Михаил Петров - Гончаров и Бюро добрых услуг

- Не надо, Костя, мне тепло. - Блаженно растянув красные щеки с трудом проговорила она.

Не трогай меня. Мне нельзя шевелиться, потому что иначе я замерзну. Ты иди домой, а я здесь побуду. Мне хорошо.

Только этого мне и не хватало. Не надо быть медиком чтобы понять - она находилась в критическом состоянии, то ли сходила с ума, то ли окончательно замерзала. И в том и в другом случае нужно было что - то предпринимать. Но что? Мое универсальное лекарство, щедрые пощечины тут не помогут. Да и вообще может ли ей теперь что-то помочь? Гончаров, это какой - то рок. Стоит только бабе с тобой переспать, так она сразу же становится потенциальным покойником, впрочем мы все потенциальные покойники и ходим под Богом.

Взвалив её на плечо я вышел из развалин. У самого - то ноги работать отказывались, а тут ещё эта непосильная ноша, которую временами хотелось бросить и бежать из этого леса куда глаза глядят. Но я знал, что если это сделаю, то сам, своими руками поставлю на себе крест. Стиснув зубы я делал следущие мучительные шаги и вновь гаденькая мысль скользким змеенышем забиралась в черепную коробку. Сколько продолжалось это мучительное путешествие с остановками, теперь трудно сказать.

Однако оно пошло мне на пользу. Достигнув обрыва я с удивлением почувствовал, что мои мышцы вдруг разогрелись и заработали с большей отдачей. Больше того, нещадно заболели, ожили ноги, а самое главное то, что подлая мыслишка, вконец устав со мной бороться оставила меня раз и навсегда.

- Ничего, Верунчик, ещё поживем. - Довольный произошедшей во мне переменой похлопал я по её голому заду. - На берегу не так холодно, а в лесу ещё теплее будет. Самое главное вскорабкаться к беседке, а там мы уже дома. Сейчас я тебя как следует разотру и мы рванем в обход. В лоб нам эту высоту не одолеть. Эй, да ты меня не слушаешь? Сейчас ты у меня заговоришь.

Правильно я делаю или нет, этого я не знал, но кроме как растереть её снегом я ничего не мог. Швырнув её сугроб я с яростью накинулся на её тело. Я его щипал, рвал, кусал, топтал... Господи, что только я с ней не делал!

- Больно! - Закричала она и только тогда я вытащил её из снега и хлесткими пинками погнал вверх, в обход обрыва.

В беседку она заскочила сама. Мне оставалось только укутать её в свою куртку и влить в неё двести граммов коньяка. Все остальное ушло на растирание ног, которые я старательно завернул в гепардовый плед. Сам же я довольствовался бутылкой сухого вина и зажигательной лезгинкой под луной, которую исполнял с большим чувством. Лишь через час она кое-как обогрелась и завопила от боли.

Восприняв это как сигнал к действию я перешел ко второму этапу нашего возвращения, а именно заставил мою прелестницу бежать по траншее. На этот раз она падала гораздо реже и уже вскоре мы увидели бруствер за которым нас поджидал уютный салон БМВ со всякими его приятностями и сюрпризами.

Сюрприз нас поджидал, но только не в салоне БМВ, а рядом с ним, или вернее сказать, то что от него осталось. А осталось от него не много. Кусок задницы и торчащие в стороны дверки. Они уродливо и жалко топорщились из под отвала бульдозера. Сам бульдозер не пострадал. Сделав свое грязное дело, теперь он невозмутимо молчал. Видимо его сил хватило только на то, чтобы сплющить автомобиль в лепешку и вдавить его останки в обледеневшую глыбу снега. С самой же глыбой, без твердой руки машиниста, он справиться уже не мог. А может быть он просто маленько заспал и не успел вовремя подбросить топливо. Трактор заглох, а бульдозерист, желая избежать ненужных осложнений, позорно бежал. В любом случае было понятно, что сама по себе, накатом, машина не могла бы принести столько неприятностей. Без человеческих рук ни одна гадость не обходится.

- ... как истукан? - Наконец - то до меня дошел голос Верещагиной. Очнись.

- Уже очнулся. - Прижался я к ней. - Такие вот пирожки с котятами, Верунчик.

- Значит все? - В сотый раз за день заревела она. - Мы столько старались, столько натерпелись, а конец один...

- Конец, Верочка, один не бывает. У каждой современной женщины их должно быть много, а помирать пока рано. Имея под руками такого мастодонта это было бы просто смешно. Залезай в кабину, там хоть не дует, а Константин Иванович тем временем что - нибудь придумает.

Перво - наперво я выключил скорость, а потом попробовал завести его со стартера. К моему великому удивлению, аккумулятор оказался в полном порядке и не остывший ещё пускатель, радуя серце, затарахтел весело и ритмично. Не продвел и его подопечный, выдохнув в небо шматок дыма дизель хлопотливо и заботливо застучал всей своей требухой. Методом проб и ошибок я отыскал тумблеры включения фар и вскоре наш агрегат стал похож на новогоднюю елку.

- Верка, сплюнь три раза, чтоб пронесло. - Отрегулировав газ я передернул реверс и отпустил сцепление. - Поехали, мой хороший, поехали, мой славный. Ну вот, Верка, а ты боялась. - Забыв поднять нож я начал на месте разворачивать бульдозер.

- Что ты делаешь! - В ужасе вскричала она видя как над капотом вздымается и растет уродливая лепешка её БМВ. - Ты же мне всю машину искорежил!

- Ожила? - Перекрывая дизельный рев крикнул я. - Тепло стало ты и расчирикалась? Успокойся и не вякай, от твоей иномарки одни воспоминания остались. Лучше подними свою задницу, вытащи из под неё телогрейку и накинь на меня, а тачку ты себе другую купишь. Скажи спасибо, что живые.

- Да я же не про то. - Набрасывая на меня засаленный фуфан извинилась она. - Думала достать оттуда какую - нибудь одежду, мы же снизу совсем голые.

- Голые. - Печально согласился я. - Но вытащить из сплющенного груда железа хотя бы носовой платок мы все равно не сможем. Только замерзнем и зря потеряем время.

- Но там же все мои документы, деньги и кредитная карточка, а потом как ты собираешься ловить машину в таком виде? Они подумают, что ты маньяк и не остановят.

- Сексуальный маньяк с голым членом по дорогам не разгуливает. Удачно парировал я. - Он сидит под кустиком и выжидает свою жертву.

- Тогда подумают, что ты идиот. - Не сдавалась она. - И все равно не остановят.

- В таком разе тачку будешь ловить ты. - Согласившись с её доводами ответил я.Какое тут расстояние до дороги?

- Не знаю, наверное километра четыре.

- Значит часам к восьми допыхтим, а в девять будем уже дома. Как у тебя ноги?

- Болят, но ноги ещё полбеды, главное чтобы с женскими делами обошлось. А ещё меня волнуют документы и кредитная карточка. И ещё там старые фтографии, которые ты просил. Там их всего пять штук, будет жалко если они пропадут.

- Успокойся, завтра утром сюда вернемся и все заберем. Почему ты привезла мне только пять фотографий?

- Сколько нашла, хотя мне кажется, что их было гораздо больше. Жалко, если пропадут и эти. Постарайся их сохранить.