Наталья Андреева - Куда уходят грешницы, или Гробница Наполеона

Валентин с ужасом ждал: вот-вот за ним придут. Не пришли. Насколько он был в курсе, предварительное следствие длится два месяца, а потом дело приостанавливается, если преступника так и не нашли. Два месяца он жил в страхе. И ездил на автобусе.

И пока ехал в экспрессе час на работу, час с работы, эта фраза и вспомнилась: «за все в жизни надо платить». Помогут тебе теперь твои деньги? Разве дать взятку следователю? А если не возьмет? Сейчас же борьба с коррупцией! А дипломы? Помогут? А как насчет страховки от всех бед на свете? Правильно говорят: от тюрьмы и от сумы не зарекайся. Разные мысли лезли в голову. Нет, нельзя играть судьбой. И хвалиться тем, что ты от всего на свете застрахован, нельзя.

Всего через неделю Валентина Борисюка стали шантажировать. Кое-какие сбережения у него имелись. Но пришлось оплатить ремонт машины. И вообще: при мысли о том, что приходится просто так отдавать триста, а потом и пятьсот долларов в месяц, Валентину становилось тошно. И до каких пор? Всю жизнь? А ведь ставки будут повышаться!

Шантажист настаивал именно на ежемесячных выплатах. Валентин скрипел зубами, но платил. Регулярно отсчитывал из конверта с зарплатой зеленые сотенные и перекладывал их в другой конверт. Для бережливого Валентина Борисюка это был просто нож в сердце! Да-да! В самое сердце!

Вот почему он не хотел жениться. С таким камнем на шее! А тут еще Маринка, ребенок… Опять-таки, Инга виновата! Сосватала ему подружку на презентацию. Землячку из того же провинциального городка, где родилась сама. Как не помочь! И разве Валентин мог ей теперь отказать?

Маринка на пять лет моложе Инги, но для модели и двадцать пять – возраст солидный. Несколько лет в запасе еще есть, но если до двадцати пяти блестящей карьеры не сделала, то потом уже поздно. Когда шестнадцати-семнадцатилетние девочки блистают на подиумах! Школьницы, которые смотрят на «старушек» свысока! Вот и ловят вышедшие в тираж модели женихов с квартирой и московской пропиской.

Что теперь будет с Маринкой? И тут Валентин невольно рассмеялся! Называется, поймала жениха! Уголовника! Придется ей делать аборт. И искать новую жертву. А ведь Маринка и Инга – подружки. Секретничают небось, делятся друг с другом маленькими тайнами. Выходит, Инга подружку не предупредила? Или предупредила? Сколько же человек знает о том, что Валентин Борисюк совершил наезд со смертельным исходом и скрылся? Неужели всех убивать?!

И за что ему все это? За что-о?!.

– …Итак, – со значением сказал Даниил Грушин. – Вы все думаете, что Борисюк – шантажист. Открываю карту: он шантажируемый.

– Как так? – ахнула Прасковья Федоровна.

– Да ну! – изумился Сид.

– А ты ничего не скажешь? – обратился Грушин к Инге. Та сидела бледная и молчала.

– Грушин, не тяни, – поторопил Артем. – Кто его шантажировал? И за что?

– Полгода назад Валентин Борисюк сбил человека. Они ехали в машине с вечеринки. Кажется, отмечали день рождения Инги. В офисе. Их было трое: Валентин, Ваня Смирнов и Инга. Валентин за рулем. На перекрестке он совершил наезд. Пострадавший скончался на месте. Правильно я говорю? – обратился Грушин к Инге.

– Инга? – спросил Артем. – Ты что, его шантажировала?!

– Я… Нет, – сдавленно ответила она. – Грушин, откуда ты узнал?!

– В марте ко мне приехал Ваня, – спокойно сказал хозяин дома. – Мой бывший шофер. Иногда он меня навещал. Так, по-дружески…

– Не говори ерунды! – отмахнулся Артем. – Какая дружба может быть у тебя с шофером? Чушь! Ты и Ваня? Бред! Его просто никто не замечал!

– А зря. О! Ваня – это же кладезь человеческих тайн! И, кстати, интересный собеседник. Он рассказал мне о наезде. И попросил совета.

– И ты ему, конечно, посоветовал! Не сомневаюсь! – зло сказала Инга.

– Инга, – тихо спросил Артем. – Ты его шантажировала?

– Нет!

– Неужели Ваня?

– Да почем я знаю?! – взвилась девушка. – Я просто об этом забыла!

– Итак, – подвел итог Даниил Грушин. – Артем, ты думал, что Борисюк – шантажист. И что он передает конкурентам информацию о твоей фирме. Ты ошибся. Он сам – жертва.

– Но что ему мешает быть одновременно шантажируемым и шантажистом? – усмехнулся Артем. – Поскольку ему нужны деньги, он платит и одновременно вымогает.

– Э, нет! – рассмеялся Грушин. – Я играю честно! Шантаж в чистом виде. Валентин Борисюк никого не шантажировал. Это значит, тебе надо искать другого. И у тебя, опять-таки, есть выбор!

– Грушин, ты меня достал! – сорвался Артем. – Выкладывай наконец все свои секреты!

– Чего ж тебе еще? Два шантажируемых открыты. В моем кабинете три трупа. Ты же умный. Сообрази!

– Ваня – свидетель, которого убрали, или шантажист? – в упор спросил Артем.

– Догадайся.

– Слушай, ты…

– А надо спросить у Валентина, – подсказала догадливая Прасковья Федоровна.

– Точно! – спохватился Артем. – Я сейчас к нему поднимусь и…

– Давай-давай, – усмехнулся Грушин. – Действуй.

– Как странно… Он ведь пытался мне сказать. Когда мы спустились вдвоем в гостиную. Он говорил: «Не хотел я его убивать! Случайно вышло!» Я подумал, что он о следователе. Оказалось, об этом наезде. Валентин так странно на меня посмотрел и спросил: «А вы разве не знаете?»

– Он был уверен, что Инга тебе рассказала, – пояснил Грушин.

– Инга мне ничего не рассказывала, – покачал головой Артем.

– Еще бы! Ценную информацию она приберегает на черный день!

– Скотина, – сквозь зубы процедила Инга.

– Попрошу без оскорблений, – усмехнулся Грушин. – Я не заставлял тебя это делать.

– Но позвольте? Зачем же тогда он ходил к следователю? – вновь влезла в разговор Прасковья Федоровна. – Тут уже я ничего не понимаю! Если он шантажируемый, зачем ему делать признание?

– Он не делал признания следователю, – терпеливо пояснил Даниил Грушин. – Разве непонятно? Он просто хотел проконсультироваться со следователем по уголовным делам. Что ему грозит в случае, если шантажист придет в полицию с доносом. Его и проконсультировали.

– Он испугался и… Убил! – с торжеством сказала Прасковья Федоровна. – А потом опять испугался и… Опять убил!

– Киру? – удивилась Инга. – Но при чем тут Кира?

– Может быть, ты рассказала ей по секрету о наезде? – намекнул Артем.

– Да мы перестали быть близкими подругами, как только я отсюда уехала! – отмахнулась Инга. – С какой стати мне говорить Кире про человека, которого она не знает? Про Борисюка?

– Да мало ли! – пожала плечами писательница. – Мы частенько пересказываем друг другу разные истории о незнакомых людях. Просто так. Потому что человек так устроен. Все сплетничают.

– Борисюк убил, – отрезал Артем. – И мы все это видели.

– Так что? – спросил Грушин. – Вызываем полицию?