Наталья Андреева - Парижская тайна, или Истина в вине

«Вертолет!» – сообразил Михаил. Зигмунд был похож на ребенка, на маленького ребенка. И говорил так же. Но это пройдет. И скоро. На него же, как ливень, вдруг обрушились звуки. Крики, стрельба, работающие моторы… Михаил словно очнулся.

– Небо, говоришь? Ну, я тебе сейчас подарю небо! В алмазах!

Он передернул затвор «ТТ» и побежал к проему в стене, увязая по щиколотку во влажной земле. Туда, к вертолетной площадке. Надо быстрее… быстрее… И здесь Михаил опоздал: Воронов уже сидел в вертолете и пытался взлететь. И это у него получилось.

– Стой! – заорал Михаил и выстрелил по вертолету.

За прозрачным стеклом кабины он увидел Воронова в летном шлеме. Тот улыбался. «Супермен, – понял он эту улыбку и словно услышал ласковое: – Мальчишка… Щенок…» Он захлебнулся потоком воздуха от работающих лопастей. Кидаться на вертолет было бессмысленно. Пришлось лечь на землю. Он попытался собраться и выстрелил. Еще раз. И еще… Воронов улыбался. Нет, смеялся! Михаил чуть не застонал от досады. Так тяжело ему было лишь в горах, на обледенелом склоне. Ветер сбивал с ног, ботинки скользили, руки ныли, а обожженное морозом лицо горело. Он ничего не соображал тогда, работали только инстинкты, и главный из них – инстинкт самосохранения. Выжить. Только бы выжить. Все остальное потом. «Вот это был экстрим!» – говорил он после с упоением девочкам, открывшим рты. Но тогда он так не думал. Об экстриме и вообще. Вообще не думал. Потому что спасал свою жизнь.

Сейчас экстрима добавил Воронов, высунув из кабины вертолета дуло автомата. Целиться ему было неудобно, потому что приходилось одновременно набирать высоту. Вертолет задергался, а Михаил проворно перекатился к самому краю площадки. Тоже на инстинкте. Воронов бил не прицельно, но пуля, она же дура. Да и страху Ворон хотел нагнать. Но страха у Михаила почему-то не было. Не получалось бояться.

«Либо в него, либо в мотор… Либо в него…»

Одна очередь, другая. Все? Запал кончился? Или патроны? Михаил понимал, что надо подождать. Сколько осталось патронов в обойме? Он пытался сосчитать, но попробуй сосредоточиться, когда в тебя лупят из автомата с пятиметровой высоты! Мать его так! И тут он вспомнил. Патроны, которые нашел в спальне Елизаветы Петровны! Ай, кстати! Лежа на спине, перезарядил «ТТ». Теперь у него была полная обойма.

«Надо подождать. Либо в него, либо…» Он даже подумал: да черт бы с ним, пусть летит. Полиция потом разберется. Ну куда Воронов денется? Вертолет – это от отчаяния. Ворон в безвыходной ситуации. Если только у берегов Москвы-реки у сумасшедшего миллионера не припрятана подводная лодка. Пусть летит.

«Пусть летит, – подумал Михаил, поднимая пистолет. – Пусть летит».

Поток воздуха стал гораздо слабее, вертолет набрал высоту. Да и Воронов стрелять перестал. Пока. И Михаил спокойно, как на стрельбище на тренировке, выпустил всю обойму в вертолет.

Дальше произошло страшное. Вертолет задергался, потом накренился. Похоже, на время стал неуправляемым. Пилот был либо ранен, либо возникли неисправности. Его понесло прямо на башню, которая возвышалась над каменной громадой замка. Секунда, другая – и они столкнулись, башня и вертолет. Раздался взрыв. Башня на глазах стала осыпаться, словно сложена не из камня, а из речного песка. Над ней заклубился черный дым, показались языки пламени.

