Николай Пономаренко - Громкие дела (Телеслужба безопасности)

Кто-то сказал:

- Он же просто у тебя деньги сосет.

- У меня деньги, да.

Наступило второе октября девяносто третьего года . Кирпичев попрощался с семьей, на лифте оперативники спустили его вниз. Он не умолкал:

- Вот они из мэрии, они сидят здесь, у меня . У-у-у! Главное, говорят, не ходи с ними! А как? Отстреливаться, что-ли, отбиваться?

Когда сажали в машину, Кирпичев снова признавался в любви:

- Вы такие же люди. Все равно вы же люди. С вами куда угодно пойду, хоть в лес, хоть в тайгу. Но эти, какие мрази, какие крысы! Главное, звонит сам мне, по своей инициативе. Говорит, мол , провокации могут быть, тебя приедут брать. Вы меня натырили - берите. Меня натырили и я что-то должен был делать? Сопротивляться? Они хотят всех стравить. Какие мерзкие, суки. Главное, звонит... Он чувствует, что ему крах, что С. этому тоже крах.

Во втором часу ночи Кирпичева везли на Литейный и ни на миг в машине не умолкал его голос с хрипотцой:

- Он мне звонит, сообщает, что вы приедете. Думал, что я подготовлю какую-нибудь защиту или атаку. Он думал так, чтоб я взял человек сорок, вас бы разменял или нас бы разменяли. Мы поубили бы друг друга! Я наоборот приехал вовремя. Пригласил этих из мэрии. Вот сидите здесь и смотрите. Как нас стравливают! Вашу работу я в натуре уважаю. Я свою дочку не могу выпустить на улицу. Ее могут изнасиловать и прочее. Я их враг, я больше вас враг их всех. С сорок седьмого года не могу сказать что я был на свободе. Хоть бы что-то было. Я - мир здесь. Послезавтра в Ленинграде будет война, если не будет меня. Им, конечно выгодно. Такая эффектная фигура, да? Им порядок не нужен, надо чтоб вас ...башили, меня ...башили. Я бы уехал. В Германию меня зовут, в Италию. Но я не хочу, не хочу, я не умею жить там! Ну неужели мне покоя не дадут? Собралась педорасня там. Уже дал им, кучу дал. Его больше не будет здесь. А чего он не позвонил вам-то? Адвокату, п-ту тоже плачу. А они играют игру. Чтобы получать. Получать-то можно ни за х... - то. Дали бы хоть раскрутиться пол-года. Подставляют. Вас, меня. Правильно этот сказал, что нас всех подставят. И будем биться. Я говорю, что не будем биться, мы же знаем друг друга.

Кирпичев возмутился:

- Они же получили! Получили, что им надо?

- Много получили?

- Сколько им надо. И ни за что. Я говорил, что не надо давать им.

- Мало , видимо.

- Мало! Двести тысяч долларов этому Б. дали. Ему денег мало? Говорит, не едь, позвони адвокату. И тут же - сколько надо платить. Я спросил, ты рекетир самого широкого масштаба ? У тебя тюрьма в своем распоряжении? Говорит, что мы рекетиры-рекетиры.

Около двух ночи Кирпичева привезли на Литейный , на этаж РУОПа.

Его первая просьба к начальнику отдела:

- Можно водки?

- Чайку нальем, крепкого.

- Вы бы меня позвали и я появился бы сюда. Зачем все это было делать?

Через некоторое время Кирпичеву задали вопрос:

- Ты сам пишешь эти статьи, книги?

- Я такое написал ! Скоро увидишь.

- Скажи, а ты вор в законе или нет?

- Я вот счас книгу написал, я их в ... ... . Вот этих вот, которые в законе.

- У нас-то в городе их нет?

- Есть! Всякие Гоча - Моча.

- Он же наркот.

- Наркоты они все. Это никто. Вы прочитайте меня. Я написал.

