Николай Зорин - Человек, которого я убил

– Да нет у нас этого времени. Боюсь, что и так можем не успеть.

Агентство «Катерина» по ощущениям оказалось совсем не таким, каким ей запомнилось по сновидениям. Никакого колокольчика на двери не было, и холла с охранником тоже – прямо с улицы они попали в офис.

– Здравствуйте, – поздоровался с ними незнакомый мужской голос – совсем не тот, что был во сне.

– Семенов Иван Алексеевич? – уточнил Виктор и, не дожидаясь приглашения, уселся – скрипнули металлические ножки отодвигаемого от стола стула. Полина осталась стоять у двери. Что-то здесь было не так, словно то, что она видела во сне, было настоящим, а это – сон, искаженная реальность.

– Ивана Алексеевича сегодня не будет, – нервно произнес этот незнакомый голос. – Я могу вам чем-нибудь помочь? – Голос нервно задрожал. – Я юрист фирмы, Прохоров Антон Эдуардович.

– Очень приятно, – неприязненным тоном проговорил Виктор. – А с Вероникой Самсоновой мы можем поговорить?

– С Верони… – Голос захлебнулся ужасом. – Нет, извините. Вероника… Вы страшно не вовремя! У нас сегодня сумасшедший день. Полиция, а тут еще… вы.

– Что с Вероникой? – тревожно спросила Полина.

Прохоров только тут обратил на нее внимание, задержал на ней долгий, испуганный взгляд и, кажется, что-то такое понял, потому что заговорил совсем другим, мягким, полным сочувствия голосом, каким говорят на похоронах:

– Вероника погибла. Сегодня утром. Несчастный случай или самоубийство, пока не ясно. Выпала… или выбросилась из окна.

– Вероника погибла? – потрясенно проговорила Полина. – А Иван Алексеевич? Вы знаете, где он сейчас?

– Его не будет, – опять занервничав, повторил Прохоров.

– Вы могли бы позвонить ему на мобильный и узнать… – попросила Полина.

– Простите! – повысил голос Антон Эдуардович. – Я…

– Это очень важно. Вы даже не представляете себе, до какой степени это важно.

– Да звонил я ему! – горестно воскликнул Прохоров. – У нас с одиннадцати все вверх дном, полиция только два часа как уехала, а босса нигде нет. Я не знаю… я и полиции говорил. Мобильный отключен, дома его нет и… нигде нет!

– Понятно! – Виктор со злости стукнул кулаком по колену. – Уехал! Свалил! Ну что ж… – Он вытащил мобильник и стал набирать какой-то номер.

– Подожди! – остановила его Полина. – Не нужно пока никуда звонить. Я думаю… тут другое. Он не уехал. Он… – Она замолчала, сосредоточенно прислушиваясь к чему-то внутри себя. Никаких образов не возникало – это было и хорошо, и плохо. – Веронику убил он, – медленно проговорила она. – Убил. Но почему? Узнал, что Максим выжил, и решил замести следы, все зачистить? Нет, тут что-то другое. Не могу понять… Но он не уехал, это совершенно нелогично. Мне казалось, что мы должны спешить, но не могла понять почему, а теперь… Убил Веронику и…

– Да что вы такое говорите? – возмутился Прохоров. – Как вы можете обвинять человека… На каком основании?! Кто вы такие, вообще?

– Убил Веронику, – не слыша возмущений Прохорова, продолжала Полина, – и включил себя в список жертв той, другой Вероники, из легенды… Но ждать не будет, потому что заранее все решил. Так, скорее всего, с самого начала и было задумано. Он в Озерном! И… нам нужно торопиться!

В Озерный они приехали, когда уже начало смеркаться. Дом стоял огромный, темный и страшный, только в мансарде тускло светилось окно. Конечно, Полина ничего этого видеть не могла, но знала, что все так и есть. Виктор крепко держал ее под руку, но тут вдруг резко опустил и побежал к дому.

– Тут на первом этаже выбито окно, – тревожно прошептал он.

– Да, – согласилась Полина, поднимаясь на крыльцо, – у него нет ключей. – Она вытащила из кармана связку и подала Виктору. – Скорее!

– Странно, что такой дом не на сигнализации, – проговорил он, открывая дверь.

– У него плохая репутация, и, думаю, местные жители об этом знают. Вряд ли кому-нибудь захочется залезть в такой дом.

Они вошли, пересекли холл и стали быстро подниматься по лестнице. Их шаги в тишине дома раздавались оглушительно громко.

– Он нас слышит и в любой момент может выстрелить, – прошептала Полина, хотя шептать при таком грохоте не имело никакого смысла.

– И поделом! – огрызнулся Виктор, но у самой цели вдруг резко отстранил Полину, ворвался в комнату и захлопнул дверь перед ее носом.

Она услышала вскрик Семенова, крайне нецензурное восклицание своего помощника и затем стук упавшего на пол пистолета.

– Можешь войти! – прокричал ей Виктор, тяжело дыша – видно, все еще удерживал Семенова.

Потом они долго приводили неудачливого самоубийцу в чувство, отпаивали его же коньяком, который он захватил с собой, уговаривали успокоиться, объясняли, что он пока еще на этом свете и все самое страшное для него позади. С последним аргументом Иван Алексеевич категорически не согласился.

– Самое страшное для меня только начинается, – сердито пробормотал он, и тогда они поняли, что цели достигли: Семенов пришел в себя, вполне осознает реальное положение вещей и с ним можно теперь говорить.

– Год назад Данилов зашел ко мне в агентство, – начал рассказывать Иван Алексеевич, сделав большой глоток коньяку из бутылки. Чиркнула зажигалка, воздух запах дымом – Семенов закурил. Полина поморщилась, но ничего не сказала, Виктор поднялся и открыл окно. – Простите, – запоздало спохватился Семенов, – если вам мешает, я могу…

– Курите. – Полина нетерпеливо махнула рукой.

– Пожалуй, это был самый счастливый человек, которого мне когда-либо приходилось видеть. Счастливый, здоровый, успешный. Он явился ко мне в агентство, чтобы купить дом к свадьбе. Не могу передать, что я тогда почувствовал.

– Вы думали, что это он был виноват в смерти Кати?

– Не думал! – Семенов с силой стукнул о стол бутылкой, которую держал в руке. – А был совершенно в этом уверен! Я, – заговорил он немного тише, – был уверен и в том, что Катенька кончила жизнь самоубийством из-за него. Она любила его, а он… Не знаю, что произошло между ними, но Катя этого пережить не смогла. Это ведь я ее нашел тогда. Я первый ее увидел под окнами нашего дома. Было темно, я возвращался из агентства. Не знаю, что мне вдруг пришло в голову, но когда подходил к дому… Да нет, раньше! Как только свернул во двор, вдруг понял, что… И сразу же бросился, и сразу ее нашел. Не дай бог никому пережить такое! Никому!

– У Вероники тоже есть родители, – вдруг жестко проговорила Полина.

– Вероника… – Семенов расхохотался жутким, надрывным смехом. – Вероника – монстр. Вероника… Но лучше я расскажу все по порядку.

Он замолчал и надолго припал к бутылке. Жидкость громко забулькала, переливаясь в горло. Полину замутило. Опять чиркнула зажигалка – Семенов закурил вторую сигарету. «Интересно, здесь есть пепельница?» – пришла ей в голову совершенно ненужная мысль.