Андрей Троицкий - Дневник покойника

Дорис поднялась и открыла дверцу шкафа, встроенного в стену. Костюм в полоску, еще ни разу не надеванный в Москве, висел не в дальнем конце шкафа, а гораздо ближе. Прозрачная пленка, в которую был завернут синий с золотыми пуговицами пиджак, сорвана. Сейчас половина девятого утра, значит, уборщица еще не приходила. Но в номере явно кто-то побывал. Взяв сумочку, Дорис покинула номер, спустилась вниз и пошла в сторону почты.

– Сколько идет бандероль по Москве? – спросила она у женщины в синем халате, стоявшей у стойки.

– Обычно дня три-четыре.

Что ж, три дня – срок вполне достаточный, чтобы прийти в себя, собраться с мыслями и решить, что делать дальше.

– Бывают задержки?

– Очень редко, – покачала головой женщина и стала упаковывать в пленку дневник Лукина.

Вскоре Дорис вышла на улицу и огляделась по сторонам. Пока она отправляла дневник самой себе на адрес гостиницы, на небо набежали тучи и полил дождь. Зайдя в ресторан, Дорис присела к столику у окна и стала смотреть, как дождь заливает стекло и пешеходы бестелесными тенями появляются ниоткуда и снова растворяются в серой мгле. Она пила кофе и думала, что, возможно, человек, которому очень хочется получить дневник, не плод расстроенных нервов; он действительно существует, жесток и опасен, и в своих поисках не остановится ни перед чем.

Грач уверял, что еще неделю назад дневник отца находился в банковской ячейке. Он получил тетрадь, чтобы Дорис прочитала этот уникальный документ и, заинтригованная, позвонила в Нью-Йорк знакомому меценату. А дальше все просто: стороны вступили бы в переговоры, сумели договориться о цене, и Грач стал бы немного богаче. Прошла неделя, как дневник покинул стены банка, а сколько всего произошло… Возможно, из-за этой тетрадки, исписанной неразборчивым почерком, убили невинного человека.

Дориc допила кофе и, не дожидаясь, когда дождь кончится, вернулась в отель, поднялась на свой этаж. Толстый ковер гасил звук шагов, вокруг стояла такая тишина, будто она была одна на всем этаже.

Когда Линсдей уже вытащила магнитный ключ, чтобы открыть дверь, из-за ближнего поворота показался невзрачный мужчина среднего роста. За секунду он оказался рядом и, коротко размахнувшись, ударил ее открытой ладонью по лицу, а другой рукой попытался сорвать с плеча ремешок сумочки. Дорис шатнуло, показалось, будто на миг выключили свет и стало совсем темно. Они молча боролись, никто из противников не проронил ни слова, не издал ни звука. Дорис что было силы тянула сумку на себя, мужчина пытался вырвать ее.

– Лучше дай сюда, сука! – прошипел незнакомец.

Но Дорис не собиралась уступать; она вцепилась в сумку мертвой хваткой и, кажется, была готова победить. Но неожиданно мужчина шагнул вперед и так ударил ее по щеке, что слезы брызнули из глаз. Не выпуская сумку, Дорис толкнула плечом дверь чужого номера, попробовала закричать, но горло сдавил спазм, а воздуха стало не хватать. И тут в руке мужчины оказалось что-то вроде тюбика с помадой, только большого. В лицо тут же ударила вонючая до тошноты струя газа. Очертания человека мгновенно расплылись, коридор сдвинулся с места и закружился. Пальцы разжались, американка прислонилась плечом к стене, чтобы не упасть, но стена почему-то оказалась не вертикальной, а наклонной. Цепляясь за нее, Дорис сползла вниз, на ковер, зашлась сухим кашлем и провалилась в темную пустоту.

