Леонид Пузин - ВАШЕ ВЕЛИЧЕСТВО ГОСПОЖА РАБЫНЯ

Да — но до такой степени? Чтобы предстать перед майором эдаким толстовствующим непротивленцем? Для этого надо очень хотеть быть в курсе расследования убийства Сазонова.

Геннадий Ильич попробовал по новой перебрать в памяти ту часть показаний Люмбаго, которая непосредственно касалась долговского дня рождения. Что на время убийства — от десяти до десяти пятнадцати вечера — у прокурора нет удовлетворительного алиби (проверь, попробуй, ко второму, третьему или четвёртому залпу салюта он вернулся из туалета!), ещё ничего не значит. В таком же положении окажется половина, если не две трети, гостей Алексея Дмитриевича — кто-то тоже был в туалете, кто-то накачивался коньяком, кто-то проявлял повышенный интерес к прелестям раздевающихся официанток. И кто, кого, когда — при каком залпе салюта — видел на палубе или в зале, достоверно установить будет практически невозможно. Да, сия работа необходима, и делать её придётся — увы: на положительный результат мало надежды.

А кроме? Что Люмбаго был почти незнаком с Сазоновым — скорее всего, не врёт. Нет никакого смысла, существуй оно в самом деле, скрывать это знакомство: знаком, ну и знаком — ничего из данного факта не следует. Напротив: провалившаяся попытка скрыть, привлечёт к себе самое пристальное внимание — с какой целью? Далее: связь музыканта с Долговым — а вот здесь, товарищ Люмбаго, ты малость темнишь! Наверняка знаешь несколько больше, чем обронил мимоходом! Как же: фонд "Надежда" — то ли директором, то ли художественным руководителем… переговоры в офисе у Долгова… темнишь, ох, темнишь, товарищ прокурор! Ведь место Директора ни с того ни с сего не предлагают!

И что это, кстати, за фонд, с таким бравурно звучащим названием — "Надежда"?..

(Вообще-то, с начала девяностых, когда грянула "ваучерная приватизация" и прочие — якобы рыночные! — преобразования, этих фондов расплодилось видимо-невидимо. "Детских", "юношеских", "молодёжных" и — особенно почему-то! — "ветеранских". Затем, обобрав и ограбив доверчивое население шестой части суши, большинство этих фондов благополучно кануло — в ту же, вероятно, криминальную преисподнюю, которая их и породила. А те, которые уцелели, срочно облагообразились — за респектабельными фасадами ловко скрыв свою инфернальную сущность. Оставшись в основе фабриками по отмыванию награбленных и уворованных у народа денег, нацепили личины посреднических фирм, издательств, мебельных салонов, культурных центров, домов мод и прочая, и прочая — российский менталитет в этом отношении оказался вполне соответствующим требованиям текущего момента.)

Брызгалову (из-за его достаточно узкой специализации) редко приходилось вникать в тонкости всей этой адской кухни, однако, постоянно имея дело с её "отходами" — трупами "поваров", "поварят", "подмастерий" и просто "обслуги" — он был вполне сориентирован, чтобы понимать, с чем действительно связаны надежды руководящей верхушки фонда "Надежда". А вот какое отношение мог к ним иметь флейтист Сазонов?.. если только он не близкий родственник одного из заправил этого фонда?.. здесь — лакуна. Которую необходимо заполнить. И очень желательно — побыстрей…

Поэтому, едва появился Анисимов, сразу после приветствия Брызгалов обратился к нему с вопросом:

— Юрий Викторович, фонд поддержки творческой молодёжи "Надежда" — тебе это ничего, случайно, не говорит?

Вопрос наугад, что называется, навскидку — однако оказалось, в точку:

— Говорит. Очень влиятельная и очень скользкая организация. Основные заправилы — в Москве. Поставки нефтепродуктов, перепродажа электроэнергии. Из наших, насколько я знаю, с этой стороной их деятельности соприкасаются Долгов и Лисовский — тьфу ты, чёрт! — Лисовский, разумеется, соприкасался. И здесь, Геннадий Ильич, глухо — здесь с нашими зубами их не ухватишь. А вот другая сторона… проституция, порнофильмы… возможно, наркотики… ну, то, что имеет непосредственное отношение к молодёжи… очень, конечно, опасно, но при большом желании… ты, однако, Геннадий Ильич, даёшь! Прямо-таки "рвёшь когти" и "роешь землю"! Мне, чтобы узнать, что "Надежда" перевела бутовскому "Лотосу" 118 тысяч долларов, целый день пришлось проторчать за компьютером! А ты — сразу! Будто сорока принесла на хвосте!

Что "Надежда" перевела "Лотосу" 118 тысяч долларов, для Геннадия Ильича явилось таким сюрпризом, что он, хмыкнув от изумления, едва не выказал коллеге-сопернику свою совершенную — относительно этой сделки — девственность, но, хмыкнув ещё раз, ухитрился неподдельное изумление выдать за начальническое всеведение: мол, знай наших! Хоть и не сидим целыми днями за компьютером, но тоже — щи хлебаем отнюдь не лаптем! И, соответственно, вопрос Анисимову им был сформулирован достаточно обтекаемо:

— Так ты, Юрий Викторович, в субботу хотел сообщить об том? Ну, утром, когда Зубов удостоил нас своим посещением? И ты собирался сказать о документах — которые раскопал по "Лотосу"? Но сначала отвлёк полковник, а после меня Пушкарёв позвал к телефону?

— Об этом, Геннадий Ильич, но только… в субботу, скажи, ты уже знал о переводе? Или "нарыл" только сегодня? Если в субботу — тогда понятно… знал и не спрашивал… а я-то думал — сюрприз…

С лёгкой обидой в голосе, словно бы вспоминая субботнюю игру "в молчанку", Анисимов прокомментировал брызгаловскую осведомлённость.

— Да сегодня, Юрий Викторович, сегодня. Совсем недавно, — не соврав ни полсловом, а всего лишь утаив источник информации, Геннадий Ильич успокоил своего амбициозного коллегу. — И только — сам факт перевода. Подробности — ещё не успел. Так что, Юрий Викторович, не скромничай. Поделись всем, что знаешь.

Сведения оказались достаточно интригующими. Первого августа двухтысячного года на счёт производственно-коммерческой фирмы "Лотос" поступило 118 тысяч долларов.

(Вернее, эквивалентная сумма была переведена в рублях, но поскольку в России уже привыкли считать на доллары, то Анисимов назвал эту чужеземную платёжную единицу.)

Также, по словам Анисимова, с чисто финансовой точки зрения перевод был оформлен по всем правилам… однако — обоснование этой сделки… "Лотос" в данном случае выступал в роли то ли посредника, то ли субподрядчика — не совсем ясно. По условиям соглашения эта фирма на деньги фонда "Надежда" должна была арендовать в пригородной зоне участок земли площадью не менее двух гектаров с расположенными на нём строениями, пригодными для проживания двухсот человек в зимнее время. Внимание Анисимова, кроме того, что столь значительная сделка была совершена менее чем за месяц до гибели Бутова, привлекла, если так можно выразиться, "непрофильность" заключённого контракта. Фирма "Лотос" ремонтно-строительными работами — а изготовление школьной мебели таковыми вряд ли можно считать — не занималась и, если эта сделка не афера, должна была договариваться с кем-нибудь ещё о проведении таких работ. Зачем? Конечно, пути российского бизнеса неисповедимы, но всё-таки…