Владислав Куликов - Совсем другая жизнь

— Возможно, все, что мы делаем, больше никому не понадобится, — с грустью сказал Мазуров, разливая по рюмкам.

— Почему? — Константин даже испугался, что невольно затронул у генерала какие-то струнки. Он намеренно пошел на лесть, чтобы размягчить начальника. Это был банальный прием, который сработал сверх ожидания. Почему же Мазуров, который сам был опытным разведчиком (иногда Филину казалось, что он даже умеет читать мысли), так легко клюнул?

— На столе президента лежит указ о передаче нас в ФСБ, — ответил генерал.

Слухи о том, что пограничников вернут в госбезопасность, ходили давно, наверное, с того самого момента, как ФПС вывели из КГБ (или как он назывался на тот момент?). Так что Филин им не верил. Но Мазуров, он-то опытный волк, как мог на такое купиться?

— Это не просто слухи, — хоть Константин и пытался скрыть свои мысли, Мазуров легко разгадал их, — у меня проверенная информация. Дело держится в секрете. Даже наш директор не знает. А я не могу ничего говорить. Все очень серьезно, и раскрывать источники я не имею права.

— Почему же вы мне рассказываете?

— Пей…

Они осушили рюмки, после этого генерал убрал водку обратно.

— Тебе все равно никто не поверит, — сказал Мазуров, — к тому же ты не будешь распространяться, я тебя знаю. А через пару дней это уже не будет секретом. Главк сократят в три раза. Мне уже дали понять, что разведка пойдет под нож первой. Мол, много дублирующих функций. Оставят пару отделов для работы за кордоном. А оперативные единицы, работающие в нашем приграничье и странах СНГ, сократят по максимуму. Теперь соседи будут заниматься оперативной работой.

— Паршиво. — Филину остро захотелось выпить еще рюмку. Но на столе остался лишь бутерброд с салом. Константин проглотил его.

«Возможно, придется искать работу», — подумал он. Впрочем, оставался шанс, что Мазурова подвели источники информации. Такого, правда, раньше никогда не бывало. Зато «проверенные данные» о передаче пограничников в ФСБ возникали уже не раз.

— Обидно, Костя, очень обидно, — с грустью сказал генерал, — я не держусь ни за должность, ни за звание. Понизят завтра — переживу. Но не хочется отдавать псу под хвост то, что вот этими руками создавал. Они же наверху ничего не понимают. Зачем-то создают комиссии по антитеррору… очередная бюрократическая выдумка. Кто там будет реальной работой заниматься? Только бумаги разводить мастаки. А прекрасно выстроенную систему ломают…

— Георгий Остафьевич, вы сами меня учили: настоящий разведчик должен применять оперативное искусство не только в поле, — с жаром произнес Филин, стараясь убедить не столько начальника, сколько себя. — Против начальства — оно, может быть, еще полезней. Вы сами это говорили.

— Говорил. А ты что хочешь этим сказать?

— Ничего. Я не знаю. У меня недостаточно информации, чтобы запланировать какую-нибудь оперативную комбинацию. Может быть, стоит как-то донести до руководства, что у нас основное направление, что не стоит ампутировать прекрасно работающий орган? Пусть даже слегка преувеличить опасность… у нас же масса взрывоопасной информации. Может, реализовать ее так, чтобы добиться у руководства понимания в этом вопросе?

— Никак ты этого не добьешься, Костя, — Мазуров отмахнулся. — Не волнуйся, тебе ничего не грозит. Ты специалист по Афганистану. Это направление будут только развивать. В крайнем случае — тебя с руками и ногами возьмут в службу внешней разведки. Я лично дам рекомендации. Так что не волнуйся. Иди, готовь предложения.

Филин ушел. Но он знал: зерно заброшено. Прорастет ли оно — другой вопрос. На следующий день по радио передали, что президент своим указом ликвидировал Федеральную пограничную службу, передав ее функции в ФСБ. В главке об этом заговорили все и сразу.

— Крантец нам, теперь все маши деньги будет ФСБ себе забирать, нам крохи достанутся, — говорили в курилках.

— Генеральские должности точно порежут. Не быть тебе, Михалыч, генералом. Так и умрешь полковником.

— А тебе что, светило генералом стать? Для нас ничего не изменится. Пусть начальство переживает.

В разведотделе тоже ходили разговоры. Филин обсуждал новости со всеми, но не говорил, что знал их заранее. А после обеда его вызвал Мазуров.

— У меня к тебе доверительный разговор, — произнес он, — в свете последних событий. Боюсь, наверху не представляют, какую угрозу таят действия террористов для России.

— Полностью с вами согласен. — Филин мысленно улыбнулся. «Кажется, сработало».

— Надо проинформировать руководство о планах террористов. Возьми наихудший вариант развития событий, — сам Мазуров искренне считал, что это его идея. Он много думал над этим, потом в разговоре с Филиным у него возникла какая-то смутная догадка. А окончательно план созрел… ночью. Ему приснилось, как он докладывает, что Бен Ладен украл атомную бомбу и собирается провезти ее через границу. Причем даже во сне он понимал нелепость этого вымысла. Ему, однако, поверили, и вопрос сокращения отпал сам собой.

Проснувшись, Мазуров знал, как действовать и кому конкретно положить на стол «страшилку».

— Какие у тебя есть данные по планам «Аль Каиды»? — спросил он.

— Все в этой папке.

— Докладывай сам.

— Есть данные, что «Аль Каида» создала своего рода дочернюю организацию — «Братство во имя истинного ислама», — произнес Филин. Это было чистой правдой, и докладывалось об этом уже не раз.

— Собственно говоря, ничего нового Бен Ладен не изобрел, — продолжал Константин, — этот метод придумал еще Абу Нидаль, которого сами иракцы убили в Багдаде перед американским вторжением. Он создавал организации-фантомы, которые брали на себя ответственность за теракты, а потом растворялись. Как бы то ни было, основная угроза сейчас исходит от «Братства». Вот лежит аналитическая справка, в которой я обосновываю это предположение.

— Говори конкретно, ты не на митинге. Что именно следует ожидать?

— Массовые теракты. — По глазам генерала Константин понял, что они уже обсуждали не реальную угрозу, а «страшилку», которую надо было придумать здесь и сейчас.

Собственно говоря, последние сутки Филин тоже размышлял над этим: какой бы придумать жуткий план, якобы разрабатываемый террористами? Угроза обязательно должна исходить из стран СНГ. По долгу службы Филин знал, что с агентурой у других российских ведомств неважно. После распада Союза вся база и сеть осведомителей остались у суверенных государств. Создавать новую было сложно. Тем более что против наших разведчиков работали бывшие коллеги, которые прекрасно знали формы и методы работы российской (читай: бывшей советской) разведки. Более того, часто были лично знакомы с теми, кто должен был создавать на их территории агентурную сеть.