Горящий вертолет упал на землю. А в замке начался пожар. Какое-то время Михаил смотрел, не отрываясь, на пламя, на черный дым. Это был конец. Конец всему. Вяло подумал: «Он погиб. Во время взрыва. Его больше нет…» Потом вдруг опомнился: Ника! Отшвырнул бесполезный теперь «ТТ» и побежал к замку. Надо вывести оттуда людей, надо найти Нику.

Он бежал и задыхался, в воздухе пахло гарью. Огонь распространился быстро, пламя уже охватило весь третий этаж. Пока приедут пожарные… До города далеко. Слишком далеко… В общем, это конец.

Он ворвался в дом, где столкнулся с начальником охраны.

– Что случилось?!! – закричал тот.

– Вертолет взорвался.

– Что?!!

– Воронов погиб. Где Ника?

– Что?!!

– Где женщины, говорю?!!

– Она не открыла мне дверь.

– Что?!!

– Она не открыла. Откуда дым?

– Башня горит. В замке пожар. Выводи людей!

– Что?!!

– В погреб! Быстро! Бегом!!!

Они побежали в разные стороны.

– Ника!!! – закричал он.

Здесь тоже пахло гарью, клубился дым. Огонь еще не добрался до второго этажа, но дыма все равно оказалось много. И он был каким-то едким. В носу щипало, глаза слезились.

– Ника!!! – орал он. – Открывай!!!

Надо хоть что-то сделать… Пистолет, автомат. Сбить замок, снести дверь с петель. Все, что угодно. Он беспомощно огляделся: где начальник охраны? Где Коля? У него есть оружие. А дыма было все больше. Успеть бы. Кто же знал, что здесь будет так много дыма? Проклятая дверь! Он орал и бросался на нее раз, другой, третий… «Ника! Это я! Открой!!!» Он уже не верил в чудо, когда дверь открылась. Ника упала в его объятья.

– Почему, почему, почему? – забормотал он. – Почему ты не открыла?

– Сюда кто-то ломился. Мама…

Она не договорила и закашлялась. В кухне тоже полно было дыма.

– Беги, – подтолкнул он Нику в коридор. – Беги отсюда.

– Я никуда не уйду!

Он кинулся к запертой кладовке, на ходу доставая из кармана ключ. Руки дрожали. Это хорошо, что он взял у Сивко ключ. Сил больше нет. С дверью ему не справиться. Кто ж так строит? Ну кто?!

– Эстер Жановна!

Дверь открылась. Она была без сознания. В небольшой кладовке осталось совсем мало воздуха, сверху дым по вытяжке шел сюда. Михаил даже застонал от отчаяния: женщина была слишком тяжелой. Схватил ее под мышки и поволок в кухню.

– Мама! – закричала Ника.

– Беги отсюда!

– Нет!

Она кинулась ему помогать.

– Дура, рыжая дура! – орал он, пытаясь ее оттолкнуть.

Вдалеке послышались крики. Похоже, мужики поняли, что в замке пожар, и покинули погреб. Башня рухнула, нижние этажи и выход могло завалить кирпичами. Все ли спаслись? И где они, люди?

– Эй!!! – заорал он. – Помогите кто-нибудь!!!

Сил у него уже не оставалось. Он почти ничего не видел и дышал с трудом, в горле першило, глаза застилали слезы. Ника упала в коридоре, куда им удалось вытащить ее мать. «Ну же! Соберись, экстремал!» – велел он себе. Ему предстояло вынести отсюда двух женщин.

И в этот момент появился ангел, правда, не в белом, а в камуфляже, и без крыльев, в руках ангел держал автомат. Но и обстановка была соответствующей. Ангел без лишних слов легко, как перышко, поднял Нику, закинул ее на плечо, а другой рукой зацепил Эстер и широко зашагал к выходу. Обернулся и оскалился:

– Иди! Я тебе не нянька!

Михаил закашлялся и поплелся следом, на ходу попытался подхватить Эстер Жановну за ноги, которые волочились по земле.