Джейн Клиланд - Обреченный на смерть

— Спасибо, Макс. Теперь я чувствую себя намного спокойнее. — Я сняла пальто с вешалки. — Идем?

Он кивнул в сторону сигнализации:

— Она была отключена?

— Да. Ее включает тот, кто последним уходит с работы.

— Сегодня последней была ты.

— Надеюсь. — Я попыталась усмехнуться.

— Это не шутки, Джози, — предостерег Макс. — Кто-то действительно мог проникнуть на склад и уйти до того, как я приехал.

— И как бы он это проделал? Ведь с того места, откуда я наблюдала, все видно. И мышь не проскочила бы незамеченной.

— Ты сказала, что снова поднималась по лестнице. А она винтовая, значит, ты периодически поворачивалась к складу спиной, — объяснил он. — Кроме того, как бы тихо ты ни ступала, звук твоих собственных шагов вполне мог заглушить чей-то шорох.

Я понурилась:

— Наверное, ты прав.

— Ладно, закрывай дверь.

Я пробежала пальцами по кнопкам, набирая код. Зеленый свет лампочки сменился на красный. Я вышла на улицу. Макс вышел вслед за мной, захлопнул дверь и подергал ручку, чтобы убедиться: дверь действительно заперта.

Пока мы шли к его машине, он взял у меня пальто и накинул мне на плечи. Потом, словно желая поддержать, бережно подхватил меня под локоть. Я не нуждалась в подобной заботе, но по достоинству оценила и тот и другой жест. Проявление старомодной обходительности вызывало у меня прилив благодарности даже в те дни, когда я умела держать свои эмоции в крепкой узде. Теперь же, когда из-за постоянного стресса я ощущала себя как никогда уязвимой, мужская галантность оставила у меня впечатление отеческой опеки. С теплой улыбкой я вспомнила, как жила вместе с отцом в пригороде Бостона. Он, бывало, говорил: «Если у твоего кавалера не хватает воспитания, подвезя тебя к дому, выйти и открыть перед тобой дверцу машины, посигналь, я лично провожу тебя до крыльца». О, папочка!

Когда мы подошли к машине, Макс открыл дверцу, покопался в салоне и потянул за какой-то рычажок. Спинка пассажирского кресла откинулась. Усевшись, я распласталась на сиденье, как в шезлонге.

— Ты выглядишь уставшей, — сказал Макс, пока я устраивалась поудобней. — Отдохни маленько.

— Вообще-то я собиралась сама сесть за руль, — возразила я. — Ты тоже выглядишь усталым.

— Со мной все в порядке. Спи.

По укоренившейся привычке не показывать своей слабости я хотела продолжить спор, но внезапно осознала, что могу полностью довериться Максу. Поэтому вместо того чтобы выдвинуть заготовленный аргумент, я сказала:

— Слушаюсь, доктор, — и, помолчав, добавила: — Макс, спасибо тебе за помощь. Завтра мне предстоит тяжелый день. И мне будет легче его пережить, если сегодня мы найдем Ренуара.

— Пожалуйста. А теперь отдыхай.

Я погрузилась в дрему, убаюканная ровным гудением мотора. Когда Макс стал набирать номер на мобильном телефоне, я приоткрыла глаза. Мы уже ехали в южном направлении по шоссе I-95.

— Ты кому? — спросила я.

— Альваресу.

Я снова закрыла глаза, но навострила уши.

— Джози показалось, что она что-то услышала на складе. Мы все осмотрели, но не нашли ничего подозрительного, — сообщил Макс полицейскому. — Хорошо… Ладно… Хорошо, я ей передам… Мы будем на месте через десять минут.

В машине было тепло. Меня охватило странное чувство, словно я плыву среди облаков, избавившись от всех забот и обязательств. Утомленное сознание регистрировало лишь слова Макса и гул мотора.

— Джози? — тихо спросил он, думая, что я уснула.

— Да?

— Шеф Альварес собирается завтра прислать нескольких экспертов, чтобы они осмотрели склад.

— Не стоило его беспокоить, — запротестовала я.

— Перестань быть такой чертовски благовоспитанной.

— Как скажешь, — улыбнулась я, не открывая глаз.

Немного погодя я выровняла спинку кресла и села. Свет фар прорезал туман. Мы все ближе подъезжали к океану, и я становилась все мрачнее и мрачнее. Только сейчас до меня стала доходить пугающая реальность произошедшего сегодня вечером. То, что Альварес решил прислать своих людей, означало, что он серьезно воспринял вероятность чужого проникновения на мою территорию.

— Макс?

— Да?

— Как, по-твоему, что происходит?

— Что конкретно ты имеешь в виду?

— Ситуацию в целом.

— А ты что думаешь?

— Такое ощущение, будто брожу в тумане. Ненавижу, когда не могу понять, что вокруг происходит.

— Давай попробуем рассуждать логически. Забудем об убийстве мистера Гранта. Допустим, эти два события ничем не связаны друг с другом… Зачем кому-то понадобилось проникать на твой склад?

Я задумалась: «И верно, зачем? И знал ли этот человек, что я нахожусь там?»

— Может, это была попытка ограбления? — предложила я правдоподобное объяснение.

— Возможно, — с изрядной долей сомнения согласился он. — Хотя верится с трудом. Довольно странная попытка.

— Особенно если учесть, что ничего не пропало.

— Тогда какие еще имеются версии?

— Может, мне хотели помешать что-нибудь продать? Но в этом случае можно было просто обратиться ко мне напрямую. Такое случается довольно часто.

— В самом деле?

— Конечно. Не далее как на прошлой неделе ко мне в офис пришла женщина и попросила продать ей серебряный чайный сервиз, который я собиралась выставить на аукцион. Оказалось, он принадлежал ее прабабушке и после долгих мытарств попал в хозяйственный магазин ее кузины. Когда магазин разорился, владелец закладной отправил все его содержимое мне для распродажи, в том числе и этот сервиз.

— И что было дальше?

— Я продала сервиз ей, — пожала я плечами.

— Сколько ты взяла за него?

— Мы сторговались. Я назвала сумму, которую ожидала получить, а она предложила цену пониже. Я не стала упираться.

— Ты считаешь, причина вторжения такая?

— Понятия не имею. Хотя вряд ли. Лучшее, чем я сейчас располагаю, — это имущество Уилсонов. Но ни один из их родственников не проявил к нему интереса. Аукцион был заказан душеприказчиком миссис Уилсон. Она оставила все благотворительной организации, не помню ее название, а та явно мечтает лишь о хорошей выручке.

— Что ж, пожалуй, причина не в этом. И что у нас остается, если не попытка кражи и не желание заполучить нечто конкретное?

— Не знаю, — ответила я, раздраженная своей беспомощностью.

— Не унывай. Может, Альварес сумеет в этом разобраться, когда его люди осмотрят склад.

Макс просигналил и свернул налево, на Танни-роуд. Я попыталась прогнать мрачные мысли, но их, наоборот, стало больше. К тому времени как мы затормозили позади машины Альвареса, я чувствовала себя уставшей, злой, испуганной и беззащитной.

Мы остановились в грязном переулке позади дома. Отсюда был слышен неспешный плеск океанских волн. Начинался прилив. Вечер обещал быть тихим. Несмотря на туман, шторма не предвиделось.