Андрей Курков - Город для отдыха героев враждующих армий

 на овальной табличке был прибит к воротам высотой в полтора человеческих

 роста. Я нашел взглядом звонок, нажал на его кнопку.

 Здесь было тихо.

 Ожидая, пока кто-нибудь подойдет к воротам с другой стороны, с

 опаской, медленно повернул голову и покосил взглядом в сторону террасы.

 И облегченно вздохнул - отсюда ее не было видно.

 Напряжение продлилось может быть минуту и тут же отпустило меня,

 оставив во власти легкой головной боли.

 Еще раз нажал на кнопку звонка.

 Услышал грубые гулкие шаги - к воротам подходил мужчина.

 - О! - обрадовался, увидев меня, открывший калитку Айвен. - А ты как

 меня нашел?!

 - По адресу на посылках... - ответил я.

 - А, посылки... Ну давай, тащи их сюда! - и он пошел по дорожке к

 видневшемуся в глубине двора большому дому, с одной стороны украшенному

 башенкой, поднимавшейся на несколько метров выше конька крыши.

 Я взял с заднего сиденья посылки и зашел в калитку.

 Айвен открыл двери и пропустил меня в дом.

 - Сейчас налево! - говорил он мне в спину.

 Я зашел в просторную комнату и остановился.

 - Положи их в угол и пойдем бахнем вина! - предложил Айвен.

 Я опустил посылки на пол.

 - Хотя ты же на службе, - вдруг припомнил мой бывший сосед. - Ну

 давай выпьем чаю! Пошли!

 Мы поднялись на второй этаж, прошли тесным - двум встречным не

 разойтись - коридором и снова покарабкались вверх по узкой винтовой

 лестнице.

 Мне уже казалось, что эта винтовая лестница никогда не кончится. Даже

 голова моя закружилась от спирального вращения.

 - Ну вот! - произнес вдруг поднимавшийся впереди меня Айвен. - Теперь

 можно и за стол сесть.

 Преодолев последние ступеньки, я очутился в совершенно круглой

 комнате, посреди которой, как и положено, стоял круглый стол. На стене, а

 в этой комнате, благодаря отсутствию углов, была только одна стена, висело

 несколько фотографий мужчины в зрелом возрасте с роскошными седыми усами,

 чуть вздернутым кверху орлиным носом и самоуверенным взглядом.

 - Садись к столу, я сейчас самовар поставлю! - сказал Айвен.

 Я обернулся и увидел, что он действительно включил электрический

 самовар.

 - Здесь у меня "русская комната", - продолжал Айвен. - По вечерам я

 здесь пью чай и слушаю радио... Ты, кстати, какой национальности?

 Я пожал плечами, присаживаясь к столу.

 - Еврей?! - спросил Айвен.

 Никогда бы не подумал, что пожимание плечами может обозначать

 национальность.

 - Нет, - произнес я, считая, что если я еще раз пожму плечами, это

 может ввести Айвена в полное заблуждение.

 - Ну, а родители у тебя кто?! - продолжал он, добавляя в самовар воды

 из большого кувшина.

 - Отец - поляк, мать - палестинка...

 - А! - кивнул сам себе Айвен. - Значит полуславянин!

 - Нет, - не согласился я, - скорее на три четверти славянин...

 - Почему?! - искренне удивился инспектор по правилам поведения.

 - Потому, что мой отец долго жил и умер в Сибири, - ответил я.

 - А-а, - снова кивнул Айвен, присаживаясь на стул рядом со мной, -

 значит у тебя есть и русские корни...

 Я усмехнулся.

 - У меня здесь краснодарский чай, - похвастался Айвен. - Ты

 когда-нибудь пробовал?

 - Нет, - признался я.

 Айвен встал, подошел к тумбочке, на которой стоял самовар, выдвинул

 верхний ящик и вытащил оттуда квадратную пачечку чая. Высыпал, должно

 быть, полпачки в никелированный чайник для заварки. Потом поставил на стол

 сахарницу и две большие чашки.

 - Уже закипает! - произнес он успокаивающим тоном. - А отсюда хороший