Фридрих Незнанский - Звонок другу

Ладно, посмотрим на Толину любовь. Любовь — это прекрасно!

Она вышла из ванной, улыбаясь своим мыслям, откинув назад влажные каштановые пряди. В маминой комнате было тихо.

— Мама?

Не услышав ответа, Аня влетела в комнату. Валентина Ивановна сидела на диване, откинувшись на спинку, безвольно опустив руки.

— Ну что ты? Опять плохо? — Аня распахнула окно, порывы свежего ветра рванули легкие портьеры.

Валентина Ивановна слабо качнула головой, пытаясь улыбнуться. Аня бросилась на кухню.

— Вот, давай-ка таблетку примем. Ну, пожалуйста, открой рот. Вот, молодец. Запивай. Умница.

Она села рядом, охватила ладонями холодные шершавые руки, не сводя глаз с бледного лица с сомкнутыми веками. Потихоньку бледные щеки чуть порозовели. Валентина Ивановна открыла глаза, виновато глянула на дочь.

— Мама, это не дело! Нужно обследоваться! Это же не жизнь — слабость, обмороки чуть не каждый день, боли. Что ты молчишь? Ну что ты все молчишь?

— Я, Анюта, не хочу никаких обследований, — тихо ответила она, — меньше знаешь, крепче спишь. Это вообще не лечится… Сколько мне отпущено, столько и проживу.

— Ну что ты себе в голову вбила? Что ты себе диагнозы ставишь?! Это же немыслимо! Ты же конструктор, а не врач.

— Это не важно. У меня наследственность.

— Господи, да при чем тут это! Дедушка в деревне умер, там и помощи никакой врачебной. Поставили бы диагноз вовремя, еще жил бы и жил. А бабушка вообще от инсульта.

— Но на вскрытии обнаружили опухоль.

— Прекрати это кликушество, сейчас как накричу на тебя! Ты мой самый близкий человек, ты моя подружка, ты Светкина любимая бабушка. И хочешь вот так просто нас бросить? И даже пальцем не хочешь шевельнуть, чтобы выяснить, что с тобой происходит? — голос Ани зазвенел.

— Ну-ну, перестань, Анюта! Ну что это за сопли-вопли? Мы же с тобой две мужественные женщины. У нас столько за плечами… Ну ладно, ладно… А ты к Толику на день рождения пойдешь?

— Хотелось бы. Но как я тебя на весь вечер одну оставлю?

— Ладно, обещаю посетить богоугодную поликлинику моего родного предприятия…

— Обещаешь?

— Честное беспартийное. А ты идешь к Толику. Нельзя забывать друзей юности.

— А кто забывает?

В прихожей зазвонил телефон.

— Это тебя. Толя обещал перезвонить. И не вздумай отказываться от приглашения! — тихим, но твердым голосом раненого командира проговорила Валентина Ивановна.

Аня взяла трубку и услышала слегка гнусавый, до боли знакомый голос друга юности.

— Привет, Лавруша! — прокаркал голос, напомнив Ане ее прозвище времен средней школы.

— Привет, Солечка! — кличкой, данной другану в те же давние времена, радостно приветствовала Анна Лаврова Анатолия Скотникова.

В то время как Аня Лаврова провожала дочь, Анатолий Скотников, щуплый, невысокий мужчина с неряшливой шевелюрой и большими тараканьими усами, сидел дома, возле письменного стола. Рядом громоздилась толстая, рыхлая женщина с серыми, навыкате глазами. Перед супругами лежало большое бумажное полотно. Бумага была расчерчена в виде таблицы и озаглавлена «Бизнес-план».

В верхней строке кроме вполне понятных надписей «ф.и.о.», «возраст», «место работы», «семейное положение» были и довольно странные заголовки: «процент доверия», «круг общения», «хобби», «встреча с целью общения», «кассирование».

Левый столбец занимали фамилии. Против многих из них в соответствующих графах уже значились некие символы. Анатолий нервничал.

— Черт, какое неудачное время — лето! Кто уже уехал, кто завтра отъезжает, у остальных все мысли об отпуске. Ничего у нас не выйдет! Ничего!! — голос его поднялся до визга.

— Прекрати истерику! — прорычала супруга. — Не выйдет? А жить третий год на моей шее у тебя выходит? Знать, что я на двух работах вкалываю? Проституток лечу, педерастов всяких! Это тебя устраивает?

— Я переводами занимаюсь! — продолжал визжать Скотников. — На тарелку супа в день я зарабатываю сам, а больше мне ничего не нужно!

— Тебе, может быть, больше ничего и не нужно, а Мишеньке нужно! Ему нужно получить образование за границей! Ему нужно полноценно питаться, ему карман- > ные деньги нужны, в конце концов. А я не железная — двух мужиков на себе тащить! — именно железным голосом отчеканила Скотникова.

— Гуся, еще одно слово… — Анатолий вскочил, бросился вон из комнаты.

Массивная Гуся выползла из-за стола, направилась за мужем. Искомый объект был обнаружен на кухне. Толя нервно курил в открытую форточку.

— Толечка, зайчик мой! Все у нас получится, — ворковала Гуся в мужнее плечо, — главное, не сдуваться! А ты сдуваешься. Вот что я вспомнила! — обрадовалась она. — У тебя видеокассета есть с вашей школьной встречи, помнишь? Ну, четыре года тому назад вы встречались. Пятнадцать лет после окончания.

— Не четыре, а три, — буркнул муж.

— Да, да, три. Это не важно. Нужно посмотреть. Наверняка кто-то да найдется! Не может быть, чтобы мы никого не нашли. Так не бывает!

Сотников швырнул окурок в окно, прижался к пышному плечу.

— Я ведь сам страдаю! Думаешь, приятно быть иждивенцем? Сидеть на шее любимой женщины?

— Ладно, маленький! Я все понимаю. Все будет хорошо. Мы ведь вместе. Ну? Пойдем кассету смотреть?

… Камера скользила по оживленным лицам. Вот небольшая группа окружила невысокую седовласую женщину.

— Это по английскому училка. Елена Петровна. Наша классная, — пояснял Толя. — Расспрашивает, кто да что.

— Ну а ты как, Анечка? — Елена Петровна обернулась к стройной миловидной шатенке с живыми темными глазами.

— Все так же. Занимаюсь своей биологией. Удовлетворяю собственное любопытство за счет государства.

— На это сейчас можно прожить?

— Как вам сказать?.. Когда как. Бывают договора всякие, госзаказы, командировки интересные за рубеж.

— Довольна?

— Когда как. Конечно, зарплата могла бы быть и выше. Но я подрабатываю переводами. Даже учеников беру. Так что спасибо вам, Елена Петровна, за английский. Он нас всех кормит в трудные минуты жизни.

— А дома что?

— В прошлом году папу похоронила, съехалась с мамой. Вот отдышусь после ремонта и буду искать себе место референта у какого-нибудь олигарха, — смеясь, говорила шатенка.

Скотников, глядя на нее, тоже невольно улыбнулся.

— Какой у нее смех заразительный, — заметила Гуся. — Останови-ка. Кто это?

— Аня Лаврова. Я тебе о ней рассказывал. Мы вместе в агитпоходы ездили.

— А, помню, помню. Подружка твоя. Так ведь это замечательная кандидатура! Смотри, какая она легкая, даже бесшабашная, так мне кажется. Что у нее с семьей?

— Разведена. В наличии дочь и мать. Нет, Гуся, я против. У нее трагедия за спиной. Первый ребенок умер.