Ирса Сигурдардоттир - Последние ритуалы

— А что все-таки это было за письмо? — спросила Тора. — Я имею в виду его содержание?

— Оно датировано 1702 годом, написано одним из священников Скаульхольта и адресовано Арне Магнуссону. В нем содержится ответ на вопрос, что случилось с коллекцией иностранных рукописей, принадлежащей Бриньольву Свейнссону, который скончался в 1675 году. Это давно изученное письмо, которое, несомненно, до сих пор находится в архиве. Так что не из-за чего было шум поднимать.

— И это все? — наседала Тора. — Говорится ли в нем, например, о спрятанных манускриптах или попытках похитить их из Скаульхольта?

Гуннар изучал ее лицо.

— Вы спрашиваете так, будто знаете ответ.

— Что вы имеете в виду?! — воскликнула Тора. — Я знаю о письме ровно столько, сколько вы мне сейчас рассказали… — Ее глаза снова и снова возвращались к галстучной булавке Гуннара. Почему же, черт возьми, она ее так беспокоит? И куда клонит декан?

— Тогда вы поразительно догадливы, — холодно сказал Гуннар. Похоже, он думал, что они с Маттиасом знают о письме гораздо больше. — Мы, конечно, можем продолжать говорить обиняками, если желаете. Действительно, в письме содержится загадочный пассаж, что все наиболее ценное из коллекции Бриньольва Свейнссона надежно укрыто от глаз датчан и хранится около древнего креста. Полагают, что это отсылка к святому кресту церкви в Кадданесе. Его убрали во времена Реформации, когда места для богослужений очищали от предметов культа.

— Для человека, который в глаза не видел письма, вы знаете о нем чрезвычайно много, — впервые за все время вмешался Маттиас.

— Надо же мне было выяснить, в каком преступлении обвинила своего профессора студентка. Разумеется, я ознакомился с его содержанием, — огрызнулся Гуннар. — Это несложно, сведения о нем содержатся во множестве научных докладов.

Тора все глядела на его галстук будто в трансе. Булавка была необычной, неровная по форме и, вероятно, серебряная.

— Откуда у вас эта галстучная булавка? — неожиданно спросила она.

Гуннар и Маттиас ошарашенно на нее посмотрели. Декан схватился за галстук, уставился на булавку, потом перевел взгляд на Тору.

— Должен признаться, я не понимаю, какое направление принимает наш разговор. Но поскольку вы так интересуетесь, то это подарок на пятидесятилетие. — Он поднялся из-за стола. — Пожалуй, нам нет смысла беседовать дальше — я не настроен обсуждать свой внешний вид. Мне предстоит неприятная встреча с директором института рукописей, и я не могу больше заставлять ее ждать, тратя время на подобную чепуху. Желаю вам всего наилучшего в окончании расследования и советую сосредоточиться на настоящем, поскольку прошлое не имеет никакого отношения к убийству Гаральда, — заявил декан и проводил их до двери.

В факультетском вестибюле Маттиас пристально посмотрел на Тору.

— Ну вы даете, фрау Гудмундс…

— Ты заметил его булавку? — перебила Тора. — У нее серебряная основа, и на ней серебряный меч поперек галстука. Ты обратил внимание?

— Допустим. И что?

— Вспомни отметину на шее Гаральда! Патологоанатом так и объяснил: мол, присмотритесь, пятно напоминает кинжал или крест.

— А, да, — сообразил Маттиас. — Теперь понимаю, куда ты клонишь. Вряд ли это тот самый предмет. По фотографиям трудно определить. — Он вздохнул. — Этот человек — историк, занимается эпохой колонизации Исландии, и меч викинга на его галстучной булавке вполне логичен. Я бы не выискивал того, чего нет. Мне, например, пятно на шее Гаральда больше напоминает крест. Может быть, его убил сумасшедший викарий, — улыбнулся он.

Размышляя, Тора потянулась за телефоном:

— Все равно поговорю с Бриет.

Маттиас с досадой покачал головой. Он зверски хотел есть, однако Тора шла напролом. Бриет ответила только на четвертый звонок. Она была раздражена, но когда Тора рассказала ей новости об аресте Халлдора, несколько поостыла и согласилась на встречу в студенческом книжном магазине через пятнадцать минут. Маттиас запротестовал, но сдался, услышав, что там есть кафе, а профсоюз работников книжной торговли ничего сегодня не празднует. Когда появилась Бриет, он с аппетитом доедал вторую пиццу.

— Что Дори наболтал полиции? — садясь к столу, спросила девушка дрожащим голосом.

— Ничего, — ответила Тора. — А вот со мной он поделился диковинной историей о той ночи, в том числе и о твоем участии. Я не слишком удивлюсь, если в скором времени он расскажет кому-то еще. Халлдор утверждает, что Гаральда убила ты.

Кровь отхлынула от лица Бриет.

— Я?! — пискнула она. — При чем тут я?! Я не имею отношения к его смерти!

— Он сказал, что в ту ночь ты исчезла из компании, а когда вы нашли тело, вела себя странно.

У Бриет в буквальном смысле отвисла челюсть, и она некоторое время сидела с разинутым ртом.

— Я выскочила минут на двадцать. Максимум. А когда мы нашли тело, то была в полнейшем шоке. Я даже думать не могла, не то что связать слова в предложение.

— И куда ты выскакивала? — спросил Маттиас.

Бриет непристойно ему улыбнулась.

— Я? Недалеко. Встречалась с одним старым другом. Он может это подтвердить.

— На двадцать минут? — усомнился Маттиас.

— Да. Что? Вы хотите знать, для чего?

— Нет, спасибо, — перебила Тора. — Мы догадываемся.

— А что тогда вы от меня хотите? Я не убивала Гаральда. Я всего лишь стояла рядом, пока Дори возился с телом. И если он расскажет копам, то в дерьме будет только Андри. Он помогал. Я даже не прикасалась. — Бриет безуспешно старалась убедить саму себя, что бояться ей нечего.

— Так, теперь напрягись и вспомни: вы с Гаральдом занимались епископом Бриньольвом Свейнссоном… Дори говорит, вы поцапались из-за какого-то пропавшего письма. Это правда?

Бриет захлопала глазами.

— А при чем тут эта срань?

— Не знаю, потому и спрашиваю.

— Да просто Гаральд скурвился… — Неожиданно для Торы Бриет не стала упираться. — Я Гуннара почти взяла за яйца — пришла к нему и выложила, что он украл письмо из архива. Он жутко забздел, потому что точно это сделал, кто бы что ни говорил.

— В каком смысле Гаральд скурвился?

— Это же он подбил меня наехать на Гуннара. А когда старый козел выгнал меня из кабинета, мы с Гаральдом решили сами поискать письмо. Это был полный атас. Мы залезли к декану в кабинет, стали шарить везде, и вдруг Гаральд резко передумал. Вместо письма он наткнулся на какую-то давнишнюю статью про ирландских монахов, и его как подменили. Забыл, для чего мы там оказались…

— Давай-ка с этого места поподробнее, — попросила Тора.

Бриет пожала плечами.

— На одной из полок лежала научная статья Гуннара с иллюстрациями. Гаральд ее увидел и пристал ко мне — дескать, переведи надписи под фотографиями, и вдруг страшно завелся. На одном снимке был крест, а на другом какая-то дурацкая дырка. Потом ему понадобилось узнать еще об одном помещенном там рисунке. Я чуть не обоссалась от страха, что Гуннар вот-вот войдет. И я не нанималась ему переводить. В общем, Гаральд сунул статью в карман, и больше мы ничего не искали. Свалили оттуда.