Шелли Фрейдонт - Судоку для убийцы

— Если ты и получила то, что хотела, то ненадолго.

Слова достигли цели.

— Дженис, я не знаю, что…

Кейт замолчала. Неважно, что Дженис ее ненавидит. Терпение Кейт лопнуло.

— Я рассчитываю, что до поры до времени вы продолжите выполнять свои обязанности. Пожалуйста, приходите на работу вовремя. И газетам здесь не место.

С этими словами, сама от себя не ожидая такого поступка, Кейт выхватила газету из рук Дженис. Сложила ее и сунула под мышку.

— И пожалуйста, постарайтесь создать в музее доброжелательную обстановку.

Кейт резко повернулась и, сознавая, что если пойдет наверх, выдаст свое раздражение, направилась по коридору в кухню.

Там она бросила газету на стол, открыла кран и стала пить воду, успокаивая пересохший рот и горло. Что на нее нашло? Профессорского терпения у нее точно нет.

За окном увидела заросший лабиринт, неухоженные клумбы. Они заслоняли солнце. И хотя кусты были вечнозеленые, среди ветвей проглядывали желтые листья.

Кейт поставила стакан и вышла через черный ход. Рядом с дверью трава была подстрижена, кто-то даже попытался подрезать самшит. Неровная, кое-как подстриженная дорожка вела к лабиринту.

Машинально Кейт пошла туда и просунула голову в заросший вход. Над ней немедленно сошлись ветви. Ребенком она часто бегала здесь, закинув голову и глядя на синее небо, а не на гравийную дорожку. Сейчас ветви образовали плотный полог, а гравий смешался с грязью.

Кейт свернула в сторону, сделала всего несколько шагов и поняла, что не сможет найти дорогу назад. Тропинки и повороты, которые знала раньше как свои пять пальцев, стали неузнаваемыми.

Она попятилась, пока не оказалась там, откуда пришла. Мысленно добавила к своему списку садовника.

На второй этаж вернулась по черной лестнице. Ей не хотелось видеть Дженис.

Оставалась в кабинете до полудня. Дверь оставила открытой, чтобы слышать, не пришел ли кто в музей. Никто не пришел. Когда Дженис отправилась на ленч, Кейт спустилась.

Ходила из комнаты в комнату. В музее царило запустение. Кейт нашла в своей сумке плитку гранолы и съела ее. Не покинула музей даже на время ленча.

Днем начала беспокоиться о предстоящем собрании. Не могла же она сказать им: что вы сделали с профессорскими деньгами? Или: где вы были в ночь убийства?

Так что она им скажет? Благодарю за то, что вы доверили мне пост куратора, хоть и ненадолго? Не хочет она быть куратором. Она хотела вернуть профессора. Кейт смотрела из окна. Добрый вечер. Я рада, что вы пришли. Нет. Ведь это они ее пригласили.

Неважно. Она просто пойдет и встретится с другими членами правления. Они расскажут ей о ее новых обязанностях. Она задаст им вопросы о бюджете. Возможно, даже узнает причину дефолта. Все будет хорошо.

В шесть часов Кейт спустилась, чтобы отпереть дверь для членов правления. Удивилась, увидев, что Дженис все еще сидит за столом.

— Я всегда остаюсь на собрания, — пояснила Дженис. — Веду протокол.

— Вот как? — сказала Кейт. — Вы секретарь правления?

— Вилетта — секретарь и казначей, но сейчас она слишком больна и не может исполнять обязанности. А Джейкоб часто отсутствует. Я решила помочь.

«Еще бы», — подумала Кейт не без злорадства. В голове прозвучал голос профессора. Терпение. Она прикусила губу. Нельзя позволять Дженис провоцировать нетерпение и горячность.

Звякнул колокольчик.

Душу охватила паника. «Не сейчас, — приказала она себе. — Думай о них как о математиках». Дженис вскочила, но Кейт ее опередила.

На пороге стоял Джейкоб Доннели. Он выглядел еще более изможденным, чем на похоронах.

— Добрый вечер, мистер Доннели. Проходите, пожалуйста.

— Кати, — сказал он. — Примите соболезнования. Хорошо, что вы здесь и можете взять на себя функции профессора.

Он стал расстегивать пальто — бежевое, демисезонное.

«Не глупи, — подумала Кейт. — Сейчас осень. Все ходят в пальто».

Он кивнул Дженис.

— Будьте добры, пришлите остальных, как только они придут.

Джейкоб пошел по коридору к комнате правления.

Следующей явилась Мэриан Тисдейл в пальто цвета верблюжьей шерсти. Шляпы не было, голову обрамляли мягкие седые кудри. Таких голубых глаз, как у нее, Кейт ни у кого не видела. Казалось, они осветили комнату. Кейт поняла профессора: такую женщину нельзя не любить. Разумеется, рядом с ней у Дженис не было никакого шанса.

Мэриан протянула Кейт обе руки.

— Я так рада, что вы согласились принять предложение. Пи-Ти был бы очень рад.

— Спасибо, — сказала Кейт. — Я рада быть полезной.

Ну что за фраза? Почему она не может быть такой же естественной, как эта женщина?

— Я тоже. — Мэриан стиснула руки Кейт и вошла в вестибюль. — Добрый вечер, Дженис.

Кивок Дженис был поистине ледяным. Кейт покраснела за нее. Мэриан было под семьдесят; Дженис — чуть за шестьдесят. Мужчина, которого они обе любили, был мертв.

Вскоре прибыли и остальные. Вошел толстяк. Он отдувался, преодолев пять ступеней. По виду ему было за шестьдесят. Представился: Эрик Ингерсолл. Он подал Кейт свой плащ и шляпу и проследовал в комнату для переговоров.

«Еще одно пальто», — подумала Кейт. Но пожалуй, старику не под силу промчаться по дорожке, как тот убийца, которого она видела. Кейт отнесла плащ в шкаф, куда Мэриан в этот момент вешала свое пальто.

Она взглянула на плащ и иронически улыбнулась Кейт.

Затем пришли сразу двое мужчин. В одном Кейт узнала Джейсона Элкса, он приехал в Гранвилль пятнадцать лет назад.

— Кати Макдональд, — произнес он и пожал ей руку. — Представляю, как Пруденс вам обрадовалась, даже при таких ужасных обстоятельствах. Я знал Пи-Ти со времен колледжа. Никогда бы не подумал, что с ним может такое произойти.

Он представил ей своего компаньона Даниеля Краудера. Еще один пожилой джентльмен, не захотевший надеть костюм и галстук: на нем были брюки хаки, клетчатая рубашка и охотничья куртка.

«Какое старое правление, — подумала Кейт. — Всем под семьдесят. Музею нужна молодая, энергичная кровь».

Увидев последнего члена правления, Кейт обрадовалась: это была женщина примерно ее возраста. Она казалась знакомой. Рыжевато-каштановые волосы обрамляли лицо и падали на плечи. У нее были карие глаза и полные губы.

— Кати, ты меня не помнишь? Я видела тебя в приемной, но не подошла. Джинни Сью Брайт.

— Джинни Сью?

Кейт даже рот раскрыла. В школе Джинни была некрасивой девочкой, но, благодаря общительному характеру, имела много друзей. «В отличие от меня», — думала Кейт.

— Ты очень изменилась.

Джинни улыбнулась:

— Надеюсь, это комплимент.

Кейт покраснела.

— Да, ты замечательно выглядишь.

Джинни покачала головой.

— Ты — тоже. Только ты стала выше ростом. Мне нравится твоя стрижка. Это правда, что ты работаешь в одном из научно-исследовательских институтов в Вашингтоне?