В кабинет, где А. беседовал с Кирпичевым, входили многие сотрудники.

- Вы знаменитость для многих, пусть это вас не смущает.

- Да знаю я многих. Михайлов, Виноградов, Апачиди. .. Это их работа. Я одобряю, их работа. А этот, который звонил...

Потекла та же песня о предупредившем.

- Он хотел, чтобы я привел на встречу с вами команду. Я и привел. Из мэрии.

- Я хотел спросить, а Володю Кумарина ты знаешь?

- Да нет, это тамбовская группа, они уже отжились.

- На сегодняшний день какая команда самая крутая? Твоя команда, я знаю...

- У меня нет команды.

- Малышевская.

- А я представляю сам себя.

После полуночи.

- Время позднее. Давайте определимся.

- Вы меня будете арестовывать?

- Вот, прочитайте.

Кирпичев посетовал, что не взял из дома очки. Читал опер:

- Постановление об избрании меры пресечения - содержание под стражей. Санкт - Петербург, первое октября девяносто третьего года. ( ) Рассмотрев материалы уголовного дела номер восемьсот двадцать семьсот шестьдесят девять о преступной деятельности Кирпичева Владислава Владимировича , ( ) неоднократно судимого. Кирпичев В.В. изобличается в том, что совместно с Носковым, Алымовым и другими совершили вымогательство личного имущества у гражданина С. ( ) Двадцать третьего сентября девяносто третьего года около девятнадцати часов Алымов и неустановленные лица по указанию Кирпичева доставили С. в офис акционерного общества ( ) , где находился Кирпичев. С применением насилия под надуманным предлогом требовали от С. передать им дееньги в сумме десять тысяч долларов. ( ) Половина этой суммы предназначалась Кирпичеву Владиславу Владимировичу, якобы в качестве компенсации за причиненный моральный ущерб. Запугав потерпевшего и получив согласие на выплату денег ( ) в помещении частного предприятия ( ) Алымов и другие по указанию Кирпичева получили от С. пять миллионов рублей - часть требуемых денег. ( ) В отношении подозреваемого Кирпичева Владислава Владимировича мерой пресечения избрать содержание под стражей."

Перед входом в изолятор Кирпичев возмущался.

- Какие изобретательные! Как все сделали, ничего ж нету, абсолютно. Кто такой С. ? Хоть бы показали. Одиннадцать месяцев я сидел - ничего не было. Ни разу не вызвали, просто держали и все.

Но Кирпичева вскоре отпустили и в третий раз ! А в июне девяносто шестого года он был застрелен в ресторане ночного клуба "Джой".

Суд рассматривал вопрос об изменении меры пресечения и Александру Малышеву. Его интересы защищал адвокат Владимир Захаров. На одной пресс-конференции он высказал такие слова, характеризующие подопечного: "Малышев - крепкий, кулацкого типа русский мужик, любящий наживать деньги и не любящий расставаться с нажитым. Я вполне допускаю , что его финансово-экономические успехи перешли грань, за которой стали мешать финансово-экономическим успехам других". Несмотря на усилия адвоката тот же суд Ленинского района двадцать пятого августа установил, что обвинение правомерно, содержание под стражей законно. Постановление обжалованию и опротестованию не подлежало.

Долго тянулось следствие, долго томился в Крестах Александр Иванович. Наконец, восемь толстых томов дела были переданы для ознакомления.

Суд состоялся в девяносто шестом году. В день первого заседания у здания суда появилось большое количество иномарок, коридоры заполнили характерного вида граждане. Дело вызывало большой интерес. Прессу в зал суда не пустили.

М.Козлова

Нашему оператору удалось снять проводку подсудимых по коридору горсуда. Связанных одной веревочкой. И Малышева. Он прихрамывал, был с бородой. В начале процесса было отклонено ходатайство адвокатов об изменении подсудимым меры пресечения. После процесса нам удалось разговорить на интервью судью Холодова.