Дэвид Дэвис - Шерлок Холмс и дело о папирусе

Я кинул взгляд на Хокшоу. Казалось, он спал: глаза закрыты, голова поникла.

— Итак, приступим. Я прошу вас взять за руки соседей. После этого положите руки на стол. — Она замолчала в ожидании.

Мы выполнили требуемое.

— Благодарю вас. А теперь мы должны подождать, пока к нам не пробьётся дух-проводник.

Я сидел в тёмной комнате, чувствуя себя донельзя глупо. Меня переполняло безумное сочувствие к несчастным, которым не хватило воли и мужества смириться с утратой родных. Сколь презренны и жалки негодяи, вроде Хокшоу, обращающие горе людей в звонкую монету!

Мы просидели в молчании около десяти минут, вслушиваясь в тяжёлое дыхание Хокшоу. Постепенно я начал чувствовать, что веки мои тяжелеют и я проваливаюсь в сон, как вдруг в темноте раздался птичий щебет. Он был столь ясным и чётким, что, казалось, птичка летает кругами над столом, едва не касаясь крыльями наших лиц.

Вместе с птичьим пением в комнату ворвался холодный ветер. Пламя свечи заметалось из стороны в сторону, отбрасывая причудливые тени на бледные лица гостей, отчего создавалось жутковатое впечатление, будто лица плавятся, как воск, меняя черты.

Тьма и напряжённая атмосфера будоражили моё воображение. Не сомневаюсь, так всё и было задумано. Я глубоко вздохнул и помотал головой, чтобы избавиться от малоприятных и невероятных видений.

Наконец птичье щебетание стихло. И тут же снова захрипел граммофон, наполняя комнату странной мелодией. Поскольку мы держали друг друга за руки, оставалось предположить, что его запустила какая-то невидимая сила.

— Это работа духов, — нараспев произнесла миссис Хокшоу, будто бы отвечая на вопрос, который ещё не успел сорваться с моих губ.

В неверном свете свечи я мог разглядеть напряжённые лица гостей. Холмс выделялся на общем фоне. Мой друг пристально всматривался в темноту, куда не проникали янтарные отблески пляшущего огонька. Мне показалось, что он пытается разглядеть во мраке нечто материальное. И ему это удалось. Как и всем нам.

Раздался странный шуршащий звук, и в свете свечи блеснул металл. Миг спустя он снова сверкнул. Над головой Хокшоу, переливаясь в огне свечи, словно видение, мираж, висел латунный рожок.

Я кинул взгляд на Холмса. Поначалу его губы морщила циничная улыбка, но теперь, казалось, увиденное обеспокоило его. Удивление, угаданное мной на лице друга, заставило ёкнуть и моё сердце. Неужели я заблуждался, насмехаясь над теми, кто верит в спиритические сеансы? Может, мёртвые и в самом деле способны общаться с живыми? От одной этой мысли мои руки покрылись липкой и холодной испариной.

Рожок некоторое время поплавал в воздухе над головой Хокшоу, после чего медленно скрылся из виду во тьме.

— Духи готовы к беседе, — тихим монотонным голосом объявила миссис Хокшоу.

От этих простых слов меня охватил страх. Уверенность, которой я был преисполнен, когда вошёл в комнату, медленно улетучилась. Я своими глазами видел невероятные вещи, которые не мог объяснить, я чувствовал близкое присутствие потустороннего мира. Что же будет дальше?

Хокшоу, который всё это время сохранял неподвижность и будто бы спал, неожиданно резко вскинулся. Глаза его широко распахнулись, а ноздри раздувались. Из глотки донёсся булькающий звук, после чего медиум прорычал низким, глухим, совершенно чужим голосом:

— Что вам от меня надо?

— Это Чёрная Туча? — произнёс опять-таки Хокшоу, но на этот раз своим собственным, нормальным голосом.

Повисла пауза. Наконец потусторонний голос ответил:

— Я — Чёрная Туча, вождь племени санти, воин великого народа сиу.

— Будешь ли ты сегодня нашим духом-проводником?

В жутком диалоге вновь образовалась пауза. Потом глухой голос, исходивший из уст Хокшоу, провозгласил:

— Многие духи, обретающиеся здесь, пребывают в мире и покое. Они довольны своим уделом, и у них нет посланий для мира смертных. — Губы медиума едва шевелились.

— Чёрная Туча, прошу, окажи нам услугу. Протяни нам руку помощи, как ты уже делал в прошлом. Наши дорогие друзья, присутствующие здесь, потеряли тех, кто был им дорог. Они нуждаются в утешении и поддержке.

— Кого вы ищете?

Мистер Хокшоу повернулся к сэру Роберту и кивнул в знак того, что гостю следует вступить в диалог с духом.

Сэр Роберт подался вперёд к Хокшоу и с жаром произнёс:

— Найджел. Я хочу поговорить с моим сыном Найджелом.

Вновь повисла долгая пауза. Я чувствовал, что мои нервы натянуты как струна. Вдруг я услышал тихий звук, напоминавший шелест шёлковой ткани. Казалось, кто-то шепчет во тьме.

— Найджел? — хрипло выдохнул Роберт. В этом единственном слове слышалось безмерное отчаяние.

— Отец. — Голос был приглушённый, высокий и, вне всякого сомнения, принадлежал молодому человеку.

На лице Шерлока Холмса мелькнула тень удивления. Чуть подавшись вперёд, он начал пристально вглядываться во мрак.

— Найджел, сынок, это правда ты?

— Да, отец.

Сэр Роберт, не в силах совладать со своими чувствами, закрыл глаза. Его грудь тяжело вздымалась.

— Не надо скорбеть по мне, отец, — изрёк голос, который мог принадлежать как мужчине, так и женщине, — мне здесь хорошо. Спокойно.

Как ни силился сэр Роберт сдержать себя, по его лицу градом покатились слёзы.

— Мне пора, отец. Приходи, и мы снова поговорим. До свиданья. — Голос стих, упав до шёпота, а потом умолк и он.

— Найджел, прошу тебя, не уходи! Задержись хотя бы ненадолго. У меня к тебе столько вопросов. Умоляю, останься!

— Духи не подчиняются смертным. Будьте благодарны за то, что они вообще согласились с вами общаться. Приходите в другой раз, — снова вступил в диалог Чёрная Туча.

— Чёрная Туча, ты позволишь задать вам вопрос? — обратился Шерлок Холмс к медиуму, не дав сэру Роберту произнести и слова.

Прежде чем глухой голос ответил, снова воцарилась тишина.

— Спрашивай.

— Чёрная Туча, ты ведь вождь племени санти? Я правильно понял?

— Да.

И тут Холмс заговорил на неизвестном, гортанном и раскатистом наречии, которое мне ни разу прежде не доводилось слышать. Мой друг произносил незнакомые слова медленно, тщательно артикулируя каждое. Настолько я понял, это был язык санти.

Когда Холмс закончил, повисло неловкое молчание. Мой друг повторил несколько слов на том же странном языке, после чего снова перешёл на английский.

— Да будет тебе! Не пытайся убедить меня, что не понимаешь родной язык, — холодно заявил он.

Чёрная Туча молчал.

— Пожалуй, мне стоит перевести всё только что мною произнесённое. Между прочим, я сказал, что вы, Хокшоу, бессовестный мошенник. После чего объяснил, каким образом вы провернули все эти трюки…

— Мистер Трелони, прошу вас, — перебил Холмса сэр Роберт.