Ирина Дягилева - Пуля для похитителя

— Похоже, что ему основательно повредили череп, — сказал один из медиков.

— Ну и дела! И всему этому придется дать достаточно убедительное объяснение, а, Дмитрий Федорович? — Майор присел рядом с Папой Карло, которому ватным тампоном удаляли кровь с лица. — Ну и удивил же ты меня. Так что прими мои поздравления. Никогда бы не подумал, что человек с твоим авторитетом сунется в столь грязную историю. Я считал тебя, Силантьев, умнее. Ты разочаровал меня.

Папа Карло пожал плечами. Меньше всего на свете ему сейчас хотелось отвечать на вопросы майора. Так глупо засыпаться! Ну что ж, за глупость придется расплачиваться. В его жизни бывало и похуже.

— Если я и скажу вам правду, гражданин начальник, вы мне все равно не поверите, — буркнул он.

— Возможно. Но ты все–таки попробуй.

Игорь и Папа Карло были знакомы друг с другом давно. В самом начале своей карьеры Киноша, тогда еще никому неизвестный опер, столкнулся с Папой Карло, промышлявшим торговлей угнанными автомобилями. С тех пор майор сумел попортить ему немало крови, расследуя его деяния.

— Ну, если вы так хотите… — начал Папа Карло. — Так вот, этот парень с пробитой головой — это Димон по кличке Лимон. Я иногда помогал ему. Дело в том, что у него не было работы, и я время от времени подкидывал ему халтуру, чтобы парень не умер с голоду…

— Боже, как трогательно! Это так мило с твоей стороны! — вставил Киноша.

— Так вот, значит, сегодня он пригласил меня поиграть в покер. Сказал, что к нему придут еще двое приятелей. Я сделал глупость и согласился. Мы все собрались здесь, началась игра, и тут один из парней, которого я совсем не знаю, сшельмовал, вытащил из рукава туза. Лимон это заметил, схватил ловкача за руку. Слово за слово, начался базар. Они стали размахивать кулаками. Конечно, мне пришлось вмешаться…

— Да, за базар надо отвечать, — усмехнулся Киноша.

— Мне врезали кулаком по носу. — Папа Карло сделал вид, что не заметил реплики майора. — Я тут же вырубился, а когда очухался, вы были уже здесь.

— А Димону–Лимону врезали по голове в подвале, — покачал головой Киноша. — Что за непруха… Кстати, а женщина, воспользовавшись удобным моментом, убежала.

— Женщина? Какая женщина? Здесь не было никаких женщин.

— Полная такая, аппетитная, словно сдобная булочка. Гувернантка сына банкира Арсеньева. Вы их похитили несколько дней назад.

— Эй, майор, полегче на поворотах! От таких предположений можно и умом тронуться! — Папа Карло демонстративно заткнул уши. — В моем возрасте и в моем состоянии меня нельзя волновать. Так и до инфаркта недалеко. Какая–то женщина, какой–то мальчик, которых вы собираетесь повесить на меня…

— Выше голову, Силантьев, — дружелюбно посоветовал Киноша, — на твое счастье, мальчик и гувернантка живы и здоровы. Но если не будет найден выкуп, то я тебе не позавидую. На кону — твоя голова.

Папа Карло побелел как мел. Он отлично понимал, чем сейчас рискует. Старый уголовник знал законы и понимал, что его ожидает.

— Теперь еще и выкуп! — воскликнул он. — О каком выкупе вы говорите, гражданин начальник?

— Выкуп в два миллиона евро. Разве это не здорово звучит?

— Два миллиона евро! — ахнул Папа Карло. — Гражданин начальник, да я за всю свою жизнь не видел столько бабок!

— Кстати, о подвале… — продолжал Киноша так же спокойно. — Я там побывал, и у меня сложилось впечатление, что его приспособили для того, чтобы там могли жить два человека, скрытые от нескромных взоров.

Серые, пронзительные глаза Папы Карло встретились со взглядом майора:

— Подвал? Я и не знал, что в этом доме есть подвал.

— Значит, ты вообще ничего не знаешь?

— Абсолютно ничего.

— В таком случае, я, пожалуй, удивлю тебя. Дело в том, что я знаю очень многое.

— А что именно?

— Я знаю, где находятся два миллиона евро.

Тяжелый взгляд Папы Карло снова скользнул по лицу майора. За свою бурную жизнь он накопил немалый опыт общения с ментами, а Киношу Силантьев знал особенно хорошо — ведь именно майору он был обязан двумя отсидками в тюрьме, да и других деятелей уголовного мира Киноша пересажал предостаточно. Не в обычае этого мента было блефовать: если он что–то утверждал, то дело обстояло именно так.

— Вы не шутите, гражданин начальник? Так где же сейчас эти деньги?

— У твоего дружка, разумеется. У Вато Надаровича. Пожалуй, пора навестить его. Я отправлюсь к нему немедленно. Надеюсь, мой визит доставит ему удовольствие.

Киноша задержался перед картиной со сценами из провинциальной жизни. Я прочитала внизу картины подпись художника: «Шагал».

— Господи, неужели она настоящая? — с удивлением произнесла я.

— Можете не сомневаться, — услышала я за спиной уверенный мужской голос.

Я обернулась. Передо мной стоял человек, которого до сего момента я видела только на фотографиях. Он был все в тех же старомодных очках в черепаховой оправе. На мой взгляд, эта оправа совершенно не шла ему. Она его сильно старила. Мужчина был невысокого роста, имел небольшое брюшко и редкие седые волосы на голове. Совершенно заурядная внешность. Его вид меня даже несколько разочаровал. Что в нем нашла Консуэла, мне было непонятно.

— У вас хороший вкус, Вадим Натанович, — любезно произнесла я. — Могу себе представить, сколько она стоит.

— Сумасшедшие деньги, моя дорогая, — сказал польщенный адвокат. — Данная картина — жемчужина моей коллекции. Я просто обожаю этого, не побоюсь преувеличения, великого мастера. А вы та самая Пульхерия Афанасьевна?

— Та самая.

Знаменитый адвокат был одет по–домашнему — в красивый черный халат из китайского шелка, на спине которого был вышит какой–то иероглиф.

— Я так рад, что вы и мальчик вернулись живыми и невредимыми, — продолжал Вадим Натанович. — Час назад Александр Николаевич сообщил мне по телефону. У меня словно камень свалился с сердца.

— Мальчик и Пульхерия нашлись, а вот выкуп исчез, — заметил майор.

Адвокат вздохнул и опустился в одно из глубоких кресел. Я обратила внимание на его комнатные туфли из черной замши.

От Вадима Натановича пахло дорогой туалетной водой. В воздухе витал запах дорогих сигар. Джентльменский набор преуспевающего мужчины. Мне даже на миг показалось, что сейчас откроется дверь и в комнату войдет длинноногая красавица в мини–юбке, в беленьком кружевном фартучке с подносом в руках, на котором будут стоять маленькие чашечки с ароматным кофе. Но никто не вошел. Адвокат затянулся сигарой и, словно вулкан, выпустил в нашу сторону огромное облако дыма. Я закашлялась, но Ромберг не обратил на это совершенно никакого внимания.