла, что квартира пуста. Ощущая себя глупой, жалкой и никому не нужной, она побрела к ближайшей телефонной будке. Мэгги решила, что лучше всего будет поговорить с Баззи. Ее сердце учащенно билось — видимо, на нее плохо действовал задымленный «Юнайтед Фэбрикс» воздух Бекдена, — когда она дозвонилась до мистера Даффилда.

— Я хотела поблагодарить вас, — сказала Мэгги, — за заботу о моем отце. Машина просто чудесная.

— Ну что вы, мисс Калуорф, для меня это честь оказать вам, другу доктора Солта, маленькую услугу.

— Я о нем как раз и хотела спросить, — заторопилась Мэгги, опасаясь, как бы Баззи не положил трубку. — Никак не могу его найти. Вы случайно не знаете, где он?

— Знаю. Но это строго между нами. Бззз. Он переехал в отель «Беверли-Астория». Знаете его? Совсем новенький, с иголочки, на Ковентри-роуд? Если не отыщете доктора там, приходите ко мне в клуб. Но никому ни слова. Никогда не знаешь, кто начнет трепаться, за этими говорунами не угонишься. Бззз.

«Беверли-Астория» оказался самым модерновым отелем, в каком ей только приходилось бывать. Он действительно выглядел так, будто его только что вытащили из упаковочного ящика высотой в двенадцать этажей. И он был явно слишком большим для Бекдена. Мэгги решила осмотреться, прежде чем задавать вопросы о докторе Солте. Она заглянула в обеденный зал ресторана, обменялась приветствиями с бледным мужчиной с нафабренными усами, который держал в руках меню величиной в квадратный метр. Мэгги решила не спускаться в гриль-бар, обещавший жаркое по-староанглийски, и с каким-то смутным чувством направилась в коктейль-холл. Здесь царил полумрак, из музыкального автомата лилась тошнотворная назойливая мелодия. Мэгги еще ничего не успела разглядеть при этом скудном освещении, но вдруг услышала голос Солта, женский смех и вслед за этим его смех, доносившиеся из противоположного угла зала. Мэгги сделала несколько осторожных шагов в этом направлении и увидела Солта и ту, что составляла ему компанию. Немолода, одна из тех зрелых, разбитных, красивых и много повидавших баб, которых нужно опасаться всегда и везде, особенно в барах, где мужчины хлещут сухой мартини словно воду. И тут Мэгги показалось, что ее ударили острым кинжалом прямо в сердце. Этот удар нанесла ревность.

— Ну что, Баззи, — сказал доктор Солт, проводив Калуорфов. — Если ты решил поговорить, я готов тебя выслушать. Давай начистоту. Садись вот сюда. По-моему, это кресло как раз для тебя. — И он замолк, ожидая, пока Баззи устроится поудобнее и раскурит сигару.