Оксана Обухова - Боже мой, какая прелесть!

Кравцов смутился:

– Я не вникаю в такие нюансы, Саша. Сам не вникаю и вам не советую. Иногда лучше не вмешиваться…

Но я уже вмешалась. Не поверила Дмитрию Павловичу, что существуют тайны, способные убить, влезла с расспросами. Умность проявила…

Теперь жалею.

Какое все же странно схожее свойство есть у кошек и женщин. Трусим отчаянно, пугливы и осторожны, но тем не менее лезем в угол, проверять, что там шуршит. А когда застреваем в этом углу, начинаем задаваться вопросом: а чего, собственно, полезли? За хвост ведь в темный угол никто не тянул!

И ехать в офис Кравцова мне не хотелось все больше и больше. Нет, безусловно, я поеду! Поторгуюсь еще немного, выбью нужное мне обещание и поеду геройствовать: спасать не только Ритку, но и еще двух неизвестных мужиков…

Печально посмотрев на Дмитрия Павловича, я задала давно вертевшийся на языке вопрос:

– А как вы сами в это влипли? Неужели добро вольно?

Мой собеседник подергал себя за мочку уха, наклонил голову и произнес:

– Я задолжал услугу влиятельному человеку.

– А зачем вам понадобился Коновалов?

Дмитрий Павлович замялся на секунду, но ответил все так же откровенно:

– Я не занимаюсь отмывкой денег, Александра. А у Анатолия Андреевича это был отлаженный бизнес. За достойный процент он переводил деньги в офшоры.

Понятно. Ответ исчерпывающий. Печатные издания не всегда обманчиво льстивы – Дмитрий Павлович, как и я, пожалуй, жертва обстоятельств.

А это роднило.

Я поставила локти на стол и сказала так:

– Дмитрий Павлович, если уж я поеду с вами в офис, то не могли бы вы мне ответить на пару предварительных вопросов?

Кравцов пожал плечами, и я продолжила:

– У кого из ваших друзей есть подвязки в криминальном мире? Похитить человека днем, в самом центре Москвы, непросто. Тут опыт и наглость надобны…

Дмитрий Павлович, видимо, согласился с обоснованностью моего вопроса и кивнул:

– У всех троих. В девяностые мы все занимались бизнесом, имели криминальные крыши, крыши эти и ныне здравствуют. К сожалению, из всех нас только я один крепко встал на ноги, ребята прогорели – либо полностью, либо частично – и сейчас работают в холдинге. Я друзьям полностью доверяю. То есть доверял.

Хорошим мужиком оказался Дмитрий Павлович. Не бросил товарищей, не испортили его деньги.

И нашелся же в этой троице мерзавец, предавший доверие! Ударил в спину человека, протянувшего руку в трудное время!

Не иначе зависть заела. Начинали вместе, а разбогател один…

– И кстати, Саша, самое главное. В офисе никто не знает, что Коновалов отдал деньги и скончался. Мои, хм… – Дмитрий Павлович замялся, подбирая слово, – скажем так, компаньоны ищут предателя и, так сказать… оставили в мышеловке кусочек сыра.

– Немного денег на счетах?

– Нет, деньги сняты полностью. Ловят на интерес. Кто продолжит его проявлять, тот и вор.

– Хотят использовать вашу фирму и в будущем?

– Надеюсь, нет, – нахмурился Кравцов. – Я свои обязательства выполнил, разговор шел о разовой услуге, но…

– Боитесь, что если так настойчиво ловят крысу в вашем офисе, то могут использовать вас еще раз?

– Надеюсь, этого не случится. Но стоит мне только проявить слабость – разрешить вмешательство во внутренние дела компании… Нет, Саша, я все должен выяснить сам, без постороннего вмешательства. Вы понимаете?

Конечно понимаю. Поставили условие – отдай вора. Не найдешь – будем искать сами. Такого шороха наведем – впредь никому повадно не будет…

Мир бизнеса жесток, слюнтяям и сантиментам здесь не место. (Мой Дима потому и прогорел, не получалось у него людей за горло держать…)

И Дмитрий Павлович, похоже, отлично это понимает. Проявит слабину, позволит распоряжаться в своем офисе, через полгода «компаньоны» пришлют на освободившиеся места заместителей своих людей. Глазом моргнуть не успеешь – подомнут под себя все предприятие.

– Дмитрий Павлович, а вы не могли бы выяснить, кто сегодня утром отсутствовал в офисе или… занимался не только производственными делами?

– Понедельник, Саша, у нас особый день. Директорам позволено приходить позже. Все летом живут на дачах…

– У всех ваших друзей – семьи? – тихо спросила я.

– У всех, – мрачно выговорил Кравцов, и я подумала, что, может быть, волнуется он все же не за будущее компании, а конкретно за своих друзей. У которых есть семьи.

– Дмитрий Павлович, а вот объясните мне, пожалуйста, еще один момент. Никак не могу понять, если Коновалов действовал заодно с кем-то из ваших приятелей, то почему этот сообщник разыскивает сейчас копии документов?! Они же у него должны быть!

Кравцов устало потер щеку, задумался.

– Не знаю, – покачал головой. – Но могу пред положить, что Анатолий Андреевич собрался кинуть и своего подельника. Или придерживал информацию, сам опасаясь обмана…

Дмитрий Павлович вынул из нагрудного кармана пиджака портмоне, добавил под свою забытую чашечку кофе еще одну купюру и сказал:

– Ну что, поехали, Александра?

Несмотря на возникающую к Кравцову симпатию, я осталась сидеть на месте.

– Вы поможете мне найти Риту? – спросила, глядя в упор в серые печальные глаза.

– Помогу, – не уклонился Кравцов. – Я обещаю вам, Александра, сделать все возможное, как бы ни закончился наш поход.

– Честно-честно?

– Да. Я своих людей на переправе не бросаю.

А я, как стало ясно, вошла в его дивизию и встала рядом. Еще недавно измученный собственными проблемами бизнесмен отказал мне в помощи. Своих хлопот хватало, три друга под топором гуляют, но мне удалось добиться практически невозможного – получить обещание человека, чьему слову можно верить.

Интересно, он женат?..

Кольца на безымянном пальце я что-то не заметила…

Почти в точности напротив крыльца «Милого друга» Дмитрия Павловича поджидала БМВ – «шестерка» и хмурый здоровенный дядька шофер. Дядька носил довольно измятые коричневые брюки, рубашку цвета свежей ржавчины и сандалии на босу ногу. Если бы у лощеного Дмитрия Павловича сидел за рулем Кот в сапогах, я бы, наверное, и то удивилась меньше. Сверкающий, навощенный кузов БМВ – современного российского «членовоза» – с мятыми сатиновыми портками не монтировался совершенно. В шоферы к подобной машине неплохо подбираются в пару добры молодцы в приличных костюмах и начищенных ботинках.

Дядька курил сигарету, зажимая, прикрывая ее в кулаке, и стрелял по сторонам глазами, почти спрятанными в складках лица цвета медного таза.

Солнцепека дядька не замечал. Открыл Кравцову заднюю дверцу без всякого подобострастия и, услышав «в офис, Петрович», метко зашвырнул окурок в урну, находящуюся от машины метрах в пяти.