Чингиз Абдуллаев - Жребий Рубикона

Дронго отнес ее в спальню, бережно положил на кровать, накрыл одеялом и вытащил из-под него полотенце.

– У меня мокрая голова, – пожаловалась Далвида.

– Сейчас принесу фен. Только я вам его не дам, – предупредил Дронго.

Когда он принес из спальни фен, она уже спала. Он положил фен рядом, бережно поправил одеяло. И уселся в кресло напротив кровати. Так они и провели эту ночь. Она спала в своей кровати, а он сидел напротив, не сомкнув за всю ночь глаз. Дронго вспомнил, что много лет назад в Баку у него уже была подобная история, когда он привез молодую женщину домой, уложил на диван, а сам уселся в кресло. Его спутнице было двадцать два, ему было двадцать четыре. Тогда было гораздо труднее удержаться. Но в соседней комнате ночевала ее бабушка, и он считал себя не вправе пользоваться обстоятельствами. Так и просидел в кресле до самого утра. Проснувшаяся утром молодая особа очень удивилась его целомудренному поведению. А для него это воспоминание стало одним из самых волнующих в жизни. Вспоминая об этом случае, Дронго улыбнулся. Вот и теперь. В своей кровати спала Далвида, пережившая сегодня своеобразный шок и трагедию. А он сидел напротив, бережно охраняя ее сон. И Дронго был уверен, что поступает правильно, не оставив сегодня ночью ее наедине со своим горем. И тем более поступает правильно, не пользуясь моментом, в отличие от того прыщавого юноши, которого она так ненавидела.

Утром Далвида проснулась довольно рано. На часах было около восьми. Она высунула голову из-под одеяла. Осмотрелась. Увидела сидевшего в кресле Дронго. Нахмурилась.

– Что вы здесь делаете? – спросила она. – В моей спальне?

– Жду, когда вы проснетесь, – ответил он.

– И вы всю ночь просидели в этом кресле? – ужаснулась молодая женщина.

– У вас удобное кресло, – улыбнулся Дронго.

Далвида хотела подняться, но обнаружила, что лежит под одеялом голой. Она даже взвизгнула от неожиданности.

– Кто меня раздел? – спросила она. – Какой кошмар. Это сделали вы?

– Нет. Вы сами разделись, – пояснил Дронго, – под полотенцем. Можете не беспокоиться, ничего страшного не произошло.

– Я вчера выпила слишком много, – уныло сказала она, – и голова сильно болит. Это просто кошмар. Как я могла себе такое позволить?! Но после смерти Калестинаса… Она на меня очень сильно подействовала.

– И поэтому вы пытались в одиночку выпить бутылку коньяка, – напомнил Дронго, – а потом вам стало плохо и вас начало рвать.

– Какая гадость, – поморщилась Далвида, – но я помню, что успела добежать до ванной.

– Скорее до унитаза. И там вам стало совсем плохо, – пояснил Дронго, – и вы немного испачкались. Свой джемпер и ваши роскошные волосы. Пришлось отправлять вас в ванную и мыть вам волосы. Кстати, я принес вам фен, но вы заснули.

– Мне даже противно об этом думать, – простонала женщина. – Как я могла так себя повести? Представляю, что вы обо мне сейчас думаете!

– Думаю о том, что вы сорвались, узнав о смерти своего первого мужа, – объяснил Дронго, – и еще неизвестно, что хуже. У другой могла случиться истерика. Пришлось бы вызывать врачей. Пережить такой шок смогли бы немногие. Поэтому я бы на вашем месте так не переживал.

Далвида приподняла одеяло, взглянула на себя.

– Значит, вы меня раздели, – с ужасом произнесла Далвида, – и поставили под душ, как ребенка.

– Ничего подобного. Под душем вы были в нижнем белье. А потом вы раздевались под полотенцем. Вы так много выпили, что даже не могли устоять на ногах. Все время падали. Поэтому я принес вас сюда и уложил в кровать.

– Спасибо, – сказала она, – а теперь выходите из моей спальни. Я переоденусь, и мы будем завтракать. Миколас еще не вставал?

– По-моему, нет. Я не слышал.

Дронго поднялся и вышел из спальни. Подождал ее в гостиной. Она вышла через несколько минут, одетая в белые бриджи и светлую блузку.

– Пойдемте завтракать, – предложила Далвида, – скоро придет няня. Только учтите, что вам нужно будет рано уехать, чтобы она вас не увидела. Можете себе представить, что она подумает, если увидит вас еще и утром? Она поймет, что вы ночью отсюда никуда не уходили. Представляю, как она будет на меня смотреть. Это просто невероятно, что я вчера позволила себе так сорваться.

– Не беспокойтесь, – сказал Дронго, – я сейчас уйду. Учитывая, что я не спал всю ночь, мне хочется принять душ и немного отдохнуть. До свидания.

Он пошел к выходу. Молодая женщина двинулась следом.

– Не понимаю, кто вы такой, – призналась Далвида, – с одной стороны, вы говорили, что являетесь нотариусом. Вчера следователь называл вас экспертом. Сегодня ночью вы просидели около постели голой женщины и даже не попытались ничего сделать. Или вас нарочно прислали ко мне ангелом-хранителем? Нет. Это было бы слишком просто. У меня нет таких состоятельных близких, чтобы нанимать человека с таким дорогим галстуком. Скажите откровенно – откуда берутся такие мужчины?

– У вас извращенное понятие о мужчинах, – заметил Дронго, – вам кажется, что они все обязательно должны вести себя как скоты. Некоторые рождаются людьми. Некоторые ими постепенно становятся. Жаль, если вы этого не замечаете.

– Теперь заметила, – улыбнулась она, – мне так стыдно за вчерашнее. Но вы должны меня понять. Все-таки я столько лет жила рядом с ним. Он отец Миколаса. Не представляю, что я скажу ребенку. И самое страшное, что Калестинас сделал это не сам, а кто-то убил его. Это ужасно.

– Там опытный следователь, – напомнил Дронго, – думаю, что он сможет разобраться. До свидания. – Он взял руку женщины и снова поцеловал.

– Подождите, – сказала она и, убрав руку, осторожно приподнялась, чтобы поцеловать его в щеку, – спасибо за вчерашний вечер. За сегодняшнюю ночь. Не представляю, что бы я делала без вас. Наверно, упала бы и ударилась головой. Или еще хуже, свалилась где-нибудь в квартире на глазах у сына.

– Вы крепкая женщина, – возразил Дронго, – думаю, что смогли бы устоять на ногах и без моей помощи. Но больше не злоупотребляйте коньяком. Потому что в следующий раз меня не будет рядом с вами. До свидания.

– До свидания. И не думайте обо мне плохо, – попросила Далвида на прощание.

– А вы обо мне, – неожиданно попросил он. И сделав над собой усилие, заставил себя выйти из квартиры. Ему хотелось рассказать ей о своем обмане, но говорить об этом сегодня утром Дронго не решился. К тому же он понимал, что нельзя задерживаться. Няня могла появиться в любую минуту.

Спустившись в кабине лифта, он вышел из дома на улицу. Отойдя метров на двести, остановил проходившее такси и поехал домой. Он ехал еще в машине, когда позвонила Раиса Тихоновна.

– Вы слышали о вчерашнем происшествии? – спросила она, даже не поздоровавшись.