Оксана Обухова - Боже мой, какая прелесть!

Тогда представляю, что почувствовали боевики, когда увидели меня, вышагивающую через двор с милиционером, расстегивающим кобуру. Тут у любого нервы сдадут! Они ведь только-только с перестрелки в центре Москвы приехали, только-только стволы остыли…

А труп Андрея, как я видела, наблюдая за действиями милицейских экспертов с балкона, был обнаружен чуть в стороне от джипа. И судя по тому, как именно переворачивал его эксперт – хотя много ли разглядишь в театральный бинокль тети Светы? – пулевое отверстие у того было на спине. Могу предположить, что в спину убегающему Андрею выстрелили не милиционеры. Его остановила пуля кого-то из подельников, когда дважды предавший бросился бежать с поля боя.

Что ж. Смерть от пули в спину самая правильная казнь для современного Иуды. Такие в камере СИЗО не вешаются (за неимением подходящей осины). Такие закладывают бывших союзников от всей души, доходчиво и внятно. Андрей получил то, что заслужил.

А вот Кравцова жалко. Он тоже виноват – не смог отказаться от нечестной игры с государством. Но тем не менее мужик он неплохой. Дай Бог ему здоровья…

– Антон звонит, – вклинилась в мои мысли Рита. – Просит разрешения прийти.

– Рано, – задумчиво отозвалась я. – Сегодня – рано. К нам наверняка кто-то из следственной бригады заявится. Незачем ребенку тут светиться.

На удивление послушная Ритуся передала Антоше мои слова и потопала на кухню ставить чайник.

…И Лизу тоже жалко, думала я. По большому счету, она виновна только в извечной женской глупости – досадить покинувшему мужчине. Причем обязательно самой, глаза в глаза, и насладиться моментом.

А не стала бы мудрить, пошла б в милицию…

И все равно погибла бы. Чиновничья банда, до смерти напугавшая Коновалова, шутить бы с ней не стала.

Да… жалко Лизу. Она пострадала от любви.

Кравцов приехал ко мне домой в начале сентября.

Выглядел неплохо: заметно осунулся, но от этого только выиграл. Его лицо приобрело эдакий налет жреческого знания . Левая рука болталась в перевязи у груди, костюм сидел слегка мешковато, но в общем – не плохо. Дмитрий Павлович нисколько не напоминал выходца с того света.

Он обошел мою гостиную, посмотрел на коробки, приготовленные для посуды и одежды, и спросил:

– Переезжаешь, Саша?

– Да, – суетясь у кофеварки, откликнулась я. – Дом продаю. Покупатель уже есть, договор подписываем через неделю.

– Не жалко? – садясь в кресло, поинтересовался гость.

– Нисколько! – крикнула я. – Для меня одной дом слишком большой!

– С долгами разобралась?

– В полной мере. – Я спустилась с «подиума» к столику и поставила на него поднос с кофейным набором. – Долговые расписки мужа признали недействительными. Банковский кредит я покрыла. Продам дом и куплю квартиру в Москве. Сахар, сливки?

– Сядь, не суетись, – попросил Кравцов и подтянул к себе пепельницу.

Я помогла «однорукому» гостю разобраться с сигаретой и зажигалкой, села напротив на диван и с улыбкой спросила:

– Как здоровье, Дмитрий Павлович?

– Нормально, – выпустил вместе с дымом Кравцов и тоже улыбнулся: – Знаешь, мне очень повезло, что у тебя такое универсальное имя. Когда я начал отходить после операционного нар коза, то постоянно повторял: «Саша, найдите Сашу». Жена всех знакомых Александров обзвонила.

– Действительно повезло, – хмыкнула я. – А как ваш водитель поживает?

– Нормально. Выкарабкается и еще пошоферит. А как твои знакомые? Маргарита и этот мальчик, Антон кажется?

– Тоже неплохо. Ритка унеслась куда-то на север в поход. Антон жил у меня две недели. Его деятельная тетя Маша ремонтировала квартиру Лизы, так мальчик ко мне сбежал. Маме Антона сделали операцию, в общем нормально все. Расскажите лучше, как… наши общие дела?

Кравцов повозился в кресле, устроил удобнее больную руку и выразился так:

– Знаешь, Саша. Я ведь приехал сказать тебе спасибо.

– За что? – Я подняла брови.

– За то, что меня не добили в больнице, – серьезно проговорил гость.

– Такое могло быть? – поразилась я.

– Вполне. Так что спасибо.

– Ой, – смутилась я. – Спасибо вы должны тем банковским охранникам, что вас отбили, сказать.

– Не надо верить всему, что говорят по телевизору, – пристально глядя на меня, сказал Кравцов. – Неужели ты думаешь, что вооруженная банковская охрана оказалась у моего офиса случайно?

– Ну… да.

– Нет, Саша. Приглядывали за мной. Опасались, как бы я каких дел не натворил. Так что спасибо. Ты все сделала правильно, меня не подставила и подругу спасла. Но главное – лишнего не наболтала. Потому мы все и живы.

Я опустила голову.

Целых три недели я чувствовала себя ужом на раскаленной сковородке. Давала показания, встречалась со следователем и, отвечая на вопросы, чувствовала: их задают с дальним прицелом. Выпытывают, что мне известно, имею ли я собственное мнение о происшествии. Следователь, скучнейший тип с глазами рептилии, был нуден, как поп в исповедальне. Чуть ли не пальцем в душе ковырялся и все ждал – ну вот сейчас устанет Саша от ненужных вопросов, проколется и выдаст истинные мотивы поступков.

Пожалуй, ни разу не прокололась я только чудом. И то, что меня оставили наконец в покое, списывала на природные достоинства глупейшей кукольной внешности и нежелание сильных мира сего множить трупы.

– Балуете вы меня комплиментами, Дмитрий Павлович… Такого благодаря моей милости в Риткином дворе натворили… Стыдно вспомнить. Ни одной машины без пулевого отверстия!

– Зато жива, – отрезал Кравцов. – И все живы. Ты вот вспомни, кто-то недовольный в том дворе остался?

Я подняла глазки к потолку и старательно припомнила.

Действительно, все недовольства как-то быстро стихли…

– На страховые агентства, Сашенька, нажали , – значительно произнес Кравцов. – Все компенсации выплачены и получены в полной мере. Все довольны, скандал утих. Так?

– Да, – поражаясь собственной недогадливости, отозвалась я. – Риткиным соседям на втором этаже даже новые стеклопакеты вставили… Сейчас все тихо.

– Конечно тихо, – согласился Кравцов. – Ночную перестрелку стараются забыть.

– Дмитрий Павлович, а на тех, кто помогал Андрею, удалось выйти? Ведь наверняка погибшие в перестрелке бандиты были мелкими сошками. Исполнителями.

– А чего там искать, – поморщился Кравцов, перемещая раненую руку. – Я крышу Андрея с девяностых знаю.

– Ну так хоть главарей наказали?

– Шутишь? – усмехнулся гость. – Взяли бригадира, допросили. А тот – ребята сами тему замутили, с меня взятки гладки.

– И все? Столько трупов и некого наказать?

– Саша-а-а, – вытягивая шею, пропел Кравцов. – Саша-а-а. Забудь. Ты все сделала правильно. Ничего не знаешь. Никого не видела.