Дон Пендлтон - Поцелуй смерти

- Придвиньтесь ко мне, попробуем, - предложил Мак.

- Я не против... - ответила Валентина, в упор глядя на него. Но именно поэтому я считаю, что...

- Что мне лучше уйти?

- Да.

Она освободила руку и стала теребить складочку платья на коленях.

- Вы сколько раз влюблялись, Валентина? - тихо спросил Болан.

- О нет! Я прошу вас, давайте не будем об этом.

- Я серьезно спрашиваю, вы когда-нибудь любили?

- Конечно. Раза два или три.

- Ну и как это выглядело?

Возникла короткая пауза, потом Валентина спросила:

- Вас это действительно интересует?

- Очень.

- Я не знаю, что это такое - любить. Я имею в виду по-настоящему. Конечно, мне случалось увлекаться. Но на этот раз мне кажется, что я не просто неравнодушна к вам.

Болан пропустил это заявление мимо ушей.

- Мне тридцать лет, - задумчиво произнес он.

- Я знаю.

- Когда-то раньше я думал, что в один прекрасный день влюблюсь в очаровательную девушку.

- Как давно это было?

- Об этом я не думал уже долгие годы. И вдруг эта мысль снова вернулась ко мне. Почему?

Мак напряженно смотрел на нее, пытаясь прочитать ответ в ее глазах.

- Мак, умоляю вас, не надо... Он обнял ее и привлек к себе.

- Нам не стоит продолжать эту опасную игру, - прошептала девушка. - Я не хочу любить убийцу.

Глаза Болана, превратившись в колючие льдинки, потемнели от еле сдерживаемого гнева. Он разжал руку, и Валентина, вскочив с кровати, выбежала из комнаты. Болан опустил ноги на пол, потянувшись за одеждой. Из гостиной послышались сдавленные рыдания Валентины.

Мак встал, сгреб одежду в один ком и побрел в ванную. Развесив все по крючкам, он снял повязку и стал рассматривать свою рану в зеркало. Входное отверстие от пули уже затянулось, и Мак решил, что может вымыть плечо с мылом. С наслаждением он принял душ, затем оделся и вышел на кухню. На столе стоял готовый завтрак, но Валентины дома не было.

Обдумывая ситуацию, Болан автоматически проглотил поджаренный бекон с яичницей и горошком. Едва он успел выкурить сигарету и допить третью чашку кофе, как хлопнула входная дверь, а секундой позже на кухне появилась Валентина. Она запыхалась, раскраснелась и выглядела очаровательно в коротких шортах и узкой, в обтяжку, рубашке.

- Я снова перегнала вашу машину, - сообщила она, - усаживаясь напротив и глядя на него заплаканными глазами.

- Спасибо, - тихо ответил Болан. - Вы заслуживаете медали. Нет, лучше я вам вручу десять тысяч долларов.

- Десять чего?

- В багажнике этой машины лежит много денег. И я вам дам десять тысяч долларов.

- Мне они не нужны, сухо ответила девушка. И потом откуда они у вас?

- Деньги?

Он улыбнулся и не торопясь закурил:

- Мало того, что я убийца, я еще и вор, хотя никто не жалуется на кражу. Ведь я похитил двести пятьдесят тысяч долларов у мафиози.

- Боже мой! И эти деньги находятся в багажнике вашей машины?

Болан коротко кивнул и, пустив в потолок струйку дыма, продолжил:

- Я собираюсь не только хранить это богатство, но и приумножать его за счет мафии. Война стоит дорого. Так что я решил бить "маттео" их собственными деньгами. Понятно? Я не только убиваю, но еще и ворую.

- Я.., не думаю о вас как об убийце, Мак, - смущенно ответила Валентина. Не знаю, почему я тогда сказала...

- Но вы были правы. Завтра утром в школе начинаются занятия, и вы отправитесь в свой класс. А я возвращаюсь на фронт.

Улыбаясь, он смотрел на нее:

- Мне очень жаль, что я не сдержал своих эмоций.

- Поверьте, я действительно не думаю о вас как об убийце, - повторила девушка, опуская глаза. - Вы можете оставаться здесь столько, сколько хотите, но спать придется на диване. Разве что...

Брови Болана поползли вверх:

- Разве что?

- Так.., ничего, - пробормотала она, покраснев до ушей и отворачиваясь. Мне не хотелось бы отпускать вас не только из моего дома.

Вдруг без всякого перехода, как это умела только она, Валентина широко улыбнулась и открыто посмотрела на Волана блестящими ясными глазами:

- Мне двадцать шесть. И я никогда по-настоящему не любила. Уж не думаете ли вы, что я вам теперь позволю так просто уйти?..

Их взгляды встретились, и Болан почувствовал, как гулко забилось его сердце, чего с ним никогда раньше не было.

- Вал, - прошептал он.

Они поднялись из-за стола одновременно и, потянувшись друг к другу, сплелись в тесном объятии. Болан прижимал к себе ее гибкое стройное тело, даже не обратив внимания на боль в плече. Их губы встретились и слились в долгом поцелуе, которого они оба ожидали с одинаковым нетерпением и надеждой.

Не говоря больше ни слова, Болан взял ее на руки и понес в спальню. Обняв Мака за шею и уткнувшись лицом в широкое плечо, девушка согревала его своим прерывистым, жарким дыханием. Болан поставил ее на кровать, раздевая и целуя упругие бедра и плоский, подтянутый живот. Валентина, вся затрепетав, прижала к себе его голову, затем опустилась на колени и, обвивая гибкими руками его шею, впилась полураскрытым ртом в его губы...

- Я помогу тебе, - срывающимся жарким шепотом произнесла она, неловко помогая Маку раздеться.

Болан мягко отвел ее руки, сбросив с себя одежду. Валентина откинулась на подушки и молча застыла, не сводя с него нетерпеливых глаз.

- Я люблю тебя, Мак Болан. Он лег рядом, ласково ответив:

- Спасибо.

- Я прошу тебя... - ее голос был тише дуновения летнего ветерка.

- Вал, милая, прижмись ко мне покрепче...

- О-о! Мак! Я люблю тебя... Мак!

- Я тоже люблю тебя, Вал.

Их дыхание смешалось, слившись воедино. Валентина отдалась своей любви со стонами и слезами радости, наслаждения и счастья...

Мак держал Валентину в объятиях, и ее голова лежала у него на груди, когда она, слегка повернув голову, прошептала:

- Мне так не хочется, чтобы сегодняшний день когда-нибудь закончился. Хотя это неизбежно, но, несмотря ни на что, я счастлива.

Болан улыбнулся ей и, поцеловав ее в висок, ответил:

- Мне очень жаль, что обстоятельства сложились именно так, Валентина. Ведь ты заслуживаешь большего, гораздо большего.

- Мне трудно представить... - робко возразила она.

- Ты могла бы, по меньшей мере, полюбить человека, достойного тебя.

- Оставь эти глупости, Мак, - она приложила палец к его губам и продолжила:

- Ты можешь скрыться, забыть этих людей. Ведь есть столько отдаленных уголков, куда бы ты мог уехать. Если хочешь, я пойду за тобой хоть на край света.

- Что понимает в мире жестокости и насилия ангел вроде тебя? - серьезно спросил Болан.

- Зла недопустимо, Мак. Его можно сотворить, но тот, кто совершит зло, сам же и пожнет его плоды.

- Очень опасная теория, - ответил Болан. - Стоило бы поговорить в этом духе с евреями о Гитлере.

- Но ведь именно Гитлер испытал на себе все несчастья от своего зла.