Влада Ольховская - Коллекционер ночных бабочек

– Минутки вряд ли будет достаточно…

– Это уже Федор Михайлович решит, – пожала плечами секретарь. – Мне все равно.

Самарин, ожидавший ее в кабинете, даже не пытался изобразить радушие. Он наблюдал за ней, не вставая из-за стола, и не говорил ни слова. Вика закрыла дверь и села в кресло, предназначенное для гостей. Вот теперь волнение появилось, да еще какое! Сил придавало только то, что Вика не сомневалась: она поступает правильно.

– Если вы из какой-то газеты, сегодня определенно не ваш день.

Тон у него был спокойный, но взгляд служил достаточно эффективным дополнением угрозы. Девушка невольно сжала руки на ремне сумки, надеясь, что этот жест от него укроется.

– Нет, я ни о чем вас спрашивать не буду… Скорее, наоборот, я очень многое могу рассказать вам.

– А конкретней?

– Я здесь из-за моих… моих друзей. Алессандро Сальери и Марка Азарова.

Самарин-старший откинулся в кресле и презрительно улыбнулся:

– Вот оно что… Дальше можете не продолжать. Я уже знаю, что вы «расскажете» мне. Они не виноваты, они только нашли ее, их подставили. Пустое, не хочу тратить свое время. Мне уже известно, что они причастны к смерти моей дочери. И они за это ответят!

– Ни к чему они не причастны, в том-то и дело. Карина совершила самоубийство.

– Это я как раз допускаю. Вся в свою мамашу, такая же сумасшедшая! Но вряд ли она бы сразу полезла себя резать. Ее нужно было довести.

– Нужно было, – кивнула Вика. – И кое-кто с этим очень эффективно справился. Но вы не правы насчет своей дочери… Она не была сумасшедшей. Она нормальной была! Просто ее заставили пройти через такое, что ни один здоровый человек не выдержит, а тем более молоденькая неопытная девушка!

– Возможно, и теперь я собираюсь разобраться с теми, кто это сделал!

– Похвально, да только вы не за теми гоняетесь. – Вика достала из портфеля папку с бумагами. Сейчас нужно сказать самое важное… хоть бы голос не дрогнул! – Сальери всего лишь нашел ее после того, как все уже случилось. Пожалел девчонку, попытался разобраться в истинных причинах ее смерти, а Марк помогал ему. Ее изнасиловал и, по сути, убил Артур… ваш сын. Мне очень жаль.

А голос все-таки дрогнул…

Оставаться рядом с Марком у Сальери не было не малейшего желания. Хватит уже того, что Рина там торчит с траурной миной, разве что за руку его не держит! Зачем это вообще? Врачи уже раз двадцать сказали, что с ним все будет нормально. Ну, ушиб башку да сломал пару костей, что с того?

Если за кого беспокоиться, так это за Вику! Одна туда потащилась, неизвестно, что с ней будет… Он хотел пойти, но ведь Вика в ультимативной форме запретила! Если бы он попытался преследовать ее, девушка просто прекратила бы с ним общение – навсегда. Алессандро достаточно хорошо знал свою супругу, чтобы поверить ее угрозе.

Вот и пришлось слоняться по больнице без дела. Сосредоточиться на чем-то не получалось, да и больница – не то место, где развлечение можно найти. Некоторое время он еще пытался разговорить Рину, но она отвечала рассеянно и не сводила глаз с Марка.

Ясно с ней все, поплыла тетка! Эх, была бы она лет на десять моложе… и килограммов на десять легче… Можно было бы попробовать поощрить ее, научить, что делать. А что? Она забирает себе Марка, а Вика возвращается к нему – прекрасный расклад! Сальери понимал, что так не будет, но помечтать-то можно…

В итоге он сдался и отправился бродить по больнице. Во второй половине дня посетителей было гораздо больше, чем утром. Те больные, что могли самостоятельно передвигаться, выходили к ним, иначе медсестры ворчали из-за переполненных палат. В результате все коридоры были заполнены группами людей, окруженных пакетами с бананами, апельсинами и соком.

Когда Марк очнется, надо будет ему тоже апельсины таскать – по килограмму в день. Чтоб жизнь сказкой не казалась!

Оглядываясь по сторонам, Сальери не ставил перед собой цели найти что-то конкретное, он просто разглядывал людей в качестве развлечения. Но постепенно он начал замечать, что двое мужчин оказываются рядом слишком уж часто.

Вряд ли это из-за внезапно вспыхнувшей любви к нему. Да и на обычных навещающих два здоровых лба в спортивных костюмах похожи не были. Они плохо изображали мирных обывателей, догадаться, что они выслеживают его, не составило труда.

Но зачем? Прямо в больнице нападут? Это вряд ли! Хотя черт их знает… В случае с Марком они на редкость нагло себя вели.

Сальери было выгоднее оставаться здесь и не дергаться, но и недостатки у такой позиции имелись. Ему эти двое так просто вреда не причинят даже если нападут – он тоже не двухмесячный котенок! А вот Марк сейчас ближе к позиции названного зверька. Сам он защититься не сможет… вообще ничего не сможет, пока он без сознания! Из Рины спасительница никакая, даром что она полицейский, по уровню силы все равно баба обычная!

Поэтому Алессандро принял решение уходить. В принципе, его машина не так уж далеко… По боковой лестнице можно попасть сразу к выходу, а оттуда рвануть к парковке. Пусть окружающие думают, что хотят! Ему главное – уйти.

Миновав очередную галдящую группу, он свернул на лестницу. Ему казалось, что план настолько прост, что о выполнимости и задумываться не приходится. Но… Вика не зря говорила, что он может только ставить высокие цели, не озадачиваясь путями их достижения. Сейчас Сальери увидел, насколько права она была.

На него напали сразу же, как только за ним закрылась дверь на этаж. Ударили не сильно – скорее, не ударили, а толкнули чуть ли не по-женски. Но против него сыграло то, что лестница здесь была крутая и старая. Он не удержал равновесие и покатился вниз.

Серьезного вреда это не нанесло – синяки, ушибы и моральное унижение. Но подняться самостоятельно Сальери не смог, потому что не успел: две пары рук подняли его и потащили куда-то. Кричать не получилось, голова все еще кружилась после падения. Да и кого здесь звать? Только подставлять человека…

Он ожидал, что его потянут вниз, но нет, было бы слишком много свидетелей. Те самые качки, которых он видел в коридоре, поднимали его вверх по лестнице. Там был выход на чердак, причем запертый, а перед ним – слабо освещенная лестничная клетка.

Именно это тесное, полутемное пространство им и было нужно. Сальери заставили стать на колени, у горла он почувствовал нож, причем так близко, что страшновато было даже глотать.

– Не рекомендую кричать. – Олег протер руки платком, извлеченным из кармана. – На этой лестнице очень хорошая акустика, услышат далеко. Нам это не нужно. Если услышат, явятся сюда, с тобой все придется заканчивать быстро. Понял меня?

Сальери прикрыл глаза, заменяя этим действием кивок. По-настоящему кивать не позволял нож.