Оксана Обухова - Дело толстых

Сидя среди людей с бокалом водки (именно бокалом, а не рюмкой, Домино снимала напряжение и медленно цедила беленькую как воду), она думала: а правильным ли было ее решение не поднимать шума? Может быть, стоило вывалиться из леса на писающих девчонок и поднять такой оглушительный визг, что чертям тошно бы стало? Заорать, отправить мужиков в погоню?..

Тогда, в пугающем темном лесу, Марта посчитала это намерение глупым. Никого в потемках пьяные мужики не поймали бы. В лучшем случае потерялась бы худшая половина, в наихудчайшем перестреляли бы друг друга пацаны, к едрене фене.

Н-да, вышла бы заварушка. И крайний обязательно нашелся бы — ссыкушка Домино кипеж подняла, народ взбаламутила… неужто надеялась своим визгом Князя с Нервным лбами столкнуть?! Ведь обязательно такой вопрос позже всплывет…

Нет, нельзя. С пьяной компанией на охоту и разборки не ездят. Правильно она поступила, что сдержалась.

Но делать-то что? Идти к Князю с жалобой?

А доказательства? Где доказательства? Один раз какие-то пьяные отморозки на улице пристали (можно будет Князя к старушке в обрушенном палисаднике сводить, от души повеселится старый); на второй раз свой искусанный комарами облик сзади и спереди предъявить (тоже, надо сказать, забавно получится)… А дальше что? Что дальше?! Ну, поверит ей Князь, даже скорее всего поверит…

Марта представила себе хмурое лицо старого законника, представила, как он привычно жует губы в раздумье, как морщится, вроде бы переживая за «дочку»… А сзади стоит Вова Гудвин. Это тоже Марта хорошо представила. Вот склоняется Вова к уху смотрящего, складывает лицо в брезгливую ухмылочку и шепчет, шепчет, шепчет…

Не верь, не бойся, не проси — закон, по которому живет старый вор.

Не верь, не бойся, не проси…

Да, он выслушает Марту, вероятнее всего, поверит ей и даже сможет разрулить ситуацию без ущерба, но как долго после этого продержится Марта возле трона? Возле денег, власти, влияния… День? Неделю? Месяц? Год?

Вряд ли долго. Вова Гудвин случая не упустит. Даже если сам Князь постарается забыть о промашке Домино, совсем забыть ему Вова не позволит. Марта давно для Гудвина костью в горле стоит. Постепенно, день за днем капая хозяину на мозги, внушит Вова, что Домино обыкновенная ссыкушка с заячьей кровью и душонкой того же размера. Что мелкая она пакостница и вреда от нее больше, чем удовольствия…

Уберет ее Князь. Ей-же-ей, уберет. Если не сразу после разборок с Нервным, здесь он фасон подержит, то потом обязательно отставку даст. Прогонит с глаз долой, и с чем останется Марта? Хорошо, если с целой шкурой…

А если Нервный злопамятен до черта? Если решит потом достать?

Нет, не решит. Скорее всего, Князь отступного даст — прогонит Марту, тем и ситуацию поправит. Нервный давно авторитет набирает и последнее время старается вести себя правильно. А укрощение такого зверя, как Сережа, дорогого стоит. Надо ли Князю из-за какой-то приблуды равновесие в городе нарушать?.. Нет, не надо. Тем более что идти Марте к Князю не с чем, доказательств никаких — обрушенный забор, сломанные туфли, компания залетных и шорохи в лесу. Фигня, а не доказуха, ни лиц, ни кликух…

Н-да, несерьезная предъява получается, уж лучше б позволила тогда залетным себя отметелить… Выбитые зубы нагляднее сломанного забора смотрятся… Пришел бы Князь в реанимацию с цветами… А если на погост с венком?! Нет уж, увольте!

Так что же делать?! Спасать шкуру? Или авторитет в глазах Князя стараться не нарушить?

Не верь, не бойся, не проси… Сколько протянет Марта под этим лозунгом? И играет ли воровская догма в схватке с сильнейшим противником, изначально нацеленным на успех?

Мрачные мысли не утонули во втором бокале с водкой, чужое веселье не отвлекало, но страх исчез. Ушел страх, и его место заняла злая решимость идти до конца. Нервного придется уничтожить, поняла Марта. Убить, подставить или сплавить на зону — не важно. И действовать надо немедленно. Пока пьяный народ не разъехался по домам, пустить слушок — Сережа Нервный Сивого подсиживает, на его место метит. Слушок пойдет через нетрезвых девчонок, так что, кто и откуда эту информацию разносит, через неделю ни один черт не вспомнит. И Сережа, как надеялась Домино, станет очень занят. Не до сопливой девчонки ему будет, к нему Сивый с предъявой придет, и сцепятся мужики не на жизнь, а на смерть.

А если нет? Если старый Князь успеет ситуацию разрулить и Сережа от злобы и досады за нее с новой силой примется? Жаль, жаль, жаль. Убрать Нервного чужими руками — наиболее предпочтительный вариант… У Сивого и Нервного практически одинаковый расклад сил, их только подтолкни — и пойдет мочилово…

(То, что в этой бойне пострадает куча народу, Марту практически не волновало. Домино не знала жалости. Случись ей выбирать — я или весь мир, — вселенная покатилась бы к черту.)

«Дочка» Князя слепо смотрела не веселящихся людей и понимала, что выход у нее один — за несколько дней ей придется организовать убийство либо подставу Сережи Нервного.

Для того, кто не испытывает моральных затруднений, убить человека просто. А Марта их не испытывала с детства. Ее затруднения были другого характера — материального. Хороший киллер стоит дорого. А платить отморозку или наркоману — себе дороже. Этот народ не надежен, преданности не знает, продаст за понюшку табака…

Самой, что ли, Нервного прирезать?

Нет. Светиться рядом с Сережей в момент его смерти нельзя. Гудвин вмиг руку Марты учует, и пацаны Нервного ее тут же на ленточки порежут.

Отравить? Пристрелить из кустов?..

Нет. Стреляла Марта плохо, а яд тоже где-то доставать надо. Можно засветиться

Эх, взорвать бы его вместе с машиной и охранниками к чертовой матери!

Но для изготовления и закладки бомбы тоже специалист нужен…

Так что же делать?!

Отступить?!

Попросить прощения? На колени встать?!

В принципе в подобном унижении — когда шкуру спасаешь — грех небольшой. «Но что последует после этого? — размышляла Марта. — Как Князь будет смотреть на свою униженную девочку? С презрением? С сочувствием? Или с досадой?»

Нет, когда на кону стоит кормушка, о «попросить прощения» нечего и думать. Вопрос цены слишком высок — врага придется уничтожить.

Погуляв по теплоходу и пустив осторожный слушок — Нервный Сивого подсиживает, на две томительные недели Домино засела дома. Перезванивалась с приятельницами и ждала сигнала — план заработал.

Марта не знала, как она почувствует его работу в действии, — может быть, Князь случайно обмолвится, может быть, Сивый придет отношения выяснять, — и предпочитала скромно держаться в тени. Спряталась подле Князя, как утка в камышах, и даже крякать забыла.