Ирина Коваленко - В тени другого

"А может, всё-таки, не зря Машка так боится? — Подумала я, как только та отключилась, — И она… Нет! Машка не такая, — я тотчас отбросила жуткие мысли и решила сотридочиться на словах подруги, — Вадима убила его подруга, блондинка, из-за которой он бросил Машку! И которая есть у Машки на тех фотках… Фотки! Стоп! Кажется, я знаю…"

И я тотчас же схватила мобильник и стала набирать подругу…

Анна держалась из последних сил. Мы с Тамарой с большим трудом уговорили её выпить чая, а потом, когда соседка ушла, несчастная женщина схватила меня за руку и стала умолять рассказать ей всё, без утайки, о смерти Вадима.

— Лёня ничего мне не расскажет, я знаю! — Глотая слёзы, шептала она, — А я хочу знать всё, абсолютно всё… Кто убил моего сына? Это были не грабители, ведь так?

— Пока ничего не известно, — с трудом ворочая языком, ответила я, — но убийцу поймают, даже не сомневайтесь.

Однако мои слова утешения мало подействовали на несчастную женщину. Она опять принялась рыдать и умолять меня всё ей рассказать. Положение спас Леонид, который внезапно появился на пороге.

— Анна, — твердо заявил, выслушав мольбу супруги, — мы с майором Гринёвым пока ещё ничего не знаем. И мы должны быть сильными. Мне тоже нелегко, но мы должны держаться. Хотя бы ради того, чтобы узнать, кто убил нашего сына…

— Но почему он? Почему? — Продолжала рыдать Анна, глядя куда-то в сторону, — Наш Вадик был такой хороший парень! И он никому не сделал ничего плохого! Уж я-то его знаю, ведь я мать!

Потом супруги Шереметьевы обнялись и вдвоём начали плакать. У меня тоже невольно выступили слёзы. Чтобы не мешать им, я быстро удалилась из спальни и пошла на кухню, где налила сама себе чая и села, ожидая, что Леонид сейчас выйдет от жены. Так оно и получилось…

— После похорон Вадика Анна уедет на некоторое время в Австрию, — сообщил он, вытирая покрасневшие от слёз глаза, — там у неё родственники живут… Я им уже звонил, и они согласились взять её. Ей нельзя оставаться в Москве.

— Да, — согласилась с ним я, допивая свой чай, — ей действительно следует на время уехать. И вам тоже, Леонид Андреевич…

— Нет, Алиса, я не уеду! Ни за что. Прежде я должен разобраться с убийцей сына!

— Но ведь милиция уже…

— Алиса, я всё решил, — оборвал меня Леонид, — и я не уеду. Я сам помогу засадить убийцу моего сына за решётку!

— Вы что… уже знаете, кто это сделал? — Я даже поперхнулась чаем от неожиданности.

— Да, Алиса, знаю. Мы оба это знаем, — и он многозначительно посмотрел в мою сторону, — мы оба знаем, что это сделала твоя подруга Маша Крылова!

Я на минуту застыла, будто всё моё тело перестало мне подчиняться. Наверное, тоже самое испытывают люди, когда их разбивает паралич.

— Не смотри на меня, Алиса. У Кости Гринёва уже полно улик против твоей подружки. И внешне она похожа на ту, которую видела та старушка ночью, и мотивы есть… Да-да, мы с Анной знали, что они расстались. И были, честно говоря, не в восторге от этого. Нам Маша нравилась. Особенно Ане. Эх, — он горько усмехнулся, почесав затылок, — не знаю даже, как об этом Анне сказать… Для неё это будет сильный удар!

— Маша не убивала Вадима, — решительно вставила я, как только мой собеседник замолчал, продолжая смотреть в мою сторону с явным укором во взгляде, — и это будет доказано. Вот увидите.

Дальше я, разумеется, выложила всё о фотографиях и о тайной подруге Вадима, хотя изначально это и не входило в мои планы. Рыться в грязном белье умершего человека, да ещё и при его убитом горем отце, согласитесь, не самое красивое занятие! Но мне пришлось всё рассказать, ибо это были единственные реальные факты, которые доказывали невиновность Машки!

