Вероника Тутенко - Если вы не бессмертны

Черновики Аникшина Лот читал достаточно быстро, но не спотыкаясь о зачеркнутые слова и фразы, как будто все написанное давно заучил наизусть.

Прочитанные листы он клал перед собой на стол, и они тут же расходились по кругу.

И вот рукопись, недописанная Аникшиным, оборвалась, чтобы снова начаться в изложении его ученика.

Теперь Одинокий Лот читал медленнее, и голос его наполнился еще большей силой.

Одиннадцать пар глаз следили за ним с напряженным вниманием, хотя все уже и знали наперед: БЕССМЕРТНЫЕ ПОЛУЧАТ ИЗБАВЛЕНИЕ.

Даже Инга, прочитавшая эту странную повесть от начала до конца, с интересом следила за сюжетом. Но еще интереснее было наблюдать, как меняются, светлеют лица собравшихся по мере того, как становится ясно, что избавление уже неизбежно.

«Голубая звезда искрилась, сверкала, меняя цвета и оттенки, и в ее сиянии вырисовывались очертания бесконечного мира Вечного Счастья», — закончил Лот, улыбаясь открыто и радостно.

Все ждали именно такого конца, но восторга на долю Одинокого Лота досталось не меньше, чем на долю Миши-Маэстро. Пара астрологов даже принялась его поздравлять, ни на секунду не сомневаясь, что стали свидетелями рождения нового шедевра.

— Я просто записал, то, что услышал, — усмехался Лот. — Кстати, у нас не все еще сегодня рассказали о себе.

Снайк заерзала на стуле:

— Я же сказала, что…

— Марина, будь человеком, — искусно изобразил обиду Лот. — Дай нам возможность отомстить. А то как-то нечестно получается, мы-то тебе дали возможность поехидничать, а теперь ты решила отмалчиваться.

— Лот, если человек не хочет, не надо заставлять, — заступилась за девушку Ольга Егоровна.

Но именно ее слова заставили Марину решительно встать, да еще и выйти на середину комнаты. Потертые джинсы и черный растянутый свитер дисгармонировали с белыми и яркими цветами одежды, которую выбрали для этого дня большинство гостей.

Все еще с вызовом девушка окинула собравшихся взглядом, одновременно агрессивным и испуганным.

— Аникшин не был моим первым мужчиной, — резко, как будто рубила с плеча, начала она. — Но именно он наградил меня ВИЧ.

Девушка грустно усмехнулась, но лица всех остальных были серьезны.

— Я… — Марина обвела глазами нарядно одетых людей. На дне ее зрачков сжимался в комочек леденящий страх. — …Это я убила его.

— Брось, Снайк… Прости, забыл… Марина, — с разочарованием и одновременно сочувствием в голосе Константин Костомаров пытался успокоить, защитить девушку от самой себя. — Убийцей мог стать любой из нас. Мы все знаем, кто…

Девушка выставила вперед ладонь, жестом и взглядом заставив мужчину умолкнуть на полуслове. С решимостью и отчаянием в голосе повторила:

— Это я убила его.

Девушка обвела собравшихся взглядом, в котором боролись страдание и презрение.

— Я была с ним в тот вечер… Я приехала на два дня раньше, чтобы купить змею. Он дал мне адрес. Он не хотел, чтобы кто-нибудь узнал, что я приехала с ним.

В отличие от остальных учеников Аникшина Марина рассказывала, нервно перескакивая с одного на другое, как будто постоянно забывая, о чем она только что говорила.

— О Снайк мне рассказала Лиза. Элизабет. А я рассказала Ванге. Сначала все это казалось скучным, — поморщилась Марина. — Но гуру Тан показал мне, что такое настоящий кайф… Когда гуру Тан увидел его…Я не знала, что он тоже один из нас. Гуру Тан сказал: «Змея убьет меня», а я тогда подумала, что он говорит о гремучей змее.

По всей видимости, все, кроме Инги, понимали, о ком идет речь.

— Но змея была неядовитой. Я сама держала ее в руках, — продолжала девушка с афрокосичками. — Гуру Тан не знал, что встретит его там, в гостинице. И еще он сказал что-то странное, вроде «но еще раньше меня убил Одинокий Лот». А раньше он говорил мне, что ВИЧ его заразила Гюрза. Я попросила его объяснить, что это значит, но он только рассмеялся. Это был злой смех. Злой и грустный.

Девушка снова вернулась в своем сбивчивом повествовании на несколько дней назад.

— Я пришла купить змею, но этот усатый сказал, что не даст свою любимицу (так и сказал), чтобы ставить над ней эксперименты. Но гуру Тан сказал, значит, я должна была это сделать. На следующий день я снова пошла к этому усатому.

Медленно, в щелочку, показывается фрагмент — букли мышиного цвета, поблескивающий пронзительный взгляд.

— Гуру… Сережа сказал, что вы продадите мне змею!

Девушка с силой и злостью толкает дверь.

Дверь поддается и пружинит о дверную цепочку.

Девушка в бессилии бьет, ударяясь, по деревянной поверхности кулаком.

Женщина, представшая фрагментом, испуганно отшатывается.

Теперь девушка видит перед собой хозяйку квартиры Љ 13, очень маленького роста, с большой кучерявой головой, как поседевший одуванчик.

Ей хочется дунуть на этот одуванчик, разбить цепь и забрать змею.

— Мне нужна змея! — почти кричит девушка.

Женщина поспешно открывает дверь, почти суетливо запускает истеричную гостью.

— Что ж ты так кричишь? Сколько дашь за змею?

У меня было такое впечатление, что она отдала бы мне эту змеею бесплатно, если бы я настаивала. И всех остальных змей в придачу. Мне кажется, она была рада избавиться от этой змеи. Не знаю, почему.

— Не многие женщины любят змей, — задумчиво заметил Роман.

— Не знаю… — не согласилась Снайк. — Здесь что-то другое. Она меня предупредила, что если ее ненаглядный муженек узнает, что она сбагрила мне змею. В общем, тогда мне пиздец.

Змея… Аникшин рассказал мне о Змее. О том, что он был одним из нас. Я должна была помешать ему. Но гуру Тан… Аникшин… он вел себя так, как будто хотел умереть. Я так ждала, когда он приедет… — девушка тяжело вздохнула. — В тот день мы поссорились. Он наговорил мне столько, столько всего… — на лице ученицы Аникшина застыла гримаска обиды. — Но это что… это все ничего. Обиднее всего было… он сказал, что больше не любит меня. Что любит Вангу, — Марина ревниво посмотрела на подругу. — И свою жену. Но это неправда. Он любит… он любил меня! Поэтому я ничего не сделала, чтобы помещать змее убить его. Может быть, я даже немного этого хотела. Я не знаю. Когда это случилось, я всех ненавидела! Всех! А больше всего — его. Он сломал мне жизнь. И я тоже хотела ломать жизни.

Инга вспомнила о странном поведении Снайк в «драконе». Возможно, теперь она единственная в этой комнате понимала, о чем говорит ученица Агникшина, и едва сдерживалась от того, чтобы не вцепиться в ее многочисленными косичками. Еще бы! Эта дрянь НАМЕРЕННО хотела заразить Макса ВИЧ. И кого в этом винить? Себя или эту несчастную Снайк?

— Может быть, он и сам хотел умереть, — повторила ученица Аникшина, уронив голову на грудь, но не картинно, а как будто она внезапно налилась свинцом. — Я не знаю.