Антон Некрасов - Джихад-Такси 2008

— И я люблю тебя, Нино. Обещаю, что не задержусь надолго.

Он все-таки подхватил ее на руки, и девушка трепетно обвила шею Даура руками. Их губы слились в поцелуе. Молодому человеку казалось, что в этот момент и звезды, и луна, и посеребренные вершины гор — все улыбается им. Все вокруг разделяет их с Нино счастье. Иначе и быть не могло.

Он внес ее в комнату и осторожно опустил на кровать поверх покрывала. Лег рядом. Девушка запустила пальцы в густые волосы Даура.

— Если любишь меня, так люби, Даур.

Он чувствовал, как гулко стучит ее сердце, и осознавал, что точно так же в унисон бьется и его собственное.

— Да, Нино. Я буду любить тебя, — отозвался он.

Туман, в котором Даур видел свое будущее, стоя у могилы матери, рассеялся. Теперь он совершенно ясно и четко знал, что ему делать. Знал, к чему стремиться. Не в эту секунду, а вообще по жизни. На этот раз перед взором Даура все представало в радужных красках. Он отправится в большой город, заработает очень много денег и вернется в родные края на белой дорогой машине. А затем всю оставшуюся жизнь он проведет рядом с любимой девушкой. С той, которая нежилась сейчас в его объятиях…

Рассвет застал молодых людей еще спящими. Первые лучи солнца ударили Даура по глазам. Он встрепенулся, попытался подтянуть правую руку, но не смог. Голова Нино с черными, как вороново крыло, волосами лежала у него на плече. Пару минут Даур влюбленно смотрел на девушку, лаская взором каждую черточку ее лица. По губам его блуждала счастливая улыбка.

Нино тоже открыла глаза.

— Я люблю тебя.

Вместо ответа Даур поцеловал ее в лоб. Затем осторожно высвободил руку и приподнялся на кровати. Девушка откинулась на подушку.

Даур встал, снял со спинки кровати халат и набросил его на плечи.

— Не будем долго прощаться, — сказал он, и по голосу возлюбленного Нино поняла, насколько ему тяжело. — Я собираюсь уехать до обеда…

— Я хочу тебя проводить, — она и сама не могла понять, откуда в ней взялась такая решимость.

— Проводить?

— Да. До Псоу.

— Не надо, Нино…

Ее глаза наполнились слезами, и Даур не нашел в себе сил спорить с ней и дальше. Предпочел уступить. В конце концов, ей сейчас было во сто крат тяжелее, чем ему. Он уезжал, а она оставалась. Даур понимал это.

— Хорошо, — он кивнул. — Я попрошу Ишьяса отвезти нас, а потом он вернет тебя обратно. Никто не хватится… Надеюсь.

— Спасибо, Даур.

Он, как и минувшей ночью, вышел на веранду. Но уже не для того, чтобы полюбоваться на звезды и горы, а чтобы дать Нино возможность одеться. Несмотря на то, что произошло между ними, Даур не собирался лишний раз смущать девушку своим присутствием.

«Уазик» остановился у пограничного перехода через реку Псоу, и Ишьяс заглушил двигатель. Даур спрыгнул на асфальт и мрачно окинул долгим взглядом хаотично передвигавшихся как в том, так и в другом направлении по мосту торговцев-«челноков». Поставил на землю сумку. Затем оглянулся назад и обласкал взглядом родные горные хребты.

— Скучать будешь? — Нино уже стояла рядом с ним.

Ишьяс на некоторое время благоразумно остался за рулем автомобиля. Даур и Нино были совершенно одни, но это было не то же самое, что сегодня ночью у него дома. Горечь расставания отравляла Дауру душу. И за ними все равно наблюдали со стороны.

— Буду, — он хотел дотронуться рукой до ее руки, но не мог себе этого позволить. Однако девушка и так все понимала по выражению его глаз. — Конечно, буду. Как я могу не скучать по тебе?

— Не по мне, — Нино уже едва сдерживала слезы. — По горам, по солнцу, по морю? Мне бы всего этого очень не хватало.

— И по ним тоже…

— Береги себя, Даур, — ее голос дрогнул. — Обязательно береги. Я слышала, что русские нас не очень любят. Сколько раз говорили об этом по телевизору. И это ужасно…

— Люди — везде люди, Нино, — философски заметил он. — Есть хорошие люди, а есть плохие. Но хороших, конечно, больше. Всегда так. А шакалы… — Даур выдержал паузу и улыбнулся, в большей степени желая приободрить девушку, нежели рассчитывая скрасить момент шуткой. — Неужели я каких-то шакалов бояться буду? Не бывать этому.

Молодой человек и сам верил в то, о чем говорил. Напугать его тяготами московской жизни или каким бы то ни было отношением со стороны окружающих не представлялось возможным. Даур не чувствовал ни капли тревоги.

— Возвращайся скорее, — ласково попросила его Нино.

— Обернусь, как птица, — пообещал он в ответ. — Так что готовься к свадьбе. Когда у меня будут полные карманы золота, как у Гурама, твоему отцу нельзя будет никуда деться. Такой завидный зять на дороге не валяется. Как думаешь?

— Ты нравишься мне таким, какой ты есть, — робко ответила Нино. — И я буду рада, если таким ты и вернешься. Таким, как прежде.

— Только богаче. И это позволит мне сделать тебя счастливой.

— Я и так счастлива.

Ишьяс уже выбрался из машины и приблизился к влюбленным. Протянул Дауру широко раскрытую ладонь.

— Удачи, брат, — сказал он.

— Спасибо, Ишьяс. И поосторожнее с моим «уазиком», — напутствовал Даур. — Он мне дорог как память о былых временах…

— Ай, зачем так говоришь? — Ишьяс поддержал шутку друга. — Какой «уазик»? У тебя теперь «Хаммер» будет, глаз не оторвать. А может, и не один, да?

— Будет лишний — тебе подарю.

— Договорились, — Ишьяс рассмеялся. — Только без обмана.

— Никакого обмана, — Даур сложил руки на груди. — Как ты говорил? Твое — мое, мое — твое. Да, Ишьяс?

— Так всегда было.

— Так и будет.

— Не забывай звонить, — Ишьяс легонько похлопал друга по плечу. — Чтобы мы знали, что у тебя все в порядке. И чтобы не зазнавался.

— И мне звони, — тихо обронила Нино.

На сердце у Даура все-таки лежала некоторая печаль, но он постарался отогнать дурные мысли прочь. Как известно, чем дольше расставание, тем оно тяжелее. Он поднял с земли сумку и забросил ее на плечо. Затем скользнул рукой в нагрудный карман рубашки и выудил из него фотографию, которую вручила ему на смертном одре мать. Еще раз с тоской посмотрел на снимок и убрал его обратно. Решительно двинулся в сторону моста. Оглянулся. Нино и Ишьяс стояли на прежнем месте, не спеша отправляться в обратный путь. Даур, как можно бодрее, помахал им рукой. Ишьяс ответил ему тем же.

— Я буду ждать тебя, Даур! — неожиданно крикнула девушка.

Он на мгновение остановился, но, совершив над собой усилие, только кивнул головой в знак того, что понял ее слова.

Толпа переругивающихся между собой «челноков» поглотила Даура. Среди общего скопления он заметил несколько знакомых лиц из родной деревушки, но в общей массе эти суетные люди были ему не знакомы. Даур улыбался, чувствуя себя уже частью этой новой, доселе неведомой ему бурлящей жизни. Солнце светило в лицо, и от этого казалось, что глаза молодого человека горят.