Ксения Нестерова - Где найдешь, где потеряешь…

– Правильно Штырь говорил. Мы должны найти Антона, а если не его, то того, от кого наркотой пахнет. Усекли?

– Ага, – согласился Валет.

– Оставляем все, как Штырь решал. За бабой следим… А что Влас? – спросил Степан и на секунду задумался. Тряхнув головой, как будто что-то решил, сказал: – Завтра на похоронах встречаемся.

Встав и не прощаясь с теперь уже своими

подручными, так как этот раунд он у них выиграл без малейшего сопротивления и чувствовал себя на коне, Степан ушел.

Когда дверь за ним захлопнулась, Катька, задумчиво глядевшая ему вслед, вдруг спокойно сказала:

– Валет, а ведь этот козел нам жить спокойно не даст.

– Ты чего, шалава? – осведомился грубо Валет.

– А то… Поглядишь еще…

Анфиса убрала со стола бутылку. Сегодня она не могла ее видеть, а воспоминания о том, что вчера она пила эту дрянь, приводили ее в ужас. Настроение было упадническое. Очередная ее сумасшедшая любовь рухнула, а личная жизнь для любой женщины – это самое важное. Анфиса не была здесь исключением. Она не могла думать ни о Власе, ни об Андрее, ни тем более обо всей этой истории, в которую она попала. Чувство одиночества и бессмысленность существования толкали ее на страшную мысль – а зачем жить вообще? И что делать дальше?

– Ну ты, подруга, вообще, – сказала она своему отражению в зеркале. – Ну что за мысли, а?

Бесцельно побродив по квартире, она машинально убрала разбросанные вещи и подняла свою сумку, упавшую с тумбочки. Вытащила кошелек и заглянула в него. Его содержимое ее озадачило. На жизнь оставалось совсем мало денег. «Нет, все к черту, надо решать с работой», – приняла она решение.

и вспомнила о рыночной торговле. За этим воспоминанием вновь пришли мысли о Власе, а вместе с ними снова страх. Она поняла, что теперь боится Власа.

'Зазвенел телефон. Путаясь в полах длинного махрового халата, Анфиса подошла к телефону и на минуту замерла.

«Кто?» Но тут же решительно протянула руку и поднесла трубку к уху.

– Алло, алло, – услышала она голос тети Маши, не услышавшей никакого ответа.

– Да, – наконец выдавила Анфиса.

–До тебя, как до президента, – не дозвониться, – недовольно пробурчала тетушка. – И где тебя только носит? И вообще, Анфиса, за ум пора браться, уж если ты решила окончательно бросить своего мужика, так о хлебе насущном пора задуматься. Он тебе больше ни копеечки не даст, так и просил передать.

– Что? – не поняла Анфиса.

– А то! Что позвонил мне сегодня и высказал все, что о нас с тобой думает. И что нищие мы с тобой, и что характер у тебя дрянной, ну, в общем, много грязи налил. И я, оказывается, старая, из ума выжила, раз тебя уломать с ним жить не могу. – Тетя Маша секунду помолчала. – Я от него такого, сказать честно, не ожидала. Права ты, Анфиса, дрянь он человек, только о себе думает.

Тетушка вновь замолчала в ожидании ответа. А та не знала, что сказать. С одной стороны, она была поражена, что Андрей решился на это, с другой – это было вполне в его духе: он не любил проигрывать и всегда добивался, чтобы последнее слово было за ним. А главное, ее сейчас это совсем не трогало, кроме, пожалуй, одного – деньги, но она и в этом вопросе уже и не рассчитывала на Андрея.

– Тетя Маша, – сказала она нерешительно. – Ты не могла бы сегодня снять с книжки деньги за квартиру?

Тетушка вздохнула, но ответила спокойно:

– Могла бы, конечно. Только если уж у тебя ничего с работой не получается, то поживи у меня, а квартиру опять сдай. Мне вон твои жильцы звонили, что-то у них с теми хозяевами не заладилось, даже дороже, говорят, платить согласны. А, Анфиса?

– Я подумаю. А ты сними деньги, я заеду сегодня. Ладно? – попросила она.

– Хорошо. – Тетушка замолчала, как бы соображая, говорить Анфисе или нет, потом все же решилась. – А тот парень-то к Анне опять приходил.

– Какой? – Анфиса сразу встрепенулась.

– Ну, про которого я тебе говорила. Наркоман. Ее дома не было, а я пошла Маруську домой впустить. Смотрю, он возле ее двери стоит. Я подхожу, он так удивленно смотрит. Спрашиваю: «Тебе чего, молодой человек?» А он говорит: «Антона». Слышь? Делает вид, что не знает. Ну, я тоже молчу. А потом говорю: «Вы к нему по какому делу?» А он: «Должок за ним». Во как! Должок! Я спрашиваю: «А большой ли долг?» А он: «Не твоего ума, бабка, дело». Так грубо. Знаешь, спрашивает: «Где он?» «Не знаю, – отвечаю, – числится вроде в пропавших».

– А он что? – насторожилась Анфиса.

– Ничего. Матюгнулся и ушел. Во как! Это чего делается-то, Анфиса. Не в хорошем деле Антошка был замешан, точно, не в хорошем… Анну жалко, но я ей об этом наркомане говорить не стала… – Она вздохнула. – Да ладно, приезжай, я в кассу до обеда схожу.

Анфиса положила трубку.

«Штыря уже нет, а Степан опять приходил… Значит, его кто-то послал? Кто?» Она знала ответ на этот вопрос, но даже мысленно не хотела произносить это имя.

Однако силы и энергия начали к ней возвращаться.

– Все в порядке, подруга, – сказала она своему отражению в зеркале и щелкнула его по носу ногтем. – Живы будем – не помрем…

Степан угрюмо брел по темной улице. Принятая им недавно доза облегчила его состояние. Но все равно на душе было пакостно.

«Что теперь делать? – думал он. – Эх, найти бы поставщика и деньжатами разжиться. Штырь, конечно, гад был. Хоть о покойниках плохо и не положено говорить, но это факт. Сам как король жил, сволочь, а нам только на наркоту отстегивал».

Тут он вспомнил, что теперь он на троне, и даже горделиво выпрямился.

Он наподдал ногой пустую банку из-под кока-колы, и та с хлопком отлетела, покатилась, затарахтев.

– Сдох Штырь. Сдох, – произнес вслух Степан, и на душе стало почему-то легко. Он вспомнил, как Штырь тыкал в его сторону пистолетом. Не помогла пушка. Сдох, и ладно… Конечно, мстить за него Степан никому не собирался. Сказано это было, чтобы подельников в чувство привести и показать, кто теперь крутой.

«Они у меня покрутятся. Я им не Штырь. Устрою щенкам веселую жизню, – от этой мысли у Степана даже стало легче на душе. И вдруг он подумал о Катьке с другой стороны. Она давно уже ранила его сердце. Но тогда Катька была для него недоступна. Даже сейчас влияние Штыря было настолько велико на него, что он не сразу осознал, что теперь она свободна. – Во дела! Ну, теперь она от меня никуда не денется… Сколько хочу, столько…» – Но тут сладостная мысль его была прервана.

– Братан, закурить не найдется? – произнес мужской голос, показавшийся Степану знакомым.

Дорогу преградили двое. Степан глянул на говорящего и остолбенел, узнав Власа. Второго он в темноте не рассмотрел , да и не до него ему сейчас было.

– Ну что, не узнал, пацан? – скривился Влас, угрожающе шагнув вперед.