Эндрю Тейлор - Загадка Эдгара По

Он повел меня по деревянным мосткам, шатко извивающимся в грязи. Дом — одно название. Низкие стены окружали неглубокий подвальный этаж, уходивший где-то на два или три фута под землю. Граут спрыгнул вниз с проворностью воробья, охотящегося за хлебными крошками. Я последовал за ним, чуть было не угодив в свежую лужу мочи. Граут показал тростью в дальний угол. Несмотря на предостережение Граута, смотреть здесь особо было нечего, если не считать подернутых льдом лужиц и небольшого участка земли, примыкающей к кирпичной кладке в углу, который казался темнее, поскольку пропиталась кровью Генри Франта.

— А где следы? — спросил я. — Определенно, после подобной борьбы должны были остаться многочисленные следы.

Граут покачал головой:

— К несчастью, на месте преступления побывало много людей. Кроме того, земля заледенела.

— Когда Ортон сделал страшное открытие?

— Вскоре после рассвета. Ортон проснулся и обнаружил, что пока он спал, кто-то закрепил клином дверь сарая снаружи. Ему пришлось выползти из окна. Пришел сюда, чтобы облегчиться, и тут нашел труп, — Граут наморщил нос. — Сначала он сбегал за соседским фермером, который пришел поглазеть на труп вместе с полудюжиной своих работников. Потом члены магистрата. Если и были отпечатки ног или другие следы, то непросто будет их отличить от тех, что оставили до или после.

— А где перчатки и шляпа мистера Франта? Как он приехал сюда? И почему в столь поздний час?

— Если бы мы знали ответы на ваши вопросы, мистер Шилд, то вне сомнения могли бы и личность убийцы установить. Мы нашли шляпу рядом с телом, а сейчас она в сарае, на ней вышито имя мистера Франта. А перчатки были под трупом.

— Странно, неправда ли, сэр?

— Почему же?

— С чего бы человеку снимать перчатки в такую холодную ночь?

— Все дело в целом представляется сплетением странных и противоречивых обстоятельств. У мистера Франта все вытащили из карманов. Но при этом кольцо осталось на пальце, — Граут потер длинный нос с красным от холода кончиком. — Орудием преступления мог быть молоток или подобный инструмент, — продолжил он, причем слова слетали с его уст с такой скоростью, что я понял: и Граута зрелище трупа на столе не оставило равнодушным. — Хотя, возможно, нападавший использовал кирпич.

Он выкарабкался из подвала, и мы медленно двинулись в сторону сарая.

— Они могли прийти сюда и пешком, — размышлял Граут. — Но, скорее всего, приехали верхом или в экипаже. И кто-то видел их по дороге.

— Иногда банкроты идут на отчаянные поступки, и есть вероятность, что один из тех, кто пострадал по вине мистера Франта, тронулся рассудком и задумался о мести.

Граут смерил меня долгим взглядом.

— Или преступление может быть делом рук ревнивого любовника. Или сумасшедшего.

Мне больше нечего было делать на Веллингтон-террас. Пока мистер Граут вез меня обратно в школу, я молча сидел за его спиной, мне было не до разговоров. Мы передавали друг другу фляжку, и когда подъехали к воротам школы Мэнор-Хаус, она опустела.

Я сказал:

— Могу ли я сообщить мистеру Брэнсби о случившемся?

Граут пожал плечами.

— Он или уже знает или же догадывается о том, что мы с вами могли бы ему рассказать. А через пару часов о происшествии будет осведомлена вся округа.

— Но как быть с мальчиком? Сыном мистера Франта?

— Ах да! Мистер Брэнсби волен поступать по своему усмотрению, — его нос качнулся в мою сторону. — Я не знаю, против кого магистрат возбудит дело, а если бы и знал, то мне не пристало сообщать вам. Однако состоится дознание, и возможно вас попросят поприсутствовать. Но… — он развел руками. — Будет много сплетен. Это все, что я знаю.

Вечером того ужасного дня, когда ученики легли спать, мы с Дэнси спустились в сад выкурить по трубке. Мы расхаживали взад-вперед, закутавшись в пальто. Вскоре после моего возвращения мистер Брэнсби вызвал к себе Чарли Франта. С тех пор мы не видели мальчика. Эдгару Аллану передали просьбу собрата пожитки своего друга и перенести на половину мистера Брэнсби.

— Говорят, сегодня уже кого-то арестовали, — тихо сказал Дэнси.

— Кого?

— Не знаю.

Я наклонил голову.

— Но зачем убийце обезображивать тело?

— Когда человек мстит, он теряет разум. Если, конечно, это была месть.

— Да, но руки?

— В арабских странах ворам отрубают руки. У нас тоже практиковалось нечто подобное. Раздробление кисти, как вы описываете, может быть иным вариантом того же наказания. Вероятно, убийца мистера Франта полагал, что его жертва — вор.

Наши трубки шипели и булькали. Мы дошли до конца сада, развернулись и пару минут стояли под тенью деревьев, глядя на дом.

Дэнси вздохнул:

— Как бы то ни было, это происшествие наделает много шума. Не сочтите за наглость, если я дам вам дружеский совет. Помалкивайте о своем знакомстве с Франтами.

— Благодарю за участие, но почему вы так считаете?

— Да я и сам не знаю. Франты — важные шишки, и, как говорится, когда большое дерево падает, то оно подминает под себя и маленькие, — он сделал затяжку. — Очень жаль, что именно вас привлекли к опознанию. Вам вообще не следовало ввязываться в это дело.

Я пожал плечами, безуспешно пытаясь выкинуть из головы окровавленный труп, который видел утром.

— Пойдем внутрь? Холодает.

— Как скажете.

Мне показалось, что в голосе Дэнси прозвучали нотки сожаления. Мы медленно двинулись к дому — медленно, поскольку Дэнси тащился позади меня. Луна сияла ярко, и под ногами хрустела посеребренная инеем трава. Впереди возвышался дом, и луна полностью освещала фасад.

Дэнси положил мне руку на плечо.

— Том, могу я вас так называть? Прошу вас, зовите меня Нед. Я не хотел бы…

— Тише! — перебил его я. — Посмотрите — кто-то следит за нами. Видите? Третье окно на чердаке слева.

Это было окно комнаты, в которой жили Морлей, Квирд и Чарли Франт. Мы ускорили шаг, и через мгновение вошли в дом.

— Лунный свет порой причудливо отражается от стекол.

Я покачал головой.

— Я видел чье-то лицо. Буквально на мгновение.

В ту ночь мне не снились сны, хотя я и боялся, что после увиденного в каморке Джекоба Ортона ко мне вернется кошмар, в котором я наблюдаю кровавую бойню.

В часы же бодрствования школа сама по себе действовала лучше любого лекарства. Следующие несколько дней наша жизнь продолжала течь безмятежно, и казалось, ничего не изменилось. Тем не менее до нас продолжали доходить новости из внешнего мира. Арестованный оказался братом строителя, мистера Оуэнса, покончившего с собой. Поговаривали, что он подвержен приступам неконтролируемого гнева, и несколько свидетелей, пользующихся хорошей репутацией, слышали, как он угрожал Генри Франту, которого считал ответственным за уход брата из жизни. Подозреваемый был очень жесток и чуть не убил соседа, когда заподозрил беднягу в нежных чувствах к своей жене. Но на следующий день магистрат постановил отпустить арестованного на свободу. Стало известно, что ночь, когда было совершено убийство, он провел в доме своего дядюшки, напился там, и его уложили в одну кровать с двоюродным братом, так что родственники могли подтвердить его алиби.