Михаил Петров - Гончаров разгадывает семейную тайну

"Отцепись, идиот, - рявкнул я, стряхивая придурка в снег и подходя к машине. - Тебя мне только не хватало".

"И не хватало, начальник, ой как не хватало, - радостно согласился умалишенный и на карачках подбежал ко мне. - Мне тебя не хватало и водки. Шибко Антошка водку любит. Он только не любит, когда на него трактором едут. Бо-о-ольно тогда Антошке. Он любит на тракторе кататься. А ты его покатаешь?"

"Чего ты там бормочешь, пень слабоумный? - заинтересованный его бредом, спросил я. - На кого там трактором едут?"

"Йех-ма, тррры, едет на Алешку трактор, тррры! Антошка все видит, у Антошки глаз хороший, глотка луженая, водки много пьет. Антошка все знает".

"Чего ты там все знаешь? - за грязный воротник приподнимая его с колен, строго и грозно спросил я. - Ну-ка, колись, придурок, а то в тюрьму посажу".

"Нельзя Антошке в тюрьму", - категорично, со знанием дела заявил он.

"Ну тогда в дурдом, - удивленный его правовой осведомленностью, предложил я альтернативный вариант. - Там тоже не сахар. Колись, блаженный".

"Надо, однако, водку купить".

"Нельзя христовых людей спаивать, - наконец сдался я. - Лучше я тебе пятачок подарю".

"На пятачок водки не дают. Злой ты, начальник, тогда я другому все расскажу".

Все-таки он меня достал. Купив поллитровку, я затащил его в машину и, отъехав на сотню метров, дал ему право голоса.

"Повтори, что ты мне давеча молол?"

"А я не молол, - гордый своей значимостью, ответил он. - Антошка в кустах сидел. Никто не видел, а я хорошо видел, потому что никого не было".

"Да что же ты там видел? - теряя терпение, повысил я голос. Еще не хватало, чтобы меня, следователя милиции, водили за нос юродивые. - Говори, а то водку отниму".

"Алешка ехал, а Сергей шел. Сережка встал - Алешка встал. Сережка на трактор полез и ругался - Алешка молчал. Опять Алешка ругался - Сережка молчал. Антошка боялся - никого нет. Сережка Алешку палкой по голове бил, бил. Долго бил, Алешка уже упал, на гусенице лежит, а он все равно бил. Антошке страшно. А Сережка Алешку под гусеницу бросил и по нему поехал. А потом он ушел. Антошка еще долго в кустах сидел. Страшно. Потом много людей прибежали, а я убежал. Вот и все. Пойду я водку пить".

Такой вот между нами произошел диалог, - закончив свой рассказ, усмехнулся Чугунков.

- И вы, конечно, завели на Логинова дело? - криво ухмыльнулся Мамай.

- Не смешите меня, братцы-кролики, вам ли про это спрашивать? Какой же начальник будет менять уже оформившуюся, удобную для него точку зрения? И на каком основании? На основании бредней бывшего мента, а ныне хромого калеки? Или на основании свидетельских показаний умалишенного бомжа? Ведь, кроме него, никто ничего не видел. Я конечно же капнул на него для очистки совести, ну и что? Потрясли они его для блезиру и с миром оставили.

А вот вам еще один факт для размышления. На следующий день я все же опять приехал в Листвянку. На всякий случай хотел записать лепет юродивого на портативный магнитофон. И что же вы думаете?

- Я думаю, что Антошку вы не нашли.

- Вот именно. Блаженный, проживший на одном месте больше сорока лет, неожиданно исчезает. Что вы думаете по этому поводу?

- Думаю, что по весне он проявился в качестве "подснежника" с проломанным черепом или колото-резаными ранами.

- Точно, а куда, по вашему мнению, делся контейнер с золотом?

- По моему мнению, Константин Иванович хочет принести нам еще один пузырь.

- Константин Иванович хочет в сортир, а кому надо, тот пусть и идет за своим пузырем. Я, между прочим, уже загрузился под завязку, а нам с тобой предстоит еще один визит к даме, и если ты будешь стоять на карачках, то мне за тебя будет стыдно. Извините, Кантемир Егорович, но нам пора.

- Конечно, я вас понимаю, дело прежде всего, - обиженный таким поворотом дела, ответил обманутый в своих ожиданиях Чугунков. - Всего вам хорошего, а я-то думал, вам будет интересно узнать еще кое о ком.

- Конечно же интересно, - выкладывая небольшой аванс под его болтливость, заверил я Кантемира. - Вы просто не так меня поняли, я не хочу, чтобы мой старый товарищ в незнакомом городе рыл рогом землю. Я весь внимание.

- Прошло некоторое время, и я стал замечать, что Ольга, тогда еще Бокова, живет не по средствам. Нет, не то чтобы она шиковала, нет, но вдовы с двумя детьми в наших селах так не живут. Конечно, я сразу же отследил связь между нею и Логиновым. Сделать это было несложно, поскольку вся Листвянка об том гудела. Такое бесстыдство деревенскими бабами воспринимается плохо, но в конце концов, это их личное дело. Меня интересовало совершенно другое - почему Ольга стала покупать дорогие вещи? Понятно, что их мог подкидывать любовник, но не в таких же количествах. Откуда берет начало источник, я понимал, но только и всего. Мне нужно было установить место его впадания. Иначе говоря, узнать, кто скупает золото у Сергея Логинова. Первым делом я прощупал трех зубных техников нашего города, но ничего интересного не обнаружил. Связь между ними не просматривалась, а для того чтобы копать глубже, нужны были деньги, здоровье и желание. Ни того, ни другого, ни третьего у меня не было. У моих бывших шефов тоже.

Как-то в конце семьдесят четвертого года совершенно случайно я забрел в наш ресторанчик выпить кружку пива и увидел там своего спасителя, старого хирурга Михаила Иосифовича Шихмана. Он сидел в укромном уголке под фикусом, пил коньяк и почему-то нервничал. Первой моей мыслью было подойти к нему и в который раз поблагодарить его за мое чудесное исцеление. И я уже собрался это сделать, когда заметил, что доктор не один. Совершенно скрытый кактусом, с ним рядом сидел Сергей Логинов. Скажите мне, что может быть общего между умным евреем и сомнительным диспетчером? Тогда-то я и вспомнил, что брат Михаила Иосифовича - Арон Иосифович трудится в Новокузнецке зубным врачом.

- И вы, конечно, щадя своего ангела-спасителя, решили на всей этой истории поставить крест? - ехидно спросил Мамай.

- Представьте себе, да, и так бы на моем месте поступил любой порядочный человек, но теперь, когда Михаила Иосифовича нет в живых, я могу сообщить адрес его новокузнецкого брата.

- На что он нам? - удивился я. - Кажется, и без того все понятно.

- А так, на всякий случай, - заботливо передавая мне писульку, ответил Кантемир. - А может, все-таки по маленькой?

- Спасибо, но это будет перебор.

Оставив огорченного Чугункова, мы побрели по адресу, любезно нам предоставленному секретаркой Людушкой.

- Ну и что ты можешь сказать по поводу всего услышанного? - тормошил я на ходу засыпающего Мамая. - Каковы твои размышления?

- Размышлять я буду потом, - важно подняв указательный палец, заявил он. А пока мы с тобой собираем необходимую нам информацию.

- Водку ты в брюхо себе собираешь, - обиженно огрызнулся я.