Игорь Рябов - Пуля уже в пути (СИ)

Оксанка грустно и доверчиво улыбнулась, больше глазами, чем губами, но все-таки стала стаскивать с себя куртку.

— Вот и умничка, — похвалил я её.

Николай деликатно отвернулся и, подхватив рюкзак, направился к воде, осторожно ступая босыми ногами, чтобы не напороться на какую-нибудь корягу.

— Попробую, как водичка. Я стартую первым.

— А крокодилов не боишься? — крикнул я ему вдогонку. — Вдруг покусают за мягкие места.

Он в нерешительности замер на полпути и обернулся.

— А откуда им тут взяться? В Грузии они вроде бы не водятся.

— Да черт их знает, Колек! Наверное, нет. Но ты лучше на всякий случай у пираний поинтересуйся. Они здесь местные и всех в лицо знают.

Я весело рассмеялся, удовлетворенный произведенным замешательством. Николай плюнул в сердцах и двинулся дальше, потихоньку подкрадываясь к кромке воды.

— Ну и шуточки у тебя, Филин!

— Да, это вам не тонкий английский юмор, — я поскреб в затылке. — Мы ведь колледжей не кончали, все больше по подворотням ошивались. Так что привыкай. Нам с тобой, Никола, ещё полмешка соли предстоит совместно слопать, не морщась.

— А если там и вправду крокодилы водятся?! — испуганно произнесла Оксанка, искоса взглянув на меня, и принялась стаскивать джинсы.

— Вернемся домой, и будешь изучать заново зоологию, двоечница. Ты думай, что говоришь — то.

— Отвернись, пожалуйста, — скромно сказала мне Ксюшка, берясь за майку, под которой больше ничего не угадывалось.

— Можно подумать, я тебя в первозданной наготе не видел. — Вспомнился самый первый миг нашего знакомства, когда она в чем мать родила стояла под дулом моего пистолета, а невдалеке на полу валялся в бессознательном состоянии окровавленный мафиози Рыжий. — Тоже мне сенсация сезона.

Уколоть-то я её уколол, но, конечно же, отвернулся, чтобы не смущать девчонку. Майка полетела в рюкзак, присоединившись к остальным шмоткам.

— А теперь сиди и жди меня здесь. Я отволоку рюкзак на ту сторону, а потом вернусь за тобой. И не высовывайся из кустов, нимфа, а то всех диких тварей в округе соберешь своим заманчивым видом.

Я все-таки не удержался и мимолетно бросил взгляд на стройную девичью фигурку, едва прикрытую снизу узкими полосками материи. Они больше демонстрировали все достоинства и ладность форм, чем что-то скрывали от посторонних глаз.

— Ну и мода у молодежи! — выпалил я и, подняв котомку, помчался к воде, сверкая пятками. — Так и с катушек недолго слететь.

Голова Николая уже покачивалась на середине реки рядом с рюкзаком, который он, подняв левой рукой, пытался удержать над водой, чтобы не замочить патроны и одежду. Другой рукой он активно загребал, стремясь побыстрее попасть на сушу.

Я осторожно вступил в мутные воды. Первые шаги дались без затруднений, но на третьем я чуть было не ушел с головой под воду. Коварное дно оборвалось неожиданно резко. С трудом удержавшись на ногах, я повернулся спиной к противоположному берегу и постарался повторить маневр Новикова. Оказалось не так уж и холодно, как ожидалось, но с таиландскими курортами все-таки не сравнить. Тело обожгло, кожа сразу же покрылась мелкими мурашками. Да и плыть приходилось неторопливо, прилагая все силы, чтобы не намочить рюкзак.

Пока я добрался до берега и нащупал ногами твердую поверхность, низ котомки все же успел несколько раз окунуться, и теперь с него тоненькими струйками стекала вода. Но брезент был новым и плотным, и хотелось надеяться, что ничего страшного не случилось. Больше всего я опасался за сигареты и одежду.

Новиков сидел прямо на земле и пытался отдышаться, зябко обхватив колени руками. Зубы его выбивали мелкую дробь. Заплыв тоже дался ему нелегко. Мокрые волосы сосульками свесились на лоб, и по ним вниз струилась вода.

— Ну и что тебе ответили пираньи? — я присел рядом.

— Да пошел ты…

— Прямо так и сказали? — удивился я, и Николай расхохотался, постепенно согреваясь от смеха.

— А с тобой не соскучишься, Гоша.

— Это точно! — подтвердил я и, поднявшись, направился назад. — Юмор у меня своеобразный. Тебе автоматы забирать, — напомнил я Новикову, и он безрадостно последовал за мной. — А то мы сейчас беззащитны, как младенцы. Можно из рогаток перестрелять.

— Гоша, а может быть, махнем не глядя? — лукаво поинтересовался Новиков. — Тебе вершки, а мне корешки.

— Я тебе и вершки, и корешки вырву разом, если её тронешь, — строго произнес я. — И не посмотрю, что соотечественник. Похоронят на почетном месте, в могиле неизвестного туриста.

— Да я пошутил! — возмутился Коля, входя в воду. — Чудак — человек.

— Я тоже, — сказал я и рыбкой нырнул вглубь.

Обратный путь не занял много времени. Пока нам везло, и в ближайших окрестностях стояла мертвая тишина. Даже птицы перестали щебетать. Или просто надоело бестолку горло драть, или мы распугали их своим внезапным вторжением в их владения.

Николай взял автоматы и исчез.

— Пойдем, окунемся. — Я протянул руку Оксанке, сидевшей на земле. — Водичка — мёд, а вот вылезешь — слегка прижмет. Пошли, пошли, время не терпит.

Ксюшка поднялась, покраснев от смущения, и робко сделала первые шаги. Я сцапал её за руку и, не давая опомниться, поволок за собой. По пути старался растолковать ей то, что придется делать.

— Ты, Ксюха, главное не буянь и не сопротивляйся. Тогда все пройдет быстро и незаметно. Домчимся, как "Метеор" на подводных крыльях. Как только войдем в воду, расслабься, а остальное предоставь мне. Понятно воркую?

Она хлопнула в ответ пушистыми ресницами, и мы с ходу влетели в реку, подняв армаду брызг.

— Ой, холодно! — Она попыталась было дернуться назад.

— Потерпишь, ничего с тобой не случится, — я притянул её к себе. — Повернись ко мне спиной и помни, что я тебе советовал.

Я просунул левую руку ей под мышку и обхватил за грудь, крепко прижав к себе.

— Поехали в лес за орехами, — и сделал шаг назад.

Дно опять круто оборвалось, и мы на какое-то мгновение погрузились в холодную пучину. Когда же вынырнули на поверхность, Оксанка вцепилась заостренными коготками обеих рук в мою, оставляя там глубокие вмятины. Сердце её гулко барабанило, как у загнанного зайчишки, ощущаясь даже через упругость маленькой груди, уткнувшейся твердым соском в изгиб моего локтя. Густые волосы моментально намокли и висели теперь длинными сосульками.

Я активно загребал правой рукой, борясь с несильным течением, а сердце мое тоже отчаянно рвалось из груди на простор, отстукивая ритм в темпе диско. Только это был не страх. Честно говоря, я хотел, чтобы этот заплыв продолжался вечно. Даже холод перестал ощущать. Так трогательна была безраздельная доверчивость, и казалось допустимым всё. В конце концов мне даже стало совестно за свои слишком смелые мысли. Хорошо, что в этот момент я почувствовал под ногами дно.