Александр Смоленский - Virtual, или В раю никого не ждут

Он медленно обвил ожерелье вокруг ее нежной длинной шеи, замкнул застежку, но рук не убрал. Ее глаза, отражающиеся в зеркале, в которое они теперь смотрели оба, наполнились мучительной мольбой. Она умоляла, желала, требовала, чтобы он немедленно разрушил последний условный барьер, разделяющий их тела.

Виктор нежно поцеловал ее в мочку уха. Ирина задрожала от переполнившей ее нежности, на мгновение сжалась, потом вдруг решительно повернулась к нему и распрямилась словно пружина. Ее набухшие от едва сдерживаемого вожделения губы легким касанием прошлись по его лицу и требовательно уперлись в судорожно сжатый рот. От ее страстного прикосновения Виктор ощутил необыкновенный прилив сил. Обретя вдруг непривычную уверенность, он столь же страстно ответил ей. Они, казалось, застыли так на целую вечность.

Ирина решилась первой. Прерывисто и часто дыша, она стала сползать все ниже и ниже, пока ее голова не уткнулась в его затвердевший, как никогда не бывало с Женькой, член.

– Мой родной… Мой милый… Мой сильный… – шептала она, увлекая его к новым подвигам первородного таинства. – Я хочу тебя, хочу…

В поисках хоть какой-то опоры он сгреб Ирину в охапку и опустился с ней на кровать, затем не очень умело стал пытаться стянуть с нее одежду.

– Постой. Постой. Ты все порвешь, милый, – хихикнула Ирина, – я сама…

Уже через мгновение ему открылось поистине завораживающее зрелище, заставившее на миг остолбенеть. Упругое, атласное, безупречное, дышащее страстью тело готово было одарить неведомым доселе блаженством.

Виктор принялся стремительно скидывать с себя одежду, а затем, как животное, накинулся на нее, словно желая с лету, разом войти в ее манящую плоть.

– Постой, – сказала она, возможно, излишне деловито, по крайней мере, так показалось Виктору. – Теперь позволь я надену это на тебя.

В ее руках, откуда ни возьмись, оказался презерватив.

– Зачем? – по-детски спросил он. – Я люблю тебя. – Он хотел добавить, что они с Женькой никогда не пользовались презервативами, но вовремя опомнился.

– А как же безопасный секс, милый? Ты разве не смотришь телевизор?

– Не смотрю, – признался он, но это уже не имело никакого значения.

Она умело натянула презерватив и, обвив длинными, нежными, как шелк, ногами бедра Виктора, откинулась на спину. Ее плоть вновь изнывала от непреодолимого желания принять желанного гостя и отправиться вместе с ним к обманчивым вершинам ослепляющего счастья.

– Я не могу ждать… Возьми меня… Возьми, – простонала Ирина. От будничной деловитости в ее голосе не осталось и следа.

Он закричал от сладкой боли и восторга, когда ощутил себя в ее лоне, и вскоре волна подступающей к горлу истомы захлестнула обоих. Ирина прикрыла глаза и, откинув голову, содрогалась в такт его безумному натиску. Волосы разметались по простыне, ее руки сжимали груди, а он отталкивал их, потому что хотел сам владеть ими.

– Сейчас, сейчас… Еще немного… – умоляюще шептала она.

Виктор чувствовал, как от этих ее слов еще сильнее наливается силой, с трудом оттягивая последний свой триумф.

– Да… да… да!.. – уже кричала она. – А-а-а! – Она вдруг резко свела ноги вокруг его бедер и забилась в немых конвульсиях.

– Я пошел ко дну! – непонятно почему выкрикнул Виктор и, издав дикое рычание, резко избавился от непосильного груза, скопившегося в нем, казалось, за всю предшествующую жизнь.

Потом они долго обессиленно лежали на кровати не в силах вымолвить ни слова.

– Это было прекрасно! – наконец сказала Ирина.

– Это было прекрасно, – повторил вслед за ней Виктор. – Прекраснее самых смелых грез.

– Ты о чем, милый?

Женщина приподнялась на локте и долго рассматривала его, словно увидела впервые. Затем снова обняла и стала целовать всего, медленно и уверенно подбираясь к заветному корню.

«Женька никогда не делала это», – вдруг подумал он с великим сожалением и одновременно с этим испытал непреодолимое желание вновь овладеть телом женщины, готовой делать для него все. «И я сделаю для себя все», – опять подумал он и, решительно повернув возлюбленную на живот, не очень сноровисто прильнул к ней сзади. Она поощрила эти действия мгновенно расслабившимися ягодицами под его неожиданно ставшими хваткими ладонями. Она поощряет его! Нежные слова готовы были уже сорваться с его уст. Но тут в глазах его потемнело, и он почувствовал, что против воли стремительно уносится от нее. Остановись!

Кухня показалась угрюмым склепом. Раздражающе тикали часы на стене. Едва слышно гудел процессор. Хотелось завыть от безысходности. Он уже не знал, чему верить и как дальше жить. Во всяком случае, совсем не так, как вчера, неделю, месяц, год назад.

Получилось!

Стоп! О чем он думал, отправляясь в тот мир?! Он же о чем-то думал. Он не мог еще думать, как там будет у него с Ириной. Он думал о чем-то земном и противном.

Точно, он думал о заказчике, о его деньгах.

Мысль о заказчике быстро отрезвила.

Что же, программа, безусловно, нуждается в доработке, особенно процесс перемещения в виртуальный мир и обратно. То, что он только что испытал, не многие сумеют вынести безболезненно. Но это уже дело техники. Главное, он убедился, что стоит на верном пути. Его труды не напрасны. Прочь все сомнения! Осталось немного. Завтра ночью он вновь испытает себя. Потом – долгожданный отдых, круиз, незабываемые впечатления. И они будут не виртуальными.

Но Ирина? А что, Ирина? При мысли об этой женщине сердце заколотилось так, что он на мгновение подумал: услышит жена. Но Женька уже вернулась в спальню, досматривать свои сны.

Виктор подтянул телефон и, не раздумывая, набрал номер Солье, который все это время помнил наизусть. Будь что будет! Но никто не отвечал. Он подождал минуту, потом позвонил снова. Молчание.

Когда, чуть позже, он позвонил уже в агентство, там любезно ответили, что Ирины Солье нет на месте, и вернется она не раньше чем через недели две. Широков даже не поинтересовался причиной ее отсутствия. Просто расстроился.

Если бы в тот день Духон все-таки попал к Широкову домой и тот поведал о том, что у него «получилось!», обсуждение с Мацкевичем и Багрянским пошло по иному руслу.

– Сами того не подозревая, вы нам здорово помогли… – Обычно спокойного Леонида Сергеевича переполняла значимость того, что он хотел сообщить.

– Кому вам? – перебил полковника Багрянский, но тот сделал вид, что не услышал вопроса.

Впрочем, кому «им», могло стать понятно уже в следующее мгновение. Мацкевич продолжил:

– Если скажу, что ваш господин, компьютерный гений, с недавних пор под повышенным вниманием органов, вы не выпадете из кресел?