— И что ты хочешь этим сказать, Алиса? — Выслушав меня, спросил Леонид, — Хочешь очернить память моего сына? Выставить его негодяем, который соблазнил и бросил несчастную девушку? Между прочим, Америку ты мне своим признанием не открыла. Если хочешь знать, мы с Анной уже были в курсе того, что Вадик влюблён в другую.

— Как в курсе? — Я опять чуть не подскочила от удивления.

— Так в курсе. Вадик нам всё рассказал. И про Машу, и про новую девушку. Обещал нас с ней познакомить…

— А вы знали, как её зовут?

— Нет, мы ничего не знали. Единственное, что нам было известно — Вадим был в неё влюблён, по-настоящему. И собирался жениться.

…От Леонида с Анной я, вместо того, чтобы отправиться домой и лечь спать (а усталость, между прочим, уже ощущалась в полной мере — всё-таки бессонные и проведенные на ногах ночи не полезны для здоровья), я, недолго думая, поехала к Машке. Та уже была дома.

— Этот следователь просто изверг! — Кричала она, вытирая слёзы, — Поднял меня в такую рань и попросил приехать. Нет, ну, разве так дела делаются? Явно Леонид Андреевич ему кругленькую сумму обещал за то, чтобы убийцу сына побыстрее упекли за решётку! Вот он и старается, пользуется своим положением, чтобы отработать денежки! Но только я тут ни при чём, Алиса, клянусь всем святым! Знаю-знаю, про святое мне не подходит немного, я ж атеистка… Но всё равно, поверь, я не убийца.

— Ты показала ему фотографии?

— Да. А что толку? Он взял их, пробежался глазами и убрал. Похоже, его эта версия не привлекает. Отвергнутая любовница, которая убила в порыве ревности, смотрится гораздо интереснее! Три раза ха! Наша милиция это просто…

— Успокойся! Надо что-то делать! У меня, кстати, тоже есть для тебя кое-какая информация. Правда, тебе будет не очень приятно это услышать, но… Это важно для дела, — и я тут же выложила Машке слова Леонида о новой невесте погибшего сына.

— Влюблён? Жениться? — Машка истерично расхохоталась, — Да уж, ну, и новости! А что же эта тварь его тогда прибила? Что, жениться расхотел?

— Не знаю, — пожала плечами я, — но ведь ты говорила, что его секретарша…

— Да я помню! Но я не до конца верю этой сплетнице. Хотя Гринёву надо бы её потрясти, как следует. Может, хоть до чего-то дойдут. А то… Ха, блондинка! С короткой стрижкой! Да чтобы он знал — сейчас такая стрижка в моде. Пол-Москвы ходят с такой стрижкой! И пол-Москвы красится в платиновый блонд, как я!

Аргументы Машки убеждали меня, но не следователя. Пока Машка была подозреваемой номер один, и Гринёв этого не отрицал. Мотивы были на лицо, и по внешним признакам очень подходила. Да и Леонид был обеими руками за эту версию.

Если честно, то Леонида я, как раз, могла понять, так как теряя самых близких и дорогих нам людей, нас может утешить только мысль о возмездии. Так устроен человек — наказать виновного в смерти близкого человека это что-то вроде самозащиты, которую выдаёт нам мозг. Это отвлекает и хотя бы на время не даёт в полной мере ощутить горечь потери. С одной стороны функция полезная, но только если она работает в правильном направлении. Но в данном случае Леонид ошибался, и я понимала это, но ничего изменить не могла. Леонид будто специально закрывал глаза на факты, ему было легче считать, что преступник уже известен, и очень скоро он понесёт заслуженное наказание! Конечно, так было удобнее. Не надо напрягаться, искать другие факты, пытаться поймать другие мотивы. В данной ситуации оставалось надеяться лишь на одно — Гринёв и его группа всё-таки выйдут на след настоящего преступника, и тогда Леонид поймёт, что напрасно обвинял Машку. Но для этого нужен конкретный человек, а не пустые разговоры и домыслы. Нужно имя, фамилия и мотив убийства. Пока всё это неизвестно, пока…