Возможно, она пролежала в коридоре минут пять, может, полчаса. Сознание вернулось. Кто-то хлопал ее по плечу. Дорис оттолкнулась рукой от пола и села. Рядом стояли двое мужчин в темно-синих костюмах и галстуках, на карманах приколоты целлофанированные кусочки картона с именами и фотографиями гостиничных охранников. Один из них помог подняться. Голова кружилась, в глазах щипало. Сумочка лежала на ковре, тут же валялась записная книжка, очки и еще какие-то мелочи.

– Я старший смены, – сказал один из мужчин, поддерживая Дорис под локоть. – Что тут произошло?

– Ничего. У меня вдруг голова закружилась… Иногда со мной такое бывает.

– Нам звонили. Сказали, что слышали в коридоре женский крик.

– Вероятно, я закричала, когда падала.

– Вы точно в порядке?

Старший охранник помог собрать все, что лежало на полу, и проводил Дорис до номера. Пошатываясь от слабости, она побросала вещи в чемодан, потом села к столу, включила компьютер и забронировала номер в одной из гостиниц в самом центре города. Позвонила портье, сказала, что съезжает, и попросила вызвать такси. Уже через час она распаковала чемодан в другом номере другой гостиницы. Покончив с этим, задернула занавески, повалилась на кровать и мгновенно уснула.

Юрий Полозов, глава юридической фирмы «Саморуков и компаньоны», с утра пребывал в бодром настроении. Спозаранку он успел посетить солярий, минут десять поработал с гантелями, четверть часа поднимал штангу. Затем принял душ, переоделся в сшитый у модного портного костюм, светлую итальянскую сорочку с запонками из розового золота, красно-желтый галстук и туфли из шкуры ската. Надел часы на кожаном ремешке и, взглянув в зеркало, остался доволен собой. Пиджак скрывал округлившийся живот, а яркий галстук молодил Полозова.

Он плотно подкрепился в буфете и, доедая пирожное, сказал девушке за стойкой: «Ерунда все эти упражнения. Разве так вес сгонишь? Я сюда полгода хожу. Потею, упираюсь, как этот… А результат? Я вам скажу, какой – обратный ожидаемому. Вот сейчас только аппетит нагулял». Юрий Семенович расплатился, вышел на воздух и с наслаждением выкурил сигарету. Потом сел на заднее сиденье машины и велел водителю ехать в офис. В десять часов встреча с одним бывшим чиновником, который присвоил и растратил на карты и проституток крупную сумму казенных денег, но до суда был отпущен.

Это не клиент, а сплошная головная боль. Мороки много, а исход дела – сомнительный. Все козырные карты у прокурора, поэтому растратчика, если у него нет связей на самом верху, посадят. Разговор с ним надо быстро свернуть. Потому что в полдень приедет по-настоящему важный клиент, давно потерявший счет своим деньгам. Он затеял развод с очередной женой, но хочет все устроить так, чтобы из его капиталов женщине не досталось ни гроша. Конечно, ему можно помочь. Даже нужно. Ведь на адвокатов он денег не жалеет. Между этими двумя встречами есть окно, минут сорок. Надо вызвать к себе Диму Радченко, специалиста по уголовному праву, и дать ему поручение, напрямую не связанное с адвокатской практикой.

Для этого дела нужен парень, которого в армии – а Радченко проходил службу в специальных подразделениях морской пехоты – заставили позабыть, что такое страх, и научили защищать самого себя и своих близких. Дима с первого взгляда вызывает симпатию у женщин, умеет расположить к себе людей. Плюс эрудиция и хорошо подвешенный язык. Но и недостатков хватает. Любит говорить правду – особенно тем, кому ее знать не нужно, даже вредно. Слишком прямолинеен, есть воля к победе. Эти черты характера вылезают там, где надо проявить гибкость. Честно говоря, если бы не прямолинейный характер Радченко, его давно бы пересадили из кресла адвоката по уголовным делам в кресло полноправного партнера юридической фирмы. Впрочем, ему еще далеко до сорока, есть время что-то в себе исправить.