Андрей Курков - Город для отдыха героев враждующих армий

 - Как хочешь, - небрежно бросил мой бывший сосед по номеру.

 - Лучше поешь! - посоветовал генерал, прожевывая яичницу.

 Я еще раз вежливо отказался.

 Ножи и вилки звякали о фарфор. Глиняные кружки тяжело опускались на

 дерево стола.

 А меня беспокоило мое неведение. И, нарушая "благородные" столовые

В Р·РІСѓРєРё, СЏ СЃРїСЂРѕСЃРёР»:

 - А что будет дальше?

 Генерал посмотрел на меня удивленно.

 - Все будет хорошо, - сказал он. - Да, инспектор? - и он обернулся к

 Айвену.

 - Какой инспектор?! - я тоже уставился на Айвена, ожидая объяснений.

 - С сегодняшнего дня, - заговорил генерал. - Айвен - инспектор по

 правилам поведения в городе.

 У меня отнялся язык. И они, кажется, это почувствовали.

 - Ты тоже без дела не останешься! - генерал улыбнулся, но улыбка его

 была натянутой и неохотной.

 - Радуйся! - покончив с яичницей, чуть ли не приказал мне Айвен. -

 Мечта исполнилась!

 - Мечта?! - переспросил я.

 - Ты мечтал остаться здесь навсегда? Мечтал! И я мечтал. И теперь мы

 останемся здесь... - говорил он. - Ты машину водишь?

 - И машину, и танк... - ответил я.

 - Мой курьер вчера погиб... - грустно покачал головой генерал, -

 хороший был парень. Будешь вместо него... Согласен?!

 - А что... все будет по-старому... и мне ничего не будет... за

 вчерашний... - в моей голове никак не соединялись воедино день вчерашний с

 днем сегодняшним и то, о чем говорили генерал и Айвен казалось бредом

 сумасшедшего.

 - Забудь о том, что было вчера! - настоятельно посоветовал генерал. -

 Раз тебя не убили, значит, ты не виноват ни в чем! Сегодня - новый день.

 Представь, что ты только что приехал в город и тебе предложили в нем

 остаться. Представил?

 Я представил себе эту картину и кивнул генералу.

 - Теперь я тебя спрашиваю: ты согласен остаться? - продолжил он.

 - Да, - сказал я.

 - Вот и хорошо, - облегченно выдохнул генерал.

 - А где я буду жить?

 - Пока там же, в гостинице, но без меня, - ответил Айвен. - Чаю

 выпьешь?

 - Да.

 - А о ребятах мы не забудем! - задумчиво склонив голову на бок,

 сказал Казмо. - Это были настоящие герои и они умерли за правое дело...

 Это судьба...

 - А в городе все будет так, как и прежде? - снова спросил я, все еще

 не веря, что это возможно.

 - Да. Сам увидишь, - генерал допил молоко и встал из-за стола.

 - А где Феликс?! - спросил я, внезапно обратив внимание на его

 отсутствие. Все-таки было необычно видеть генерала, который сам себя

 обслуживает за едой.

 - Спит, - сказал Казмо. - Он до трех часов ночи на яхте катался.

 Теперь отдыхает. Да садись ты за стол, тебе же не приказывали стоять!

 Я нашел глазами табуретку в правом углу кухни и, поставив ее к столу,

 присел.

 Чай пили молча. Из таких же глиняных кружек. Грязный фарфор грудился

 в центре столика.

 Каждый смотрел в свою кружку, не поднимая глаз. Может и генерал, и

 Айвен только сейчас понимали свою вину?! Я-то все время ее чувствовал, но

 после этого разговора казалось мне, что их вина больше моей.

 Чай не был очень горячим, но мы так долго пили его, и такими

 маленькими глоточками, словно боялись обжечь горло.

 Прошло, наверно, полчаса перед тем, как мы встали из-за стола.

 - В одиннадцать тебе надо быть в гараже, - твердо, по-командирски

 сказал мне Казмо. - Примешь джип, посмотришь: все ли в порядке с мотором.

 Знаешь, где гараж?

 Я отрицательно мотнул головой.

 - Как теперь эта улица называется? - генерал обернулся к Айвену.

 - Вацлава Вишневского, - ответил новый инспектор по правилам

 поведения.

 - Улица Вацлава?! - переспросил я.