Яна Розова - Долина туманов

Алексей попросил сделать ему инъекцию обезболивающего. В их аптечке хранились довольно серьезные лекарства – на всякий случай, ведь «скорая» сюда будет добираться часа три. В числе этих лекарств были и сильные обезболивающие средства. Вера склонилась над мужем, верной рукой ловко ввела иглу шприца в его вену.

– Спина тоже… – прошептал Алексей.

– Выходное отверстие, – сообразил Вовус.

Вера и Вовка обработали и эту рану, аккуратно перевернув Лексуса на бок. После процедуры Лексус взял жену за руку.

– Спасибо, – сказал он, и его взгляд просветлел. – Ты прощаешь меня?

Супруги смотрели друг другу прямо в глаза, а что у обоих было на уме – Вовка не понимал.

– За что? – Вера удивленно смотрела на него.

– За прошлое. – Лексус почти улыбнулся. – Я понимаю, что ты чувствуешь, я все понимаю.

Вера отвернулась, чуть заметно прищурившись, и стала что-то искать в аптечке. Вовка вгляделся в ее лицо, пытаясь понять, что произошло. Он очень устал и ощущал это все сильнее. Потеряв надежду разобраться в происходящем, Вовус достал из бара бутылку текилы, взял стакан, выпил.

– Принесу тебе сухую одежду и еду, – захлопотала вокруг него Вера. – А мы тут за тебя так испугались! В новостях показывали съемку с вертолета – разрушенную дорогу, все такое. А в провале машина была, точно такая, как твой «фольксваген». И человек рядом лежал. Мы думали, это ты!

– Да, это я был, – голосом, совершенно лишенным эмоций, произнес Вовус.

Не ожидая вопросов и не вдаваясь в подробности, он рассказал о том, как свалился вместе со своим фольксом в яму, как упал с машины в грязь, потерял сознание, очнулся через минуту и заметил пролетевший над ним вертолет. В двух словах описал и свое пешее возвращение. В любых других обстоятельствах из своего маленького, но утомительного приключения он сумел бы создать целую сагу. В той саге было бы много неожиданных сюжетных поворотов, ярких метафор и эффектных флешбэков, превращающих любой рассказ в увлекательную байку о дорожном приключении. Но это было бы в любых других условиях. Сейчас слов хватило только на трехминутное изложение событий с вычетом одной подробности – находки в лесу перекрашенного «форда».

Закончив рассказ, Вовка опрокинул еще треть стакана текилы себе в горло и сел на пол, рядом с диваном. Рядом с кровавым пятном.

Вера ушла на кухню.

– Лексус, что случилось на самом деле? – спросил Вовус брата, глядевшего в потолок пустыми усталыми глазами. – Говори, или я…

– Перестань, – ответил брат, даже не поворачивая к нему голову. – Перестань, блин, я все тебе сказал.

– Иди на хрен! – взбесился было Вовка, но силы его быстро растаяли. – Ты же врешь! Я не скажу никому, если ты боишься…

– Я сам в себя выстрелил, – сказал Алеша размеренно. – Это правда. Мне нечего бояться.

– Не за себя, Лексус, – уточнил Вовус, разглядывая профиль брата.

– За нее? – спросил он, чуть повернувшись в сторону Вовки. Теперь он выглядел немного возбужденным, говорил быстро, гладко. – Да, за нее я боюсь. Она совсем беззащитная, совсем связь с жизнью потеряла. Ты не представляешь, что с ней творится, ты даже не представляешь!.. Ох, я сейчас как под кайфом – боль отпустила, так хорошо! – Пушнин-младший беззвучно рассмеялся.

– Что тут у вас произошло?

– Да ничего особенного! – весело ответил Лексус. – Я дурака свалял, признался, что у меня роман был. Правда был. Знаешь, я ведь Веру никогда не любил. Ты сам меня жениться на ней заставил, из-за ребенка. А тут я… встретил женщину. Молодую совсем, необыкновенную. Я полюбил ее, она – меня. Все у нас было прекрасно. Я решил уйти от Веры, но тут она меняться начала, словно спятила. И я остался. А с ней все хуже. Она больна, я точно это знаю. Хочешь знать, что у нас тут было?

– Да, что?

– По телевизору сказали, что весь Предгорный район затоплен, федеральная дорога разрушена, и я решил через заповедник добираться до ближайшего населенного пункта. Не проехал, там дорога спиленными ветками завалена. Вернулся, а под дверью, снаружи, она сидит – войти не может. А дверь-то не заперта! – Лексус хотел привстать на постели, но застонал и откинулся назад. – Вдруг это опухоль мозга? – продолжил он, глядя в потолок. – Аленку жалко, как она с такой матерью расти будет? Вовка, если я не выкарабкаюсь, я прошу…

– Заткнись, – тихо, но очень строго велел старший брат. – Просто заткнись.

Он выпил еще текилы, внимательно разглядывая рисунок на занавесях. В комнату вернулась Вера.

– Вов, пойдем, я покормлю тебя, – позвала она.

Пока Вовка ел разогретый Верой шашлык, щедро запивая его алкоголем, Алексей уснул. Вера укрыла мужа пледом, ушла на кухню, обнаружив там только грязные тарелки. Вымыла посуду, присела за барную стойку, нашла дистанционный пульт от телевизора, стала искать что-нибудь такое, что могло бы отвлечь ее от происходящего в Доме. Она устала. Она ничего не понимала и от этого устала.

Самым интересным из всех телеканалов оказался канал новостей. Новой информации о небывалом ливне в Гродинской области не поступало. Метеорологи были убеждены, что ливень не прекратится в ближайшие несколько дней. Слушая их, Вера привалилась к прохладной гладкой штукатурке, закрыла глаза.

– Черт побери, что тут произошло?

От звука Вовкиного голоса Вера вздрогнула и подскочила на месте. Оказалось, она задремала.

Вовка уселся напротив нее, придвинул к себе бутылку текилы и отхлебнул из горла. Молча достал сигареты, закурил. На Веру он не смотрел, отчего она чувствовала себя обвиняемой.

Прошло около трех минут. Пьяно щурясь и сутулясь над пепельницей, Вовус докуривал сигарету. Его лицо было красным, обветренным, белки глаз – нездорово-желтоватыми. Выражение лица казалось бессмысленным, осоловелым. Он погасил окурок в пепельнице, сложил на барной стойке руки, как послушный первоклассник, и опустил на них голову. Через пару минут стало ясно – Вовус спит.

Вздохнув с облегчением, Вера подошла к деверю, положила его руку себе на плечо и потащила к кушетке, стоящей за обеденным столом. Он был безумно тяжелый, неловкий, неудобный. Наконец, Вовус свалился на кожаное сиденье, раскинув руки, запрокинув голову и неловко подогнув правую ногу. Вера с сомнением посмотрела на него и махнула рукой – пусть сам устраивается, ее силы на исходе.

В гостиной спал Алексей. Трогать его не было никакой необходимости, зато пятно крови на полу, о котором Вера уже забыла, оставлять не хотелось.

Вера принесла из ванной тряпку и ведро с водой. Возможно, ту же самую тряпку и то же ведро, которыми пользовался Лексус, замывая кровь Аси. Предстоящее дело Веру немного пугало. Она тронула пальцем красную жидкость на полу, посмотрела на нее, будто узнавая, размазала между пальцами, понюхала. Кровь была такой же, как и та, что текла по ее артериям, – красной и липкой. Вера решительно выжала в ведре тряпку и стала собирать ею кровавую лужу.