Б Паркер - Багровое веселье

За дверью в соседнем зале шло занятие по аэробике, и я вдруг подумал, что еще ни разу не видел женщины, которая бы хорошо выглядела в обтягивающем трико, за исключением, быть может, Джелси Киркланд. Сюзан всегда тренировалась в огромной майке и длинном свитере. Я подумал, что большинство мужчин, начав тренироваться, обычно стараются поднять побольше, пусть даже за счет качества выполнения. Женщины же, наоборот, уделяют больше внимания правильности исполнения, не очень-то заботясь о весе.

Я подумал, что убийца Красная Роза, похоже, хотел напугать меня. Но зачем? Ведь он не хотел напугать Квирка. По сути дела, он попросил у него помощи. Но мне он решил бросить вызов. И испугать. Возможно, он обладает неплохой интуицией. Но будь я проклят, если хоть немного понимаю, что все это значит.

В зал вошел Генри в сопровождении женщины в полной боевой форме. На ней было бледно-лиловое трико, такого же цвета кроссовки "Найк" и мягкие носки темно-лилового цвета. На руках были белые махровые браслеты, на голове - белая махровая повязка, в волосах - бледно-лиловая лента. Каким-то странным образом она выглядела одновременно и стройной, и дряблой. Я был поражен и, перейдя к жиму на "Кайзере", стал раздумывать о том, как можно быть стройной и дряблой в одно и то же время. Наконец, после второго подхода я решил, что если тело накапливает энергию для набора лишних ста граммов, то оно должно быть таким истощенным, что эти сто граммов немедленно превращаются в жир.

Генри одарил женщину любезной улыбкой и указал на станок для задней части бедра. Женщина улеглась на спину. Генри улыбнулся еще любезнее и попросил ее перевернуться на живот.

- Пятки вот сюда, под валик, - объяснил он. - А теперь медленно сгибайте ноги.

- Как это "сгибайте"? - капризно спросила женщина.

- Ну, чтобы пятки коснулись... э... коснулись вас сзади.

Генри снял свою ослепительно-белую куртку и остался в обтягивающей майке. Его сухое, мускулистое тело напоминало сжатый кулак.

- Не могу, - жалобно простонала женщина. - Вес очень большой.

- Когда начнете поднимать, станет легче, - заверил Генри. Попробуйте.

- Больно, - поморщилась женщина.

- Мадам, - Генри снова мило улыбнулся. - У культуристов есть пословица: "Не болит - не растет".

- Не понимаю, что это значит, - проворчала женщина.

Я знал, что Генри уже заметил меня, но почему-то упорно не желал смотреть в мою сторону.

- Давайте, я вам помогу, - снова обратился он к женщине. - Ну, сгибайте ноги. Я подтолкну... Вот так.

- Все? - спросила женщина.

- Нет, - покачал головой Генри. - Обычно новички делают по восемь повторений, а когда смогут сделать двенадцать, увеличивают вес.

- Восемь чего?

- Ну, в общем, нужно согнуть ноги восемь раз.

- Но я уже один раз сделала.

- Хорошо. Значит, осталось семь.

- Я не смогу сделать еще семь.

- Я помогу, - Генри помог ей согнуть ноги, пока пятки не остановились сантиметрах в тридцати от ее тощего, обвислого зада.

- О-о-о, - простонала женщина.

Генри окинул взглядом зал и подозвал к себе стройненькую девушку в белом свитере.

- Вот, - обратился он к женщине. - Я показал вам, с чего начать, а Дженни проведет вас по всем остальным тренажерам.

- Но я не хочу заниматься на всех этих машинах в один день, возразила женщина.

- Давайте попробуем, а там посмотрим, - предложила Дженни и бросила на Генри укоризненный взгляд.

В это время я работал на станке для тренировки спины и, пока Генри и Дженни обменивались взглядами, сделал стойку на руках прямо на сиденье тренажера.

- Простите, мистер Чимоли, - обратился я к Генри. - Я правильно делаю это упражнение?

Генри обернулся и бесстрастно посмотрел мне в лицо.

- Да, конечно, сэр, - улыбнулся он. - Вы делаете абсолютно правильно. - Он шагнул ближе и тихо, но так же любезно добавил: - А теперь пойди поподнимай гантельки своим хреном.

Он еще раз мило улыбнулся и отошел.

Я закончил силовую тренировку и перешел в боксерский зал. Теперь эта крошечная комната была единственным местом, которое напоминало о первоначальном предназначении клуба. Генри повесил там несколько груш и притащил пару скакалок. Я провел десять трехминутных раундов с грушей и минут пятнадцать попрыгал со скакалкой. Когда я работал с грушей, из зала аэробики мимо меня прошла симпатичная девушка. Но я даже не взглянул на нее.

Попрыгав через скакалку, я заметил, что несмотря на усталость дышу ровно и спокойно. Совсем как в былые годы. Когда я выступал на ринге, то всегда был хорош в последних раундах, когда руки противника уставали и слабели, а мое тело оставалось свежим и бодрым.

Я уже принял душ и начал одеваться, когда в раздевалку вошел Генри.

- Да, раньше было попроще, - вздохнул он. - Я сурово качался в зале, а когда доходил до ручки, прыгал на ринг и работал до потери пульса. Потом шел домой, отдыхал и через пару дней снова тренировался.

- Похоже, эта дамочка не очень-то горит желанием заниматься до потери пульса, - заметил я.

- Как и добрая половина тех, кто приходит в клуб. Все хотят стать здоровыми и сильными, но ни один не желает попотеть. Конечно, она никуда не годится. Но еще хуже те мужики, которые считают, что быть накачанным - это грубо и пошло. А потом в один прекрасный день идут к врачу, и он говорит, что им надо немного потренироваться. Вот они и являются в зал в черных носочках и белых теннисных тапочках и не знают, с какой стороны подойти к тренажеру, так что тебе приходится показывать им, что к чему, как малым детям, и чуть ли не самому выполнять за них упражнения. Ни черта делать не хотят. Неужели так трудно внимательно посмотреть на машину и понять, как она работает. Ведь почти на каждой делается одно-единственное упражнение. Так нет же, им трудно даже посмотреть, как работают на этом станке другие. Куда там! Напялят на себя стодолларовые костюмы, усядутся на этот чертов станок и начинают махать своими тощими ручонками, как тот вонючий петух своими погаными крыльями, пока ты не подойдешь и не скажешь: "Простите, сэр, но мне кажется, лучше, если вы будете делать это упражнение вот так".

Я уже оделся, когда Генри вышел из душа и снова зашел в раздевалку.

- Ну что, получше стало? - спросил я.

Генри улыбнулся и промолчал.

Был прекрасный весенний день, и я отправился к себе в контору пешком. На мне были плотные брюки, белые кроссовки "Рибок", кожаная куртка и белая рубашка в широкую бледно-розовую полоску - самая смелая из всех, что у меня имелись. Я чувствовал себя сильным и бодрым, как всегда после тренировки.

Интересно, и чего этому придурку Красной Розе пришло в голову, что он сможет меня запугать?

Глава 7

В четверг в 9.40 утра я сидел в кабинете Квирка и пытался понять, почему Красная Роза решил меня напугать.