Наталья Андреева - Нагадали мне суженого

– Я думаю, Александр Николаевич художника не убивал.

– Полагаешь, надо копать в другом направлении?

– Кукушкин мне сказал, что Зима положил глаз на Дашу Буханкину. Ты же знаешь, какой отчаянный ревнивец наш Сильвестр. Тем более у него нет алиби. Займись-ка этим. А я беру на себя Эрато.

– Кого?

– Поэзию. А заодно и прозу. – Я тяжело вздохнула. Не хотелось объясняться с Колено, но придется.

– Все понял. Исчезаю.

Сеня хотел поцеловать меня в губы, но я ловко увернулась, и поцелуй вышел смазанный. Закрыв за теперь уже совсем своим мужчиной дверь, я отправилась получать нагоняй от мамы.

– Радоваться надо, а ты ломаешься, как девочка! Человек при хорошей должности, непьющий.

– Полкаша тоже был непьющий, – усмехнулась я.

– Да что ты сравниваешь! Какой-то страховой агент и милиционер!

– Сеня взяток не берет.

– Без куска хлеба не останешься, – авторитетно заявила мама. – А главное, родишь наконец ребенка. Он здоров, у него уже двое, ты тоже здорова.

– Уверена? А может, я больна?

– Щучкин говорит, что с тобой все в полном порядке.

– Ты была у моего гинеколога?!

– Хороший гинеколог у нас один на весь город. Я тоже регулярно обследуюсь. Просто спросила между делом.

– Между мазком на гонорею и анализом крови на сифилис?

– Господи, откуда у меня сифилис?!

– Я не знаю, зачем ты потащилась к гинекологу. Может, решила забеременеть вместо меня?

– С тобой совершенно невозможно разговаривать! Ты все выворачиваешь наизнанку! Рожай – и точка!

– Достали вы меня. Я с ним сплю. Устраивает тебя? И не предохраняюсь. Отношения официально оформлять?

– Можно просто сойтись, зачем в загс-то бежать? – проворчала мама. – Весь город и так знает, что вы вместе.

Нас венчали не в церкви. Народ все уже обсудил и постановил: мы с Сеней вместе. Через год все забудут, что штампа в паспорте нет, и очень удивятся, если после Сениной, не дай бог, смерти я не получу наследство. У нас это сплошь и рядом.

– Женщина, почему же вы за двадцать лет совместной жизни не зарегистрировали отношения с вашим гражданским мужем?!

– Да мы просто забыли, что свадьбы-то не было. Что ж мне, выселяться из квартиры на старости лет? И куда я пойду?

– Раньше надо было думать! Почему вы не нашли времени зайти в загс?!

– Да мы заходили… Раз десять. И еще разок хотели зайти, а муж вдруг взял и помер.

В самом деле, сотрудница загса у нас одна, и та нерадивая. У нее куча дел, по которым она все время куда-то исчезает. Выловить ее может только настойчивая Капка, которая от каждого мужа собирается рожать детей и официально стричь потом купоны, то бишь алименты. Поэтому город и помнит только Капкины пышные свадьбы. Все остальные живут так. К этому давно все привыкли.

– Мам, а ты не помнишь, я со своим-то официально развелась?

– А ты не помнишь?

– Не-а…

Я кинулась искать паспорт. Так и есть! Мы с Полкашей не раз ходили подавать заявление о разводе и, отчаявшись, плюнули на это дело. Потому что потом придется искать время для того, чтобы забрать документы и еще месяца три что-то там оформлять. Официальный развод – процедура долгая.

– Так, может, и Ладушкин женат? – ахнула я.

– Скорее всего. Тебе-то что за дело? Если в нашем городе все зададутся целью развестись с теми, с кем уже давно не живут, и расписаться с теми, с кем живут, получится такая чехарда, что все запутается окончательно. В паспортном столе взвоют, оформляя новые документы.

Все правильно. Бардак творится уже много лет.

– Мам! Ведь ты же там работаешь! В паспортном столе!

– Вот именно. – Она поджала губы, выражая недовольство.

– Ну, так оформи мне развод! Тисни в паспорте штамп! Что тебе, жалко?

– Не могу без официальной бумаги о том, что вы с Ярополком развелись. Что ж мне, на подлог идти?

– Да кто это будет проверять?

– Мало ли. Вдруг кто-нибудь из вас умрет и возникнет проблема наследства? Тогда-то и обнаружится подлог.

– У Полкаши, насколько я знаю, нет ко мне имущественных претензий.

– А ты спрашивала?

Придется, видно, мне навестить бывшего мужа. Вот же крючкотворы! Да если бы моя мать не работала в паспортном столе, у меня и первого штампа не было бы! Жила бы с Полкашей как почти все в нашем городе – так . Но мать настояла на официальной смене социального статуса. Она бы с таким же энтузиазмом добивалась штампа о разводе! Нет, люди, вы живете в лабиринте со множеством тупиков. Где-то в глубине сидит пожирающий вас Минотавр, а к свободе ведут такие запутанные ходы, что далеко не каждый в состоянии найти выход из лабиринта. Большинство так и блуждает в потемках, заходя в тупики и моля какую-нибудь волшебницу Ариадну кинуть спасительную нить.

Вот я свободна, хотя многие называют это безумием. Меня не пожирают жадность, лень, тщеславие, желание покорить столицу, иными словами, купить квартиру с видом на Кремль и особняк на Рублевке рядом с какой-нибудь дутой звездой. Я мечтаю спасти человечество, но оно, человечество, упорно сопротивляется. Говорит, что я ему не нужна. Не нужно зеркало, в котором отражается вся его тупость, неумение мыслить трезво и слепая вера в так называемые знаки судьбы.

Я тяжело вздохнула.

– Ой! У меня же обеденный перерыв заканчивается! – Мама вскочила. – А ты отдыхай, дочка!

Как же! Отдыхай! Мне предстоит серьезный разговор с Капкой…

Как только за мамой закрылась дверь, я взялась за телефон.

– Анька, это ты! Уже вернулась? Как там Москва? – Голос ее был приторно сладким. Чует кошка, чье мясо стянула. Ну, погоди, Офелия!

– Ты до которого часа на работе?

– Сегодня до обеда. Эмилька совсем разленился, так и норовит из дома улизнуть, а уроки делать не хочет. В голове все еще лето. Я месяц буду работать на полставки, пока он не втянется в учебу. Кстати, не поможешь с математикой?

– Ты не можешь решить задачки для третьего класса?!

– Для четвертого.

– Высшая математика, как же, – насмешливо сказала я.

– Зря смеешься. Знаешь, какая сейчас сложная программа? Заходи – посмотришь его учебники.

– С удовольствием.

Вот и повод нашелся! С Эмилем я могу заниматься часами. Он так смотрит…

Ах, Эмиль!

Когда я пришла, Капка разогрела мне в микроволновке серое детсадовское пюре и плюхнула в тарелку пару котлет, на вид вполне съедобных.

– Покушай, вон ты какая тощая!

– Не хочешь спросить, как я съездила? – спросила я, втыкая вилку в котлету и разваливая ее на куски со зверским лицом.

– Что-то быстро вернулась, – фальшиво улыбнулась Капитолина Поликарповна.

– Где ты была, когда убили Зиму? – не стала тянуть я.

Она побледнела и опустила глаза.

– Дома, где ж еще?

– Так вот я тебе скажу где… Ты была с Александром Николаевичем, поняла?