Наталья Александрова - Кинжал всевластия

Катя вспомнила слова Инги.

Она не поверила ей – а зря.

Теперь она поняла, что перед ней – безумец, ради своей идеи готовый на любое преступление. Конечно, это он был в той геологической партии. И, несомненно, он убил ее дядю. Убил, чтобы заполучить то, что теперь он с таким остервенением ищет в старом чемодане…

Катя слезла со стула, села на него, бессильно опустив голову.

У нее ни на что не осталось сил и желания.

Она хотела одного – чтобы этот сумасшедший ушел, оставил ее в покое, чтобы она могла лечь на диван лицом к стене и лежать, пока боль в душе не уйдет или хотя бы не смягчится немного…

И вот наконец среди дядиных дневников и записей, среди каких-то образцов и незнакомых Кате инструментов он нашел то, что искал, – продолговатый предмет, завернутый в кусок чистого холста.

Алексей развернул сверток.

В руках у него были ножны, те самые ножны, которые он искал всю жизнь, а до того искал его отец… или это он сам искал их в теле другого человека?

Алексей прижал ножны к груди, почувствовал исходящее от них волшебное тепло, древнюю силу, которую вложили в них мастера Северной страны…

Он повернулся к Кате, протянул ей ножны, проговорил, задыхаясь от волнения:

– Ты должна… ты должна помочь мне! Вместе с тобой мы, последние потомки королей-священников, совершим великий ритуал творения! Мы вложим священный кинжал в ножны, соединим два этих великих артефакта в одно целое – и ход истории изменится!..

Катя молчала, безвольно сгорбившись, опустив глаза.

– Ты должна… ты должна мне помочь! – повторил Алексей с жадной, безумной настойчивостью. – Ты – моя сестра, последняя женщина в нашей династии…

– И тогда ты оставишь меня в покое? – спросила она бесцветным, лишенным выражения, бесконечно усталым голосом.

– Ты сама этого не захочешь! – воскликнул он, вкладывая ножны в ее руки. – После ритуала все изменится! Изменится весь мир, изменимся мы с тобой…

Катя неохотно взяла ножны. Она взяла их из страха перед этим безумцем, который называет себя ее братом. Действительно, он был сейчас страшен – бледное лицо в пятнах лихорадочного румянца, глаза, горящие темным маниакальным огнем…

Да, он маньяк, самый настоящий маньяк!

Алексей вытащил свой кинжал, поднес его к ножнам, направил его, попытался вложить в ножны…

Кинжал не входил, ему что-то мешало.

– Да что же это… – Алексей нажал сильнее, но ничего не получалось. Тогда он вытащил кинжал до конца, осмотрел его… и вправду, он был немного шире, чем ножны, он к ним явно не подходил.

Алексей застыл, пытаясь понять смысл происходящего. Потом он прижал кинжал к груди, прислушался к себе…

Он ничего не чувствовал.

Ни тепла, ни силы древнего артефакта этот клинок не излучал. Он молчал. Мертвый кусок металла. Обычная железка.

– Кинжал поддельный! – произнес он вслух то, во что никак не мог поверить.

И тут он вспомнил минувшую ночь. Вспомнил, как неясный таинственный зов заставил его свернуть к Рыцарскому залу. Тогда он решил, что ошибся, что его обманули сотни старинных клинков… он ушел из Рыцарского зала, взял кинжал в кабинете Несвицкого – но уже тогда ничего не почувствовал…

Значит, его обманули! Значит, настоящий кинжал остался там, в Эрмитаже!

– Мы пойдем в Эрмитаж! – воскликнул Алексей, порывисто выхватив из рук Кати священные ножны. – Мы пойдем туда и прямо там совершим ритуал!

– Ты обещал уйти… – проговорила Катя слабым от усталости голосом. – Ты обещал оставить меня в покое, если я отдам тебе эти ножны!..

– Мы должны довершить начатое! – Алексей схватил ее за плечо, потащил к дверям.

– Ты сошел с ума! – Катя сопротивлялась, но он этого попросту не замечал.

– Дай мне хотя бы одеться! – взмолилась она, попытавшись схватить висевший на стене плащ. Но этот безумец ничего не видел и не слышал, он выволок ее на лестницу, потащил вниз, перепрыгивая через ступеньки. – Ты сошел с ума! – повторила Катя как можно громче.

Наконец Алексей услышал ее. Он остановился на секунду, окинул девушку горящим взглядом и проговорил:

– Никогда так не говори! Я не сумасшедший! Может быть, я последний нормальный человек в этом свихнувшемся мире! По крайней мере, для меня не лишены смысла такие слова, как Кровь, Почва и Судьба!

Катя ничего не ответила. Она думала, как спастись от этого маньяка.

Они выбежали на улицу, и тут Алексей застыл как вкопанный.

К тротуару подъехали две машины, их дверцы распахнулись.

Из одной машины высыпали люди в форме, из другой выскочили двое ловких парней с быстрыми глазами и худая, бледная женщина с болезненным лицом.

– Кажется, мы успели вовремя! – проговорила она, окинув взглядом Алексея и Катю. – Гражданин Долинский, вы арестованы!

– Вы меня не остановите! – крикнул он и неожиданно приставил кинжал к Катиной шее. – Уйдите с дороги, или я ее убью!

Один из молодых спутников Ленской вскинул пистолет, вопросительно взглянул на свою начальницу. Александра Павловна нахмурилась, покачала головой – риск был слишком велик.

– Отойдите с дороги! – воскликнул Алексей, еще крепче сжимая Катино плечо. – Освободите мне проход к машине!

Его машина стояла на другой стороне, возле набережной.

Милиционеры расступились. Алексей выскочил на мостовую, потащил безвольно обвисшую Катю…

Вдруг раздался визг тормозов, удар.

По набережной проезжала темно-синяя машина. Когда перед ней неожиданно появились Алексей и Катя, водитель резко крутанул руль, и его машина врезалась в машину Алексея, вмяв ее корпус, как консервную банку.

Увидев это, Алексей заметался, выпустил Катю, подскочил к парапету набережной.

– Не стрелять! – крикнула Ленская.

Ее молодые подручные огромными скачками неслись к Алексею, с оружием на изготовку.

Он смотрел на приближающихся людей с ужасом и ненавистью.

– Никому… – выкрикнул он, когда их разделяли несколько шагов. – Они не достанутся никому…

И широким торжественным жестом он бросил древние ножны в свинцовые волны Невы.

Один из парней с рысьими глазами умудрился подхватить падающую без сознания Катю, не дав ей разбить лицо о гранитный парапет. Еще двое крепко держали Алексея. Впрочем, он не сопротивлялся.

– Ну, здравствуйте, гражданин Долинский, – сказала майор Ленская, подойдя ближе, – он же Кривцов, если я не ошибаюсь…

– Совершенно верно, – подтвердил один из ее подчиненных, заглянув в блокнот, – фамилию он поменял в две тысячи третьем году, для чего женился на гражданке Долинской.

– Вы арестованы по обвинению в убийстве гражданина Сухоногова, а также Куницына, а также…

– Дядю! – выдохнула Катя. – Он убил моего дядю!

– Разберемся… – согласилась Ленская.

Огромная сеть на мгновение зависла над разверстым трюмом, ее устье приоткрылось, и живой серебристый поток рыбы хлынул в темную глубину.