Николай Пономаренко - От мента !

НА ХОДУ ПЕРЕСТРОИЛСЯ

Подсудимый адвокату:

- Ну как?

Адвокат:

- Все нормально. Три года тебе дали, как ты и просил.

Трудно было, ты даже не представляешь как.

Подсудимый:

- А почему так трудно?

Адвокат:

- Они тебя оправдать хотели.

Новоиспеченный адвокат Зюзин с больной головой пришел в суд защищать своего клиента. Он только недавно уволился со следствия, поступил в адвокатуру и активно "проставлялся" бывшим сослуживцам и новым коллегам. Зюзин плохо себя чувствовал, однако был уверен в себе. Накануне он написал целую речь в оправдание клиента, что должно было послужить ему опорой, так как он был не в состоянии выдумать ни одной новой фразы. Все начало заседания он старался освежить текст в памяти и внимательно изучал расплывающиеся буквы. Неожиданно до него стало доходить, что прокурор, поддерживающий обвинение, говорит что-то не то, что ожидал услышать Зюзин.

- Считаю возможным передать подсудимого Злодеева на поруки.

Адвокат так и замер, лихорадочно стараясь понять смысл сказанного. Сейчас ему предоставят слово и он будет просить уважаемый суд... Так, так, так... Просить... Осудить условно?! Да, Зюзин хотел разжалобить суд и просить для клиента осудить условно. А прокурор, получается, просит вообще не осуждать?! Передать на поруки?

Зюзину предоставили слово. Он с трудом сформулировал фразу, столь редко звучащую в судах из уст адвокатов:

- Уважаемый суд. Я поддерживаю сторону обвинения. Господин прокурор абсолютно прав. Злодеева следует отдать на поруки.

Судья поблагодарил Зюзина за лаконичность выступления и конструктивность подхода к решению суда. Знал бы он чего это стоило молодому адвокату.

САМЫЙ МУДРЫЙ СУДЬЯ

От следователя Константина К.

Судья Филиппенко - огромный оригинал. Он из оперов вышел. Шебутной и вольный. Постоянно с беломориной в уголке рта. Иногда даже во время заседания суда. Не верите?

Пришел я как-то в суд. Моих подследственых ещё не привезли, я пошел к Филиппенко перетереть вопросик. Он говорит: "Подожди, я сейчас административных раскидаю, потом потолкуем". Я ему сказал, что у меня времени мало, а Филиппенко опять свое: "Две минуты". Ага, думаю, две минуты. Там четыре мужика сидят, очереди дожидаются.

И вот он начал! Прикурил свою беломорину, открывает материал, вызывает первого. Вводят бомжа. Филиппенко, пыхтя папиросой, рявкает, почти не глядя на мужичонку:

- Ты что, гад такой, наделал?

БОМЖ струсил, и отвечает:

- В общественном месте сходил по малому...

И моментальный вердикт Филиппенко:

- Пятнадцать суток будешь ссать в изоляторе на Каляева, хоть в каждом углу! Следующий!

Следующий тоже был удостоен всего одной минуты внимания.

- Что натворил, гад?

- Пьяный был, не помню.

- Пятнадцать суток хватит, чтобы вспомнил? Пошел отсюда! Следущий!

Ввели кавказца. Филиппенко ничего не спросил:

- А, Магомед! Чтоб через пятнадцать суток духу твоего не было в Петербурге! Я тебе покажу как драться в общественном месте. Следущий!

Четвертый стоял по стойке "Смирно", руки по швам.

- Солдат, что ли?

- Солдат.

- Че сделал?

- Девушка, понимаете...

Филиппенко благоволил военным, входил в положение. Вердикт был так же скор:

- Восемьсот пятьдесят рублей чтобы завтра же принес, понял? Иди, штрафом отделался, везунчик. Есть ещё административные? Нет?

Филиппенко глянул на часы, потом посмотрел на меня:

- Извини, в две минуты не уложился. Так что у тебя за дело?

ЦЕНА ВОПРОСА

Сестра преступника звонит адвокату:

- Андрей Иванович! Сделайте, чтобы отпустили моего брата Антона Данькова! Загребли его сугодня. У меня, правда, только пять тысяч есть.

Адвокат звонит следователю:

- Мария Петровна, там у вас Даньков находится, по имени Антон. Надо бы отпустить под нашу ответственность.

Следователь адвокату:

- Для этого надо оформиться его адвокатом. Чтобы он заплатил в коллегию адвокатов. Оно тебе надо?

Адвокат следователю:

- А как быть?

Следователь адвокату:

Ему положен государственный защитник. Бесплатный. Вот на его поруки и отпущу. Ты только привези его сюда.

Адвокат - следователю:

- Пять секунд.

Адвокат - сестре преступника:

- Вопрос решен. Привози пять тысяч.

Адвокат сам себе, садясь в машину:

- Преступника в глаза не видел, а деньги везут. Тысячу Марье Петровне, четыре себе. Я себя не обделил? Вроде нет.

ВСЕХ ПОКУСАЮ !

СПИД - страшное оружие. Если ты заболел - радуйся! Никто тебя не тронет, наоборот будут стороной обходить. Благодари Бога, что заразился раньше своих недругов. Ежели кто по дурости скажет одно плохое слово, тебе стоит сказать всего два слова: "Сейчас плюну!". И неблагожелателя как ветром сдует. А уж если сам натворил чего, тоже не беда. Стоит милиционерам, которые задерживают крикнуть: "Сейчас укушу!", как хватка ослабнет, а то и вовсе отстанут... Вот, в декабре 2000 года в чебоксарском районном суде один мужик, больной СПИДом, чуть не отвертелся от наказания. Он воровал, мошенничал, но попался. Скрутили его грамотно, даже плюнуть не успел. Зато в зал суда его было не затащить. "Я губу раскусил и руку порезал! Кто хочет попробовать моей ядовитой слюны?! Заплюю конвоиров, кровью перемажу, а судью закусаю!". Насилу утихомирили, убедили.

- А то ещё случай был... Знаете чем вооружился налетчик? Шприцем! Можно шприцем напугать кассира? Еще как можно, до смерти. Влетел наркоман в магазин перед закрытием, схватил за руку кассира. Давай, кричит, деньги. А сам шприц в руке держит с красной жидкостью. "Это кровь, зараженная СПИДом! Уколю - и хана! Хочешь СПИД? Хочешь?". Пострашнее пистолета будет. Из пистолета - бум! И все. А от укола ещё помучишься.

ГЛУШКОВЫ

ГЛУХАРИ

Поднимать "глухари" - хуже некуда.

- Ты молодая, мозги свеженькие...

Начальница следственного отдела во время первого знакомства приласкала молодую сотрудницу Светлану. Девочку внешностью не обиженную. А потом нагрузила работой.

- И муж у тебя способный, уж я-то, старая перечница, знаю. Он тебе поможет. В Управе работает, опыт богатый, человек большой должности. Ох, все мы это проходили по-молодости. Я имею в виду глухие дела.

Светлана Глушкова получила пяток "глухих" дел. Для начала. Так уж водится, что следователям, впервые пришедшим в отдел, всучивают "хвосты". И отчитаться можно, что пытались доследовать безнадежные дела и даже можно было рассчитывать, что кто-то рьяный сдуру возьмет да и раскроет какой-нибудь "глухарь".

- Не хватайся ты за голову, Светик, - успокаивал жену Андрей, - И я так начинал. Перво наперво дали дело о нападении на водителя "Жигулей". Подсели к нему двое. Навеселе были мужики. Поехали, говорят, на Петроградскую. В машине ещё что-то распивали, базарили. Доехали до улицы Рентгена, знаешь такую? Ну вот, сунули водителю десять тысяч и - пока! Водила сказал: маловато будет. А пассажиры сказали, что достаточно, а для убедительности дали по башке. Без рентгена засветили. Очнулся - ни бумажника, ни документов, ни денег. Поехал, заявил. Указал кое-какие приметы. Дело спихнули в тот район, где водитель пассажиров взял. Начальник следствия Петроградского, видать, был тертый и с прокураторой дружил. И досталось все это добро твоему мужу. И вот сижу я над заявлением, над справками, скучаю. Потом, цап! Где они тачку поймали, эти злодюганы? На Петергофском. Я же, да и ты потом, вышагивали не раз по Петергофскому, когда трамвая долго не было, а в Школу надо было поспеть вовремя. И обратно, бывало, из