Марина Серова - Криминальный кураж

Наконец гудки прекратились, и в мембране прозвучал сонный голос:

— М-му? Кому делать нечего?

— Ванька, сунь голову под холодную воду, — приказала я. И через некоторое мгновение услышала шорох струй, ударявших по телефонной трубке. Черт, этот чудик вместе с телефоном душ принять решил, что ли?

— Ну и кому я понадобился? — уже значительно более осмысленно поинтересовался Сидоренко, громко отфыркиваясь от воды. Зато в трубке раздалось подозрительное бульканье.

— Говорит Татьяна Иванова, — представилась я суховато. — Оденься и жди меня. Мне нужна твоя помощь. И ради бога, не засыпай.

— А, Танюха! — обрадовался Сидоренко. — Лады, жду тебя. Прикинь, я сейчас трубку искупал. В холодной воде, между прочим.

— Это я поняла, — хмыкнула я и бросила: — Увидимся.

После чего оперативно переоделась в черные джинсы и водолазку, перекинула через плечо сумку с отмычками и прочим сыщицким барахлом и выскочила из подъезда. Уселась в машину и бежевой стрелой, вскрывающей ночную чернь подобно консервному ножу, понеслась к Ванькиному дому.

Внутренне я была готова к вороху проблем, сопряженных с обществом Сидоренко на ответственном ночном задании. Но не таких же!

Остановив «девяточку» за углом, я вихрем ворвалась в Ванькин подъезд и надавила подушечкой пальца на кнопку звонка. За дверью раздался истошный визг, а я только фыркнула — у Сидоренко вообще оригинальные привычки. Например, звонок этот он сделал себе сам уже достаточно давно, причем с неделю рассекал город в поисках нужной звуковой платы, имитирующей душераздирающий вопль. Это происходило как раз, когда мы познакомились и я металась по городу вслед за ним, подозревая во всех смертных грехах. А когда зашла навестить и услышала крики, решила, что кого-то режут.

Короче, рыжий Ванька — бо-ольшой оригинал, но лучше бы он был совершенно обычным скучным ученым.

Распахнув передо мной дверь, Ванька осведомился:

— Ну и чего ты меня будила?

А я фыркнула, стараясь сдержать смех. Вот и дай человеку добрый совет. Как говорится, заставь дурака богу молиться, он весь лоб расшибет. Ванька был мокрый, причем весь, как цветок с похожим названием. С прядей рыжих всклокоченных волос стекала вода, словно с веток плакучей ивы, оставляя на ковре темные влажные пятна. На тумбочке красовался многострадальный телефон, которому страшно не повезло оказаться у такого хозяина. Вокруг беспроводной трубки тоже образовалась лужица.

— Ванечка, ты сможешь узнать ваши чертежи? Последней разработки? — поинтересовалась я. Младенческие синие глаза широко-широко распахнулись, заняв пол-лица ученого.

— Ты чего? — возмутился он. — Да я эти чертежи тебе на память нарисую, не то что узнаю. Чуть не всю работу сам делал, между прочим! — вопил Ванька. Я только диву давалась — с чего это он впал в такую ярость? Но его порыв, на мое счастье, пролетел, как стремительная весенняя гроза, и уже через секунду Сидоренко заинтересованно пытал меня: — А почему ты задаешь такие странные вопросы? Ты нашла убийцу? Зачем я тебе понадобился?

— Мне необходимо, чтобы ты поехал со мной. Только, ради бога, без моего приказа ты не должен и шагу ступить. Дело попахивает криминалом, и я, вообще-то, не должна тебя с собой брать. Но я чертежи не узнаю, а в том месте, куда я направляюсь, они могут оказаться. Впрочем, решать тебе — можешь просто изобразить мне свои чертежи, а я попытаюсь сопоставить их с тем, что увижу.

— Танька, заметь, ты меня уже второй раз оскорбляешь. Разумеется, я с тобой поеду.

Я согласилась, тяжело вздохнув, и мы пошли к машине, а я поинтересовалась:

— Ты тачку-то свою забрал?

— А то как же! С меня офигительный штраф стрясли! — возмущенно замахал руками Сидоренко, а я пожалела о своем опрометчивом вопросе. Его лапищи метались у меня под носом, начисто закрывая обзор, и уж конечно, не помогали вести машину.

— Слушай, а ты можешь не махать руками, когда рассказываешь? — поинтересовалась я и вздохнула с облегчением — Ванька послушно и скромно сложил руки на коленях и для верности сплел пальцы между собой, продолжая рассказ.

— И менты меня еще раз вызывали. Задавали те же самые вопросы, что и раньше, зато промурыжили часа два. Андрэ все еще не обнаружили ни живым ни мертвым, — вещал Ванька. И снова начал размахивать руками, помогая языку — ненадолго же его хватило.

К счастью, к тому времени мы успели доехать до фирмы «Спешл Техно» и аварийная ситуация обошлась без нас. Еще не хватало машину разбить из-за малость чокнутого ученого Ваньки Сидоренко.

— Теперь веди себя тихо, — приказала я, выбираясь из машины. — И вообще, посиди пока здесь, я разведаю обстановку.

Ванька вроде бы согласился, и я подошла к высоченному зданию с узкими стрельчатыми окнами. Надо посмотреть, откуда лучше будет проникнуть в фирму. С кабинетами уже там разберусь, а пока…

Я шла впритирку к стене, стараясь с ней полностью слиться. Заглянула в прозрачную дверь холла — нет, здесь путь заказан. В холле мирно дремал взрослый мужик в привычной уже глазу пятнистой зелено-серой форме. Перед ним обложкой вверх лежала аляповатая книжица, судя по виду — детектив, просвещается мальчик. Тускло светила лампа наверху.

Но здесь обязательно должен быть черный ход.

Я обогнула здание и услышала шорох за спиной. Развернулась, приготовившись ударить преследователя и сбежать, и тут раздался жаркий шепоток идиота Ваньки, который довел меня до предынфарктного состояния.

— Танюх, мы займемся взломом? — восторженно предположил чертов Сидоренко, а я рявкнула, с трудом заставив себя приглушить голос:

— Придурок! Сказала же — сиди в машине! Ты меня напугал до чертиков!

— Прости, — растерянно пролепетал Сидоренко. Похлопал своими наивными глазами, а я наконец в полной мере поняла, во что ввязалась, взяв его с собой.

— Так, если еще хоть раз не послушаешься меня, оставлю тебя в «Спешл Техно», а сама уйду. Будешь сидеть там до утра. Вот тогда тебя обязательно посадят, можешь мне поверить, — пригрозила я, стараясь обезопасить собственную свободу.

Ванька, кажется, проникся и закивал, слегка побледнев, отчего даже в темноте на его носу можно было разглядеть веснушки.

— Ты хоть машину закрыл, блаженный? — спохватилась я.

Но Ванька только помотал головой, присовокупив:

— А ты мне ключи оставила?

Оставив его у задней двери в здание, я несколькими тигрино-кенгуриными прыжками достигла своей бежевой «девяточки» и, закрыв дверцы, включила сигнализацию. За лобовым стеклом загорелся алый огонек. После чего вернулась к Сидоренко и, вцепившись зубами в карманный фонарик с узеньким, но достаточно ярким лучиком, склонилась над замком. Ванька, подозрительно тихий и покорный, стоял рядом, даже не пытаясь проследить за моими действиями.