Владислав Куликов - Совсем другая жизнь

— Привидения не ходят по галлюцинациям, пора бы знать, — обиженным тоном произнес человек, — я хочу с тобой поговорить о серьезных вещах. Ты будешь слушать или нет, наконец!

— Пошел ты, так растак, — Найденыш начал ядреную тираду во сне, а закончил наяву: очнувшись в камере и что-то бормоча сквозь сон. Журчание не исчезло. Оказалось, то была вода в унитазе. Он встал, подошел к умывальнику. И вдруг увидел того человека… В зеркале.

— Ну, сука, — прошипел он, — это же был я. Увижу еще раз — убью.

Транспортный Ан-12 приземлился в Шереметьеве. По графику стоянка не должна была занять больше часа. Пилоты не стали выходить из самолета. Человек с рябым лицом спустился по трапу, показал паспорт пограничнице, подошедшей к самолету, и побежал в транспортный терминал. Плевое дело — поставить печать в таможне.

— Что у вас? — спросил таможенник, листая документы.

— Пластит, — ответил рябой, сопровождавший груз, — для горно-взрывных работ. Транзит.

— Где лицензия перевозчика на транспортировку взрывчатых веществ?

— Вот. — Рябой показал нужные бумаги.

— Хорошо, — произнес таможенник, с нарочито серьезным видом просмотрев документ. — А где разрешение Российского агентства по боеприпасам?

— Э-э, постойте… — сопровождающий замялся, — у нас ведь транзит…

— Необходимо разрешение на транзит через территорию России, — холодным голосом произнес таможенник.

— Погодите… погодите… у нас все договорено.

— С кем?

Самолет отогнали на специальную стоянку и оцепили. Сопровождающий позвонил посреднику, тот другому посреднику. Когда информация дошла до Толочко, тот похолодел от ужаса. Несколько мгновений он молча сидел в кресле, широко раскрыв глаза. В мозгу проносились самые худшие варианты развития событий, заканчивавшиеся тюрьмой.

Придя в себя, он позвонил знакомому таможенному генералу, с которым договаривался по поводу груза.

— Что случилось, Григорьич? — спросил Вольдемар.

— Не телефонный разговор.

— Что значит не телефонный? — воскликнул Толочко. — Ты мне объясни, почему самолет задержали.

— Потом, Вольдемар, потом. У меня сейчас совещание.

Они встретились через три часа. И генерал рассказал, что ничего страшного пока не произошло. Груз задержан под надуманным предлогом. («Хотя, ну что тебе, Вольдемар, трудно было это разрешение получить?» — «Времени не было. Ты тоже хорош: мог бы предупредить, что такая бумажка нужна».) О задержке настоятельно просили из ГРУ. Они сейчас что-то проверяют, но, по словам генерала, ничего найти не могут. По бумагам все чисто. А о договоренности с Толочко он, генерал, никому, естественно, не скажет.

— Фирма, отправившая груз, несомненно является подставной, — доложил Игнатьев своему непосредственному начальнику, — зарегистрирована по домашнему адресу генерального директора. Договор с Казахстанским комбинатом заключен. Но у комбината есть постоянные поставщики, с которыми они работают. Если фирма не выполнит свои обязательства, никто расстраиваться не станет, тем более что и предоплаты не было. Этот контракт мог быть просто прикрытием. Доставят груз в Казахстан, а там распорядятся по своему усмотрению.

— Это твои домыслы, — хмуро ответил начальник. — У тебя есть конкретная информация?

— Мы работаем над этим.

— Мне уже звонило руководство, спрашивало: что за самоуправство? После того как фирма оформит разрешение, самолет отпустят. Если ты к этому времени не найдешь ничего в свое оправдание, получишь выговор, понял?

На следующее утро к Толочко в кабинет зашел помощник, выполнявший особые поручения. Это был бывший офицер ГРУ, носивший в годы службы псевдоним Кот. Официально он не имел никакого отношения к фонду «Опора». Тем не менее выполнял для него наиболее деликатную работу.

— Вольдемар Николаевич, у нас проблемы.

— Я знаю, — ответил Толочко.

— Вчера похитили Фунта. — Так они назвали между собой человечка, согласившегося за небольшую мзду стать подставным лицом: генеральным директором «ОАО Трейд лтд».

— Кто? — Толочко похолодел.

— Двое человек, представились оперативными сотрудниками таможни.

— Как же так? — Вольдемар взволнованно схватился за телефон. — Я же договаривался, черт подери…

— Скорее всего, они не таможенники. Это прикрытие. Думаю, это были друзья из «аквариума».

— Мать твою, — выдохнул Толочко, — надо его найти.

— Уже объявился. Только что.

— Что говорит?

— Продержали неизвестно где. Божится, что ничего не сказал. Но думаю, выложил все.

— Что он знал?

— Практически ничего. Только мои установочные данные. Так что меня он наверняка сдал. Но это не страшно.

— Вот что. Съезди в отпуск. Отдохни. За границей. Деньги нужны? Бери.

— Спасибо. Но я все же утрясу кое-какие делишки.

На следующее утро Кот позвонил и сообщил, что к Фунту действительно приезжали сотрудники ГРУ. Руководил операцией полковник Игнатьев. Потом Кот попрощался, сказал, что давно мечтал махнуть на рыбалку на Алеанские острова. Вылет сегодня вечером.

Толочко нажал на кнопку селектора:

— Ниночка, позвони в Таджикистан, Усмону Налибшоеву.

— А что сказать?

— Со мной соедини, — рявкнул он.

— Вольдемар Николаевич, а вы не подскажете код Душанбе? Я забыла.

Ему захотелось ее убить. Или, по крайней мере, уволить. Но Ниночка была дочкой друзей его старого (и очень влиятельного) знакомого. Он и попросил пристроить ее. «Так же невозможно работать, — расстроенно подумал Толочко, — надо подыскать для нее что-нибудь попроще. Куда бы ее задвинуть?»

…А Игнатьев в это время принес начальству на утверждение план оперативной разработки бывшего сотрудника ГРУ, на которого указал источник Фунт. И неожиданно получил отлуп.

— Не трогай его, — сказал шеф.

Такого поворота Дровосек не ожидал. Но ему ясно дали понять: такова воля свыше — этого человека оставить в покое.

В этот миг Игнатьеву захотелось сорвать погоны и швырнуть их на стол начальству. Но он конечно же не стал этого делать. «Ничего, мы еще поборемся», — подумал он.

Найденыш никак не мог привыкнуть к своему имени. Его вновь обретенное «я» было словно с чужого плеча. «Почему я должен отвечать за действия чужого человека? — размышлял он. — Это несправедливо! Я другой. Я в любом случае другой. И это не я…»

Он ждал ночного гостя, чтобы сказать все, что о нем думал. Но гость где-то задерживался.

…Усмон немедленно прилетел в Москву.

— Что значит не получается? — прошипел он в кабинете Толочко. — Ты деньги взял?

— Возникли некоторые обстоятельства…

— Что мне твои обстоятельства-мобстоятельства! Этот товар такие люди-хлюди ждут, что, хлебом клянусь, они меня раком поставят и тебя раком поставят, если товара-навара не будет! — С Усмона слетела вся восточная слащавость. Теперь он был тем, кем на самом деле и являлся — обычным бандитом.