Алексей Макеев - Она слишком любила красное

Перед самым отъездом в Москву, откуда через два дня мы должны были вылететь во Флориду, Виктория еще раз попыталась переубедить меня в правильности моего решения.

– Я все понимаю, Ромчик, – взволнованно сказала она, – у моего отца скверный характер. Но мне его искренне жаль. Он ведь несчастный одинокий человек.

– У него замечательная служанка, – съязвил я. – Не удивлюсь, если в ближайшее время у тебя появится молоденькая привлекательная мачеха.

– Ты считаешь ее привлекательной? – ревниво поинтересовалась Вика.

– Почему бы и нет? У Светланы стройная фигурка, длинные ровные ножки. Она неглупая девушка. По-моему, отчетливо понимает, чего хочет…

– Откуда тебе знать, чего она хочет? Мне кажется, ты сильно преувеличиваешь, подобным образом намекая на моего отца.

– Я ничего не преувеличиваю. Констатирую неопровержимые факты. Твой папаша общается с ней с раннего утра и до позднего вечера. Ты даже не имеешь ни малейшего понятия, о чем они разговаривают все это время.

– Это ровным счетом ничего не значит!

– Возможно.

– Мой отец – убежденный холостяк. Он не такой бабник, как ты думаешь. Ранний развод с моей матерью стал для него поучительным уроком на всю оставшуюся жизнь. Что касается Светланы… Она отлично справляется с работой.

– Чересчур отлично, дорогая! – вставил я.

– Прекрати! Я не намерена обсуждать с тобой поведение какой-то служанки. Сейчас речь идет о моем отце. Он больной человек.

– Ты в этом уверена? – ухмыльнувшись, спросил я.

– Напрасно иронизируешь, – вспылила Виктория. – У него иногда бывают просветления, но он уже давно страдает шизофренией.

– Даже так?

– Я не шучу. Лет шесть или семь назад у нас пропал теленок. Отец вместе с односельчанами разыскивал его весь вечер и всю ночь. Он вернулся лишь на рассвете. В его взгляде была какая-то отрешенность и холодная пустота. Он не отвечал на мои расспросы. Я не могла понять, что произошло, пока наши рабочие не привезли теленка на ферму. Можешь поверить мне на слово, это было мерзкое зрелище! Теленок погиб в страшных муках. Прежде чем лишить жизни, над этим несчастным животным жестоко издевались. На всем теле оставались следы странных и страшных ран, края которых были обожжены.

– Его обработали паяльной лампой или полуживого бросили в костер? – цинично поинтересовался я.

– Если бы все было так просто, – не заметив моей очередной ухмылки, ответила Виктория. – На протяжении всей жизни фермеры невольно привыкают к потерям некоторых животных. Природные условия, внезапные вспышки той или иной эпидемии, голодные хищники и даже случайные бродяги… Но в тот раз произошло что-то сверхъестественное…

– Неужели? – усомнился я.

– В том-то и дело! – подметила Виктория. – Отец нашел теленка совершенно обескровленным, будто кто-то заранее опустошил его вены. Наш участковый был не менее других людей поражен увиденным зрелищем. Несмотря ни на что, он все ж таки догадался собрать образцы тканей из зоны многочисленных разрезов и для сравнения – образцы из неповрежденной части тела. Он поместил их в формалин и отправил для анализа в Российскую академию наук.

– Вы получили ответ?

– Еще какой! Комиссия по научному расследованию заявлений о паранормальных явлениях не признала вмешательство внеземного разума, но пришла к ошеломляющему заключению. Все раны были нанесены высокотемпературным разрезом.

– Что-то вроде лазерного луча?

– Вероятно. Это осталось неразгаданной тайной. Свернувшийся гемоглобин теленка и клеточные изменения исследуемых образцов свидетельствовали о применении остроконечного направленного огня с температурой не менее ста восьмидесяти градусов.

Виктория осторожно прикоснулась к моей руке и продолжила:

– С тех пор у моего отца появились некоторые умственные отклонения. Иногда он вдруг начинал рассказывать о каком-то ярком свечении, которое якобы нависло над мертвым теленком, когда отец обнаружил его на дальнем пустыре. Отец утверждал, что это козни нечистой силы. В любом случае гибель этого животного заметно повредила его рассудок.

– Даже если и так, дорогая, – непреклонно ответил я. – У меня нет ни малейшего желания лишний раз встречаться с твоим папашей. Мы немедленно уезжаем отсюда. Не следует из-за него портить наше свадебное путешествие.

– Пусть будет по-твоему, милый… – уступчиво согласилась Виктория. – Надеюсь, ты позволишь мне с ним попрощаться?

Ее голос оставался ровным и мягким, но в ее взгляде вспыхнули искры гнева.

– Поступай как считаешь нужным, – сказал я, пожимая плечами. – В конце концов, он для тебя не чужой человек. Правда, я уверен, что он морочит тебе голову. Я что-то сомневаюсь…

– В чем именно?

– Вся эта история с теленком… Она как-то не воспринимается слишком серьезно.

– Ты мне не веришь?

– Сомневаюсь в правдивости рассказов об инопланетянах и прочей подобной чепухе, которую воспринимать всерьез не только глупо, но еще и безнравственно! Твой старик попросту обвел тебя вокруг пальца.

Я внимательно проследил за ее реакцией.

– С какой целью? – насупилась Виктория. – К тому же было слишком много свидетелей. Наши рабочие, которые привезли истерзанное тело этого животного… Участковый во главе с начальником местной полиции…

– Скажи, Викуля, ты уверена, что твой отец действительно не собирается обвенчаться с юной служанкой? – бесцеремонно перебил я, не позволив Виктории закончить свою умозаключительную речь.

Меня никогда не интересовала тема паранормальных явлений, существование которых не имело неоспоримых доказательств и научных объяснений.

Виктория окинула меня негодующим взглядом.

– Не болтай ерунды! – возмущенно сказала она. – Светлана ни в коем случае не подходит на роль невесты. Она добросовестная медсестра-сиделка, и не более того.

– Медсестра, служанка, домработница… Какая, в сущности, разница? Можно назвать хоть секретаршей! – огрызнулся я.

– Ты напрасно подозреваешь эту невинную девушку…

– Не ее, а их взаимные отношения.

– Ты становишься невыносимым! – вспылила Виктория. – У моего отца, конечно, имеются некоторые финансовые накопления, но они настолько ничтожно малы, что ради такой нищенской суммы Светланка никогда не согласится связать с ним свою судьбу.

– Откуда ты можешь знать о сумме его доходов? – поинтересовался я. – Он разве когда-нибудь перед тобой отчитывался?

– Конечно же, он никогда этого не делал.

– Знаешь, дорогая, – повысив голос, произнес я. – Если твой отец не хронический алкоголик, то, даже не учитывая стоимость недвижимости, у него в доме на всякие непредвиденные расходы должна быть свободная наличность, эквивалентная трем миллионам долларов.