Неле Нойхаус - Друзья до смерти

Мобильник Пии зазвонил как раз в тот момент, когда она стояла в душе и мыла голову. Женщина быстро выключила воду и выскочила из душа. Трубка лежала на кухне.

— Кирххоф, — выдохнула она в трубку и сердито посмотрела на лужу воды, образующуюся под ногами.

— Кристоф Зандер, — произнес мужской голос. — Извините, пожалуйста, если помешал несвоевременным звонком.

Сердце Пии невольно подпрыгнуло.

— Вы не помешали, — быстро ответила она. — Как ваша рука?

— Моя рука? — Зандер удивился. — Ах, да! Она практически здорова.

Пия поняла, что сбила его с мысли.

— Я думал о нашем разговоре в воскресенье, — сказал Зандер. — О девочке, которую вы ищете.

Она несколько разочаровалась, что звонок касался исключительно дела.

— Лучшая подружка моей дочери ездит на желтом мокике, — продолжал Зандер. — Когда они уезжали вдвоем, я заметил, что на мопеде Свении разбито зеркало. И сразу вспомнил наш разговор.

— Как зовут девушку? — уточнила Пия.

— Свения. Свения Зиверс.

Имя показалось Пии знакомым. Недавно она уже слышала его. Но где? И при каких обстоятельствах?

— Моя дочь и Свения близкие подруги, — продолжал Зандер. — Но пару дней назад девочка совершенно изменилась. В субботу она к тому же поссорилась со своим другом и с тех пор постоянно рыдает.

Пия сосредоточилась и попыталась собраться с мыслями.

— Девочки знакомы с Паули? — спросила она.

— К сожалению, да, — ответил Зандер. — Друг Свении приводил их в тусовку Паули. К счастью, у моей дочери хватило здравого смысла, чтобы понять, что он за тип, но Свения попала под сильное влияние Паули.

Пия вернулась в ванную и замоталась в полотенце, будто Зандер мог ее увидеть.

— А где сейчас девочки? — спросила она.

— Я не знаю. Антония ничего не сказала.

— Где живет Свения? И что насчет ее родителей? Может, они знают, где девочки сейчас? — сыпала вопросами Пия.

— Боюсь, они знают еще меньше, чем я, — ответил Зандер. — Свения не очень-то ладит с матерью, а ее приемный отец работает в аэропорту в ночную смену.

— Бесполезно искать их вслепую. — Пия села на край ванны и задумалась. — Мужчина, который видел девушку, сказал, что, возможно, это подружка сына доктора Бока, Йонаса. Но вряд ли она подружка вашей дочери.

Повисла пауза.

— Вовсе нет, — наконец сказал Зандер. — Свения как раз подружка Йо.

Свения, Йо… И тут вдруг Пия вспомнила: «Там еще Йо и Свения». Эту фразу позавчера вечером Лукас произнес в Бурге, и Пия как раз узнала в Йо парня, которого накануне видела в «Грюнцойге». Постепенно все сложилось в цельную картинку. Бориса Балкана на самом деле звали Йонасом, и он был сыном доктора Карстена Бока, который оставил сообщение на автоответчике Паули, пообещав, что напустит на него своих адвокатов. Значит, дедушка Йонаса — Норберт Захариас, который по уши влип и сидит нынче в предварительном заключении по подозрению в убийстве. Итак, Йонас — друг Паули и завсегдатай бистро «Грюнцойг». Интересно, на чьей стороне этот парень?

На вечер Козима пригласила коллег, вместе с которыми последние месяцы работала над фильмом. Они хотели обсудить детали, но прежде всего, конечно же, отпраздновать окончание работы над фильмом. Боденштайн помог накрыть стол на террасе, поставил охлаждаться шампанское и принес из погреба бутылку хорошего красного вина. Он как раз собирался откупорить ее, когда в кухню вошла Розалия, прямо из гаража и с мотоциклетным шлемом, висевшим на руке. Девушка была совершеннейшей копией матери и унаследовала даже тициановские рыжие волосы, что, впрочем, ее раздражало, а потому в данный момент она покрасилась под платиновую блондинку.

— О, ты уже тут, — сказала она без особого восторга, увидев отца, и заглянула в холодильник.

— Мило, в качестве приветствия. — Боденштайн припомнил те времена, когда по вечерам его дочь радостно бросалась ему на шею, а потом с осуждением уставился на нее. — Ты в таком виде разъезжаешь на мопеде по округе?

Розалия была в джинсах с такой заниженной талией, что видны были полоски ее стрингов, а короткая рубашка оставляла голым весь живот. Так выглядят обычно шлюхи из привокзального квартала.

— А что еще мне остается? — едко поинтересовалась она. — У меня нет собственной машины, а мама свою превратила в металлолом.

Боденштайн встряхнул головой. Лоренц постепенно обретал вменяемость, но Розалия все еще находилась в последней фазе довольно жестко протекавшего переходного периода со всем, что к нему прилагалось.

— Кстати, — заявила она, — на летние каникулы я нашла себе мегакрутую подработку.

— Скажи правду, ты нашла место практикантки в адвокатском бюро?

— He-a, — сказала Розалия, запуская палец в соус для гриля. — Я нашла работу на террасе в «Кас-Виахес» на Майорке.

— Что, прости? — Боденштайн ошеломленно посмотрел на дочь. — Это кем же?

— Тебе, наверное, не покажется, что это так уж круто. — Розалия втиснула свою маленькую попу на разделочный стол между тарелкой с баклажанами и цукини и миской с салатом. — Я буду помощницей на кухне и официанткой. И заработаю 800 евро, жилье и кормежка бесплатно. А моим шефом будет Клаудио Белькреди!

Боденштайн опустил бутылку на стол.

— Собираешься работать подсобницей на кухне на Майорке? — переспросил он. — Ты часом на солнышке не перегрелась? Я думал, ты хочешь изучать юриспруденцию, а летом поработать как практикантка в конторе во Франкфурте.

— Юриспруденция — это скука, — тряхнула головой Розалия. — Я хочу стать поваром. Знаешь, кто устроил мне эту работу на Майорке?

— Уже догадываюсь. — Боденштайн глубоко вздохнул. — Этого таракана в твою голову запустил мэтр Сен-Клер.

Жан-Ив Сен-Клер был французским поваром с мишленовской звездой, [5] Мишленовская звезда — отметка о квалификации шеф-повара, присуждаемая так называемым «Красным гидом Мишлен», наиболее известным и влиятельным из ресторанных рейтингов на сегодняшний день. которого невестка наняла для их ресторана в семейном имении. Козима говорила Боденштайну, что Розалия тайно влюблена в темпераментного француза с юга.

— Никаких тараканов он мне в голову не запускал, — возразила Розалия, болтая ногами. Но Боденштайн заметил, как она покраснела. — Он просто посоветовал мне, прежде чем решать стать поваром, познакомиться с кухней поближе и набраться опыта.

В кухню вошла Козима.

— Спускайся, Розалия! — велела она.

Девочка послушалась, соскользнула мимо матери и снова открыла холодильник.

— Перестань! — Козима отодвинула ее от холодильника и закрыла дверцу.

— Но я правда хочу пить, — заныла Розалия.

— Пойди и возьми что-нибудь в гараже.

— Но там все теплое, как моча! Я…

— Уйди отсюда! — закричала Козима на дочь.