Сергей Яковлев - Петля на зайца

Сегодня «исполнительный» Валерик, правда, «въехал в тему» сразу, сообразил, что крепко вляпались, и, образно говоря, обоссался. Нажрался «конины» со страху и дрыхнет. Супермен…

На кого же группа нарвалась? И дело-то было не очень, чтобы… Так, повседневная мелочь. Ну, что там могло крупного быть?

В фирме Бонча все коммуникации по соображениям безопасности «писались» на пленку, и он, узнав о расстреле бригады, первым делом прослушал все вчерашние записи. Сразу же выяснил от кого прошла информация для бригады Гарика, но, к сожалению, кассиршу допросить пока не удалось. Дома ее не оказалось.

Две с чем-то тысячи долларов — около пяти тысяч немецких марок, на сегодняшний день и деньгами-то не назовешь. Хотя и не пустяк, конечно. Какому-нибудь обывателю на год таких денег хватит. А его ребята — информатор доложил — позавчера в кабаке просто «посидели» на такую сумму. Ну, каждому — свое, каждому — свое…

Какие ребята были… Штучные парни! Каждого сам подбирал и готовил. Нет им замены!

Ну, не мог их, всех восьмерых, натасканных и обученных по современным методикам бойцов, дилетант завалить! Не-ет, там очень профессиональный убийца был. Чувствовалась хорошая школа. Чья?.. Это и не вопрос даже. Это — ответ…

«Армия или КГБ. Кроме них некому», — решил Бонч. И, в общем-то, был недалек от истины.

Он хорошо знал и уважал эти структуры бывшего СССР. Элитных бойцов подбирать и «натаскивать» там умели. И еще как! Например, Бонч точно знал, что в некоторых учебных подразделениях Советской армии, точнее в «учебках» ГРУ, за полгода из рядовых необученных салажат готовили специалистов радиоперехвата натовских сетей. И эти пацаны, на гражданке не очень хорошо изъяснявшиеся на родном русском, через шесть месяцев с голоса из эфира свободно читали и переводили английскую речь. Всего за полгода!.. А уж что могли в этих учебках сотворить из спортсмена-разрядника, какого-нибудь самбиста или стрелка!.. И не за полгода, а за два-три года!

«Да, армия или родная „контора“, — вновь с тоской подумал Василий Иванович. — Ни бандиты, ни милиция, ни всякие-разные террористы так сработать просто не смогли бы».

После увольнения из КГБ, разворачивая новую деятельность, Бонч справедливо предполагал, что если там, в «конторе», подразделение, которым он руководил, сбоев не давало — значит, алгоритм работы правильный и его можно реализовать и здесь, в «Броне». Тем более, что проводились и разрабатывались операции, в общем-то, аналогичные прежним.

Правда, там были дела, а здесь — делишки. Напридумывать шахер-махеров на предмет дураков порастрясти — большого ума не требовалось. Естественно, все более-менее значительные разработки согласовывались с вышестоящими инстанциями. Без этого — никуда. Без согласованности, без планирования и взаимодействия различных структур сплошной капиталистический хаос начнется… Хаос и абсурд. Этого никому не нужно. Ни левым, ни правым.

В условиях так называемой «демократии», когда руки ничем не связаны — деньги рекой текли на счет конторы, на личные счета сотрудников, и разумеется, немало оседало на счете самого Бонча. Правда, не в России, а на Кипре. Далековато, зато надежно. Система функционировала, как часы. Механизм успешно работал до вчерашнего несчастливого вечера.

… по машине установить владельца не удалось, вернее, установили «инвалида с детства», пожилую женщину с церебральным параличом, практически неподвижную. А дальше — мрак. Не удалось выяснить «историю» брошенной у Сбербанка «хонды». Не «в угоне» и… конец.

Стреляные гильзы — и вовсе уж мистика — американский «ингрем», калибра 11,43 мм. Типично гангстерская машинка. Еще кое-где спецподразделения такими пользуются…

«Значит, — решил для себя Василий Иванович, — пока надо остановиться на версии, что на Искровском против бригады Гарика сработали армейские или комитетские „профи“. Или — бывшие „профи“?..»

«Ингрем сорок пятый»… Это не какой-то кустарный «борз», это — фирма. И откуда такая игрушка могла в Россию попасть?

После Афгана все началось, после него, проклятого! И перестройка эта, и поголовный бандитизм. Верно говорится: «Не буди лихо, пока тихо».

Василий Иванович достал из бара еще одну бутылку холодного «Боржоми», налил и медленно выпил стакан воды.

И еще вспомнился Афганистан. Старый оборванец-душман с его смешной, как казалось в то время, фразой про войну, которая из Афгана непременно перейдет в Россию. Тогда смеялись все, в восьмидесятом году: «Вот, напугал бандит!» Подвесили старого говоруна на дерево. Больше старик ничего не сказал, так и умер, подвешенный за ногу. Но живуч был, живуч… Шесть часов выдержал, пока молодые бойцы из ОРР — отдельной разведроты КГБ — его, подвешенного, ногами копытили, удары по живому отрабатывали. И не умер бы, наверное, еще долго, если бы прапор не зарезал — надоело.

Озлобились все, озверели, и вот — пожинаем. Да, оттуда все началось, из Афгана. Профессионалы пошли в бандиты…

Если сегодня ситуация к концу дня здесь не прояснится, то… будем ждать вестей «сверху», из Москвы. «И с „Операцией“ придется притормозить», — с непонятной тоской, сжавшей грудь, подумал Василий Иванович и нажал кнопку вызова секретарши.

Эта мысль была последней в его долгой, полной борьбы и опасностей чекистской жизни. Дверь в приемную распахнулась, но вместо Марины в кабинет вошел какой-то незнакомый высокий мужик…

Инстинктом, звериным чутьем своим Бонч сразу все понял, попытался вскочить из кресла, рука дернулась к ящику с пистолетом…

Выстрела он не услышал и боли не почувствовал. Тупой удар в голову, и — пустота. А в соседнем кабинете в полной отключке лежал на черном кожаном диване мертвецки пьяный, но живой исполнительный директор «Брони», бывший старший лейтенант КГБ Валерик, Валерий Станиславович Мальков.

Закамуфлированный с ног до головы охранник в холле офиса частного охранного предприятия «Броня» крепко спал химическим сном, уронив буйну голову на стол. Из уголка его рта по мужественному подбородку стекала тонкая струйка слюны, а на шее, почти за ухом, алела точечка крови — след от укуса ампулы со специальным снотворным составом.

Длинноногая, как Барби, и красивая, как Синди, секретарша Марина безуспешно пыталась выбраться из запертой какой-то сволочью снаружи женской туалетной комнаты…

Других людей в офисе «Брони» в это время почему-то не оказалось.

Снились мне какие-то нехорошие сны, тревожные — с битьем посуды, звоном колоколов и прочей белибердой. Звон был ритмичный и не давал покоя… Гадство! Да это же телефон надрывается!

Глянул на часы — девять утра. Славно поспал. Но кому-то неймется, не терпится услышать мой хриплый спросоня голос.