Михаил Петров - Гончаров и Бюро добрых услуг

Капитан Хомич к милиции имел такое же отношение как я к балету. То есть нет, с работниками правоохранительных органов у него давний и тесный контакт, но только на правах преступника. Скорее всего свои срока он отматывал по сто второй статье. А может быть просто, Андрей Степанович, это его настоящее имя, бахвалился. Старший лейтенант Гриценко, в отличии от него, видимо действительно служит в милиции в звании сержанта. Вполне возможно, что они родственики и Андрей Степанович приходился Игорю дядюшкой. Третьего члена этой бригоды - Дормидонта, между собой они так и называли, Дормидонт или Дорик. Скорее всего эта кличка производное от фамилии Дорофеев, или что - то в этом роде. Он у них за водилу и скорее всего та бежевая "шестерка" его личная. На лобовом стекле и рычаге передач у него красуются черепа. Что же касается Курослепова, то на его счет у меня никаких новых сведений нет. Мне самому эта личность пока непонятна. Остается надеется, что она раскрое тся сразу после того как мы выйдем на след Игоря и Дормидонта. Думается, что кончик ниточки из этого клубка ухватить достаточно просто, гораздо проще, чем в нашем первом деле.

- И как ты мыслишь ухватить свой кончик? - Купаясь в своем остроумии восторженно уписался полковник. - Трудная задача! Может быть пинцетом, да под микроскопом?

- Когда человек зацикливается на сексуальной теме, это может означать, что он либо маньяк, либо стар и немощен.

- Ладно, хватит болтать, не отвлекайся от темы. Что ты предлагаешь?

- Разделиться. Мы с Максом занимаемся шантажом, а вы, Алексей Николаевич, доводите до конца дело своей питерской родни.

- А "Сокол" тем временем спокойно сдыхает? Нет, мальчишечки, так у нас дело не пойдет. Пока я здесь не приведу дела в порядок не меня вы не расчитывайте. А вам я настоятельно советую не разделятся. Перещелкают вас как как клопов, что я тогда скажу вашим женам? А так хоть знать будем...

Согласно разработанному плану и благодаря имеющейся информации о Викторе Игнатьевиче Бурове, поближе к вечеру этого же дня мы с Максом подъехали к его дому. Если верить сведениям, то он то ли арендовал, то ли купил половину этого, совсем не маленького дома. Подойдя к добротным воротам ближе Макс профессиональным взглядом опытного собакодава осмотрел ничего не подозревающую рыжую псину и остался вполне ею доволен.

- Если что, так с этой жучкой, Иваныч, я расправлюсь как делать нечего. Она у них только с виду такая страшная, а на деле жидковатая сука будет. Стучи.

На мой звонок отреагировали сразу. К воротам подошел здоровый чернобородый мужик с характерными следами вчерашних излишеств. Не смотря на минусовую температуру одет он в полосатую майку и короткие шорты из под которых колоритно торчали мощные волосатые ноги. На правом плече питеканропа красовался цветной свеженаколотый герб СССР, в который вплеталась зловещая черная свастика.

- Ты мудак? - Кивнув на татуировку поинтересовался Ухов.

- Нет. - Зевнув ответил волосатый символист. - Я национал - коммунист и таких как ты мы скоро будем безжалостно уничтожать.

- И как скоро это случится? - Перепугавшись на всякий случай осведомился Ухов. - Или это ваша партийная тайна?

- Наступит семнадцатый год и настанет Ночь Длинных Ножей. - Заучено, но неуверенно и даже лениво сообщил волосатый. - Демократов повесим на столбах, евреев отправим в газовые камеры, а журналюг спалим в крематориях.

- А как быть тем кто не еврей, не демократ и даже не журналюга, как быть такими как мы, простым смертным?

- Прокатите за журналюг. - Подумав, раз и навсегда решил властелин мира. - Да вы не переживайте, там разберемся. А чего приперлись-то? Что вам здесь надо?

- Нам надо тебя, если ты Виктор Игнатьевич Буров.

- Это вы угадали, а кто вы такие и что вам от меня надо?

- Очень хорошо, гражданин Буров, вы то нам и нужны. - Плотоядно улыбнувшись кивнул Ухов. - Мы из милиции. Впустите нас в дом, а сами быстро собирайтесь.

- Что? - Машинально открывая калитку не на шутку встревожился нацист. - Уже два месяца я веду упорядоченный образ жизни! Не пью, никого не бью, за что?

- За Владимира Валентиновича Соколовского. - Входя во двор пояснил Ухов, а я добавил. - Вы действительно никого не бьете, вы убиваете.

- Что за чушь вы несете? Последний раз я чистил ему рожу два месяца назад. Потом в магазине я видел его собственными глазами. Живым и невредимым этот старый козел блеял и скакал перед Инкой. Я тогда тоже хотел рога ему погнуть, да передумал чего-то. Инку жалко стало, да и у меня дела пошли в гору. Чего вы мне лепите? Сами-то хоть знаете?

- Хватит травить нам баланду, эти байки мы слышали миллион раз. Понимающе ухмыльнулся Макс. - Ближе к теме. Докладывай, чем ты руководствовался, когда в упор, на глазах у тещи, ты пристрелил Владимира Соколовского.

- Ну вы буреете, мужики. - Рассеяно приземляясь на крыльцо Буров облизал пересохшие губы. - Тут от своих грехов не знаешь как отмыться, а вы ещё и чужие шьете.

- Ладно, Буров, шуткуем мы. - Сжалился я над несчастной рыжей сукой, что уставилась на меня тоскливыми собачьими глазами. - А вот теперь отвечай серьезно, где твоя записная книжка, расческа и наручные часы?

- Ну и шуточки у вас, менты гребанные! - Вместо того, чтобы учтиво ответить на вопрос попер на нас Буров. - Ведь я в самом деле подумал, что Инкиного козла ктото замочил. Думайте, что говорите! Такими вещами не шутят!

- Не волуйся, Витек, его и в самом деле замочили. - Успокоил его Макс. - Сейчас перед нами стоит задача, как можно скорее найти убийцу. Если мы этого не сделаем, то, как единственного реального подозреваемого мы захомутаем тебя, а там иди доказывай, что не верблюд. То есть ты не меньше нас заинтересован в скорейшей поимке преступников. Я правильно говорю?

- Правильно, неправильно, какая разница? Козла жалко, он хоть и замшелый снаружи, а внутри мужик был хороший. Что от меня - то требуется?

- Правды. Отвечай, куда ты дел часы, книжку и расческу?

- А хрен его знает. Может сам обронил, может в бане свистнули, а может те развратные узбеки обшмонали, или в трезвяке менты позарились. Точно-то вспомнить не могу. Когда я утром в трезвяке одевался тот капитан ничего этого мне не отдал и сказал, что у меня в кармане не было ни гроша, а я хорошо помню, что брал с собою в баню пятьсот рублей с какими - то копейками. Бабки тоже исчезли. А ты попробуй, поспорь с ним, себе дороже будет. Он жирный как американскй шериф и злющий словнемецкая овчарка. Извинился я, взял квитанцию и убрался восвояси.

- Когда это произошло? - Вновь перехватил я инициативу.

- В баню я пошел двадцать четвертого, а домой вернулся двадцать пятого февраля.

- В какой бане ты мылся и в какой вытрезвитель потом пошел.

- Я не пошел. - Обиделся Буров. - Меня повезли. Повезли от бани "Родник" в заводской вытрезвитель. Спрашивается, зачем? Я и сам был в состоянии поймать